Чтение 40–й страницы книги ~Четвертый тост~

вдобавок Красная Звезда, - ну, и все сопутствующие медальки, автоматически
полагающиеся с бегом лет... Но как быть, если сказать нечего?

В конце концов он, кажется, придумал... Вздохнул:

- Отец, а если бы у вас какой-нибудь заезжий англичанин спросил году в
сорок третьем:

"Когда все это кончится, младший лейтенант?" Что бы вы ему ответили?

Какое-то время старик, потерявши воинственный напор, обдумывал то ли его
слова, то ли свой ответ. Потом понурился:

- Что бы я ему сказал, интересно знать? Что я - не Иосиф Бесарион Сталин,
а младший лейтенант...

- Вот и я - майор... - развел руками Влад. - Всего-то... С вопросами
нужно к большим генералам обращаться...

- Где я тебе возьму большого генерала? - вздохнул старик. - И кто меня к
нему пустит? Еще побоятся, что я ему палкой по шее дам... и правильно
побоятся... Ты зачем приехал? Будешь ловить тех, кто похитил Алхазаровых?

- А вы знаете, кто их похитил?

- Знал бы - давно бы повел следом отряд... Алхазаровы мне родственники.
Не знаю, - вздохнул он с сожалением. - Нынче по горам бродит столько
непонятного народа... Мой внук своими глазами видел негров. Сразу двух. Что
негры-то у нас потеряли? Или они тоже за ислам? Мусульмане нашлись, ва!

Майор насторожился - у Джинна в отряде как раз имелась парочка чернокожих
суданцев - и спросил осторожно:

- А где он видел негров?

- В горах, - отрезал старик. - Как тут точно объяснить, если ты гор не
знаешь? По горам бродили, дня три назад. - Он допил чай и с некоторым трудом
поднялся, взял предупредительно протянутую Курловским узловатую палку. -
Если ты их поймаешь - спасибо скажу. Только негров мне тут не хватало... Не
Африка, слава аллаху...

И вышел, держа спину прямо. Майор остался стоять, глядя себе под ноги,
ощущая лишь тоскливое раздражение, не имевшее конкретного адресата.

Слава кашлянул за спиной:

- Влад, только что сообщили по тэвэ... Уже впихнули в текущие новости по
основным каналам: мол, героическое подразделение внутренних войск разнесло к
чертовой матери караван злых ваххабитов... Даже кадрики показали, и про
блядюгу Нидерхольма помянули оперативно. Внутренние войска, понимаешь...

- Ну и правильно, - устало сказал майор. - Будем скромными, скромность,
она, знаешь ли, украшает человека...

Глава третья. МЕЖДУ ДЬЯВОЛОМ И ЧЕРТОМ

Отсюда, из широкого окна несостоявшегося Дома культуры, село
просматривалось отлично; правда, оно тонуло во мраке, лишь кое-где светили
редкие окна, за которыми протекала чужая, непонятная, марсианская жизнь.
Минарет довольно красиво вырисовывался на фоне звездного неба, что, впрочем,
с циничной армейской точки зрения, делало его хорошим ориентиром для самых
разных надобностей. Как в любой обычной деревне, то там, то здесь лениво
побрехивали собаки. А иногда начинали гавкать по-другому - протяженно,
целеустремленно, работали по конкретным объектам, говоря профессиональным
языком. Ясно было, что это болтаются по улицам местные патрули.

Все долетавшие звуки были насквозь гражданскими, мирными. Пробормотав под
нос что-то нечленораздельное, майор перешел в другую комнату, оборудованную
под примитивный штаб, единственное окно надежно занавешано раздобытым здесь
брезентом, на полу горит тусклый фонарь.

Он присел на корточки рядом с Токаревым и Самедом, еще раз присмотрелся к
карте. В общем, ничего особенно сложного. Отойти от села километра на три -
примерно половину пути по равнине, а остальное отмахать по предгорьям. Выйти
в условленную точку, получить донесение - неизвестно заранее, будет ли на
сей раз оно устным или письменной шифровкой - и вернуться по тому же
маршруту.

Всего делов. Однако сколько народу свернуло себе шеи даже на значительно
менее сложных маршрутах...

- Да не вертись ты так, - сказал Токарев. - Не первый раз. И место
знакомое.

- Сплюнь через левое плечо.

- Плюю каждый раз, аккуратно. Самед тоже, по-своему...

Самед, блеснув в полумраке великолепными зубами, нараспев
продекламировал:

- Аузу биллахи миншайтан ир-радюим...

- Это как? - хмуро спросил майор.

- Заклинательные слова против Иблиса, то есть шайтана. "Прибегая к Аллаху
за помощью от шайтана, побиваемого камнями", - охотно пояснил Самед. -
Говорят, помогает.

- Вы еще Айболита разбудите, - сказал майор. - Он вам что-нибудь
помонгольски добавит. Однако пора бы проводнику...

- Чу! Слышно движенье...

Майор выглянул в дверной проем. И точно: снаружи послышалась тихая
перекличка:

- Семь!

- Одиннадцать!

Все верно, шли свои: пароль был примитивный, но надежный - еще с
афганских времен, арифметический.

Михалыч вошел первым, остановился в стороне. Майор взял фонарь с пола,
высоко поднял, освещая лицо второго.

Тот стоял спокойно - в камуфляжной куртке, с коротким автоматом под
полой, ростом не уступавший майору,-только глаза чуть сузил от бьющего в
лицо света. Произнес без выражения:

- Здорово, командир.

- Здравствуй, лейтенант, коли не шутишь, - сказал майор.

- Был лейтенант...

- А потом?

- А потом слишком многое развалилось... Начиная с одного-единственного
захолустного танкового полка и кончая... - он махнул рукой. - К чему нам,
командир, вечер воспоминаний? У нас работа, пора идти... Время поджимает.
Вас предупредили насчет условий? Твои за мной идут только до горушки и там
остаются ждать. Не хочу я таскать по тропкам целую орду...

- Резонно, - сказал майор, пытливо в него всматриваясь.

А что тут, собственно, можно было определить за считанные минуты, в какие
глубины сознания проникнуть? Человек как человек, неразговорчив разве что.
Не выглядит ни моложе, ни старше своих лет, полное соответствие возрасту,
усы аккуратно подстрижены, в глазах некая отрешенность, но это выражение
глаз здесь слишком часто встречается и никого уже давно не удивляет...

- Местные за вами не ходят, Абалиев? - поинтересовался майор.

- Восток - дело тонкое, командир. Всех деревенских будней вам все равно
не понять. Ходят - не ходят... Какая разница? Главное, чтобы то, что ты
делаешь, никому не мешало. Тогда и не будет ничего, то есть никто никому
мешать не станет... Ну, двинулись?

Токарев с Самедом направились к выходу. Майор смотрел им вслед, как будто
это могло чему-то помочь и что-то изменить, пока вся троица, миновав Краба,
не растворилась в темноте.

Потом вышел наружу. Краб сидел на удобном штабельке слежавшегося кирпича,
примостив рядом автомат. В окрестностях ничегошеньки не изменилось - все так
же побрехивали собаки, временами яростным гавканьем отмечая перемещение по
деревне невидимых отсюда патрулей. Звезд над головой было несчитанно - как
всегда вдали от городов.

- Курловский с Сережей аккуратненько пошли следом, - сообщил Краб. -
Вокруг вроде бы не было постороннего шевеления.

- А им и нет нужды дышать в затылок, - поразмыслив, заключил майор. - Они
окрестности знают лучше нас. Проще засесть на ключевых точках в отдалении,
там, где заведомо мимо не пройдешь.

- До сих пор ведь не мешали?

- Да не мешали вроде... Зачем ему рюкзачок, интересно?

- Этому Ястребу?

- Ага. Заметил?

- Что же тут незаметного? - пожал плечами Краб. - Хороший рюкзачок, с
пропиткой, определенно пустой. Мало ли... Вряд ли он только на оперов
работает, здесь еще и что-то другое подмешивается: Восток, как неоднократно
поминалось, - дело тонкое...

- Майор! - тихо позвали сзади, из дома.

- Ну ладно, зри тут в оба... - кивнул майор и направился в "штаб", пройдя
для этого через большую комнату, где подремывали все, свободные от
конкретных поручений, один Костя, дневальный, сидел у окна в настороженной
позе.

- Что?

- Была передача, Влад, - сказал Слава, поднимаясь с корточек от одного из
своих секретных ящиков, подмигивавшего тремя разноцветными огоньками,
временами загадочно потрескивавшего и попискивавшего. - Портативная рация
без скрэмблера, совсем близко, не далее километра.

- И?

- Ответила примерно такая же, но находившаяся чуть подальше - километра
полтора-два. Мункар - он ближе - вызывал Накира - тот, соответственно,
дальше. Установили связь, потом Мункар сказал, что свои дела сделал.
Попрощался и попросил не запороть своей части дела.

- Именно в такой последовательности, а не наоборот?

- Вот то-то, что - ага. Так и сказал: "Прощай, Накир". И только потом
попросил не запороть... Интересная передачка, а? Чего-то в ней как бы...

- Пока только явствует, что на обычную перекличку патрулей не похоже...

- А я ничего другого и не утверждаю...

- Ладно, слушай дальше, - распорядился майор.

Поднес левую руку к глазам - через час с небольшим начнется рассвет. Час
волка, классическая пора для разных темных дел, - когда слипаются глаза у
часовых, когда сон у спящих особенно крепок. Краб рассказывал, что в море
это время именуется собачьей вахтой, тогда-то чаще всего вахтенным и