погромленная в одночасье милыми, но упрямыми демократами?). А сейчас?
Здесь - в самом центре событий (сама приехала, сама - и сына привезла!)?
где двухмиллионная толпа брала штурмом склады оружия, потом из Пекина, где
решение о военном противостоянии принималось на уровне ЦК, - но
информационный ряд совершенно не доходил до ее сознания. Она впитывала
эмоции.
ждущий какого-то озарения Илья Давидович в сопровождении
секретарей-хасидов, Людмила не смогла сдержаться и бросилась ему на шею.
Мессия отшатнулся, взгляд его скользнул по ставшим пунцовыми лицам
секретарей.
А может, даже и совсем хорошо.
политике, он не мог, даже имея достаточную информацию, логически принять
верное решение. Слушая, он всматривался в лица: Любавического ребе, всех
президентов, папы Римского и русского Патриарха, и еще - представителей
разведок и комитетов безопасности. Связь была организована отлично, и
Мессия, глядя на одутловатое, с мешками под глазами, лицо российского
президента, вспомнил, как еще полгода назад он пытался дозвониться до
оставшегося в Москве Наума Златкина, товарища по институту, который просил
прислать ему вызов, и как не сумел пробиться через шелест и тихое
звякание, и чьи-то голоса, видимо, из тонких миров, приближенных к
Создателю. Где теперь Наум? Наверное, в Израиле. И наверняка поражен - был
знаком с самим Мессией, скажите, какая честь! Почему не появился, не
позвонил? Стесняется? Многие стали стесняться. Он сам себя стесняется,
носит эту надутую собственной значимостью маску, а внутри сидит испуганный
ребенок, и львиная доля энергии уходит на то, чтобы не показать, не
пропустить страх через фильтры мысли, чтобы никто не прочитал то, о чем он
думает. Мессии казалось, что не всегда это удается. Выражения лиц
секретарей иногда становились слишком уж выразительны. Впрочем, думали
хасиды в это время о святом, а не о низменном в душе.
сам знал все, что они могли сказать. Как посланник Бога, только он мог
решить - на какие рельсы перевести отношения между миром, принявшим Код, и
миром, оставшимся на естественном (естественном ли?) пути развития.
полностью готовых к отражению любой атаки, и Мессия понял вдруг, что
никакое знание не поможет принять решение, ибо оно задано Кодом.
демонстрацию сюрреалистического, но совершенно документального, фильма.
Выпрямился. Вздохнул. Протянул руку к экранам.
полчаса я выступлю по всем государственным телевизионным каналам с
обращением к миру. Мне нужно пять минут. Надеюсь, что получаса хватит,
чтобы подготовиться. Я буду говорить отсюда.
Мессия. Посланец Бога. Самозванец. Страха в нем было больше, чем в прежнем
Илье Кремере. Какое это сейчас имело значение? Он читал как-то, что трус
способен бояться лишь тогда, когда существует выбор. А если выбора нет,
трус поступает, как предписывают обстоятельства, и кому-то может
померещиться, что он совершает подвиг.
и даже Любавический ребе.
показаться многим непонятной. Как можно править тем, что тебе не
принадлежит? И как можно владеть информацией, если она принадлежит всем?
время Исхода, когда Код только-только начинал действовать, а тем более до
явления Мессии, информация, знание были сущностями объективными, но
недоступными большинству. Причин было множество, в том числе
несовершенство человеческого организма. Кроме того - несовершенство, а
точнее - не всеобщая, скажем так, доступность глобального компьютерного
банка данных.
такое, что является плодом собственных размышлений, - да и то лишь до тех
пор, пока мысль не обращена в слово, телепатему или любую иную структуру,
излучаемую мозгом. И невозможно, даже по общим физическим законам,
удержать в некоем ограниченном объеме информацию о реально произошедшем
событии, явлении, о произнесенном слове, наконец. Закон роста информации
(негэнтропии) в разомкнутых системах, каковой является Вселенная, -
всеобщий закон природы, во времена Мессии таковым почитался закон
сохранения энергии. Кстати, даже без модификации его Лавзоном, что сейчас
тоже многим кажется нелепым.
стали понятны не только информативно, но эмоционально. В конце концов,
именно для того я и пишу, чистая информация меня не интересует по причине,
ясной из вышеизложенного: информация доступна любому, и если кто-то не
знаком с подробностями событий, происходивших на Земле в месяцы Исхода, то
это его собственное упущение. Мы знаем, что и почему происходило. Но
многие не понимают сути.
аудитории тоже), меня поразило, что многие - даже профессионалы - до сих
пор не поняли (не поняли - зная факты), почему противостояние людей Кода и
людей Пространства, неощутимое столь долгое время даже для политиков
высокого ранга, проявилось неожиданно, потребовав от Мессии принятия
решени о начале Исхода?
пониманием их сущности лежит пропасть, преодолеть которую способны
немногие? И часто вовсе не те, кто владеет методами преодоления
философских и иных пропастей...
конца, но и начала. Эта бездна была - Бог, именно таким видел Творца Моше,
только не мог выразить словами, находил привычные, и получалось - огненный
шар, или куст, или голос в небе.
разбиться. И еще потому, что он твердо знал - пришла к нему смерть, и
теперь, покинув телесную оболочку, он воспарил к высшим сфирот, становясь
все ближе к той силе, которой поклонялся.
многое. Иногда он даже спорил мысленно с автором "Книги Зоар", а бывало,
ему приходили в голову сомнения и относительно некоторых высказываний в
устной Торе. Когда к нему приходили люди со своими вопросами, порой
наивными, часто зрелыми и действительно неразрешимыми в одиночку, Йосеф
сначала отвечал так, как указывали Тора или Талмуд, или Галаха, а потом,
дав собеседнику время уложить в сознании ответ, сам же принимался его
интерпретировать и порой оспаривать, вызывая человека на диалог, спор, и
вот тогда-то начинала ткаться бестелесная, но очень прочная ткань истины.
И когда человек покидал ешиву, он уносил не просто ответ, но - решение.
Свое собственное решение, а не навязанное равом пусть даже из самых лучших
побуждений.
чтобы собеседник не пожелал думать. Верь, верь безмерно, знай, что превыше
всего воля Творца, единого Бога нашего, и знай еще, что понять эту волю мы
сможем только тогда, когда поймем мир, в котором живем. Ибо не словами
дается она, но косвенно - через поступки людей, через природные силы, даже
через силы зла, которые, будучи не менее сил добра подвержены
Божественному влиянию, играют столь же необходимую роль в принятии любого
решения.
могло обмануть; в мире духа он мог только подниматься к слиянию, ибо жил и
умер в самом низшем из миров - мире косной материи), Йосеф ждал явления,
оно должно было начаться яркой точкой в конце этого бесконечного туннеля,
и точка должна была стать огнем пылающим, а дальше он не знал, о
дальнейшем можно было только догадываться.
сынок, ты уже с нами, все позади, хотя ведь ты не мучился, благодарение
Создателю"), отца ("Ты прожил не всю жизнь, Йосеф, но об этом после..."),
дяди Натана, погибшего на Голанах во время Шестидневной войны ("я расскажу
тебе, как все было, ты должен знать"), и еще чьи-то голоса доносились
издалека, приглушенно, будто разговаривали за стеной, а потом возникла
блестящая точка, разбухла и стала белым кругом, и душа Йосефа влетела в
него, и прорвала какую-то хрупкую преграду, он точно знал теперь, что
никакого тела у него больше нет, он испытывал огромное облегчение, будто
избавился от гирь на ногах, и еще от чего-то избавился, он сразу понял,
что это были ненужные ему воспоминания и опыт душ, вошедших в него при
Самойлова Елена
Березин Федор
Панов Вадим
Орлов Алекс
Посняков Андрей
Фазиль Искандер