не имеет значения: двое нас или две тысячи. - Он усмехнулся. - Зато и
рискуют погибнуть всего двое сумасшедших.
посасывало. Все-таки непривычное дело - вдвоем идти навстречу целой армии
врагов. Ну, если не армии, так большому отряду. Дъярв держался веселей, он
даже небрежно посвистывал. Хотя, может быть, так он пытался скрыть свое
волнение.
Густой вереск, ковром покрывающий красноватый гранит, создавал
впечатление, что долина была залита кровью.
засаду. Собственно, засады, как таковой, не было. Сразу за поворотом
ульфхеднары выстроились поперек тропы и ждали.
разинул пасть, Хани решил, что в такой глотке можно поместиться целиком.
Желтоватые клыки длиною поллоктя не уступали тигриным и без труда
сокрушили бы человеческие кости. Медведь глухо заворчал, ему вторило
невнятное бормотание наездника.
Такие же грубые черты лица, всклокоченные рыжие волосы, только вместо
одежды - засаленные звериные шкуры, даже оружие они предпочитали
одинаковое - тяжелые секиры на длинных рукоятях. Но вдруг словно полоска
тумана простерлась между ним и ульфхеднаром. Хани увидел, что лицо
всадника переменилось - теперь его тонкие, мелкие, почти женские черты
напоминали облик Дъярва не больше, чем изящный серебряный столовый ножик -
кое-как откованный абордажный тесак.
мгновенная оторопь встречи. Медленно, вперевалку медведи начали
приближаться. Если бы у Хани оставалось побольше времени, он обязательно
удивился бы - почему Дъярв стоит неподвижно, скрестив руки на груди, не
пытается ни сражаться, ни бежать. Его словно поразил столбняк. Настолько
непривычным было поведение всегда энергичного и деятельного короля, что
Хани определенно поразился бы, если бы... Но приходилось не думать, а
действовать.
невидимую стену. Он яростно зарычал, поднял правую лапу, однако та
остановилась, налетев на что-то невидимое. Медведь налег на таинственную
преграду плечом - напрасные усилия. Чудовище отступило и с разбега ударило
всей тушей по волшебному барьеру. Бесполезно. Зверь закипел бешенством,
его лохматые бока судорожно вздымались, горячая слюна кипела в разинутой
пасти.
силах одолеть разделяющие их пять шагов. Налюбовавшись вдоволь, Хани начал
припоминать, как он справился с наваждением, одолевшим принцессу; он не
сомневался, что злые чары, владеющие ульфхеднаром, имеют ту же самую
природу. Хани вытянул руки, однако золотистое облако не появилось. Он
немного удивился, ведь и в мыслях у него не было сражаться с
ульфхеднарами, он искренне собирался помочь им.
взгляд подействовал иначе, чем рассчитывал юноша - медведь окончательно
взбесился. Он поднялся на дыбы, сбросив всадника наземь, раскинул передние
лапы, словно намеревался обнять Хани. Однако в очередной раз прозрачная
стена оказалась сильнее. Раздался напряженный смешок. Хани подскочил и
обернулся. Смеялся Дъярв.
тарану. Твой меч обладает многими неожиданными свойствами, из которых не
последнее - способность читать потаенные уголки души.
и своей магии к ним.
внимание, что он по-прежнему отстраняет ладонями медведей.
действительно могут оказаться мои друзья. Ведь все они - люди, по
несчастью подпавшие под влияние черных сил. Это их беда, а не вина.
вуаль, превратив медведей в грустных красивых людей. Хани ясно видел их
белесые слепые глаза, закаменевшие, ничего не выражающие лица. Это пугало
гораздо больше, чем бешенство медведей.
что не ожидавший этого медведь грузно рухнул на четвереньки, не удержался
и кувырком полетел с тропинки в речку. Звонкий всплеск - и захлебнувший
вой показал, что холодная ванна пришлась ему не по вкусу.
чтобы успеть вновь поднять ладони. Золотые змейки обвились вокруг его рук,
проворно слетели в воздух и поплыли к оцепеневшим ульфхеднарам. Те стояли
неподвижно, ожидая, что предпримет их вождь. Тем временем медведь кое-как
выкарабкался из ручья, наездник вскочил на него, взмахнул секирой...
Вот-вот он обрушит лезвие на голову Хани...
Дъярва.
покатым лбом, как два огня, в них отчетливо читался разум.
разверстой медвежьей пасти.
мраку, - вежливо, но твердо сказал Дъярв.
закрывая собою Хани. А потом вслед золотым в воздухе поплыли серебряные
змейки. Хани отчетливо ощутил давление чужой воли, она не хотела
пропускать светящиеся змейки, однако противодействие оказалось запоздалым
и слабым. Словно костер вспыхнул в горном ущелье, его стены заколебались и
поплыли, точно воск на горячей плите. Как в кошмарном сне, слились воедино
человеческие лица и медвежьи морды. Земля дрогнула под ногами, лица обдало
жаркой волной, волосы затрещали, запахло паленым... И все закончилось, так
и не начавшись.
видений промелькнуло перед ним за последнее время, он даже начал опасаться
за свой рассудок. Почему-то над головой Дъярва повис лучистый серебряный
венец, медведи куда-то пропали, зато там, где они стояли, на земле
распростерлись человеческие тела. Дъярв повернулся к Хани, на лице у него
проступила тревога.
- Вот и все... Больше нет людей-медведей.
две половины слились воедино. Теперь перед нами обычные люди, со всеми их
достоинствами и недостатками.
на нас, когда очнутся? - опасливо спросил Хани. - Ведь их так много...
убежим. Безымянный лишился хороших воинов. Он, скорее всего, предполагал,
что с ними будут сражаться обычным оружием или магическим, но сражаться.
Тогда ульфхеднары показали бы, на что способны. Мы обманули Безымянного,
доказали, что есть сила выше оружия.
и расспрашивать: что, как, откуда. Самое малое промедление погубило бы
его, он просто метнулся в сторону. Лезвие секиры Драуга врезалось в землю,
он едва удержался на ногах и взревел, словно медведь.
звериной, ни человеческой головой. Вытянутые, покрытые серой шерстью
челюсти и белые щеки, высокий человеческий лоб и круглые медвежьи уши... В
отличие от своих воинов Драуг так и не стал человеком, два его естества не
слились, а смешались, образовав нечто кошмарное.
который, понятно, мог завершиться только смертью одного из противников.
Пылающая ярость, неукротимый гнев, жгучая зависть, всепожирающая жажда
мести подталкивали Драуга и Дъярва к смертельному исходу. Они не
состязались в искусстве владения секирой и щитом, а просто наносили друг
другу удар за ударом, подобно молотобойцам в кузне. Трещали щиты, глухо
бухали секиры, тяжелое дыхание постепенно переходило в хрип.
Суворов Виктор
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Перумов Ник