принесла, потому что голос, по-прежнему бодро, заметил:
лихорадочно щелкая кнопками уоки-токи. - Начинайте операцию, - прошипел он
в микрофон.
кабинета вдруг изъязвили сотни мелких кратеров, все плоские поверхности
разом выгнулись полусферами, угрожая раздавить нас. По ним лихорадочно
забегали радужные переливы, от которых болели глаза и кружилась голова.
Чувство расстояния напрочь отказало. Улица за окном провалилась вниз,
фасады домов легли горизонтально, превратившись в мостовую, зато сама
мостовая ушла вниз подобно отвесной стене ущелья. Даже небо переменилось.
Почему-то справа и слева оно изогнулось навстречу взору, словно два
голубых крыла, стремясь обнять меня. Хотя, почему голубых? В далекой
глубине оно стало черно-синим, переходя через все оттенки до
блекло-голубого у близких концов крыльев. Солнце безумным образом сжалось
посередине, образовав неописуемую словами фигуру, нечто вроде
однополостного гиперболоида.
немолчный гул, глаза затянула бирюзовая дымка, прощально блеснуло пенсне
Гиммлера...
Из-под драного мохового ковра влажно поблескивает гранитная скала. Стара,
местами выкрошившаяся до щебня. Я вернулся в родной и привычный мир.
Только в очень холодное место. Свинцово-серые волны тихим плеском
накатываются на унылый щебнистый берег. Но даже отсюда, с вершины холма,
видно, какая неправдоподобно чиста и прозрачна вода. Я различал дно, стоя
вдалеке от берега. Ни единой тучки, хотя небо того же самого
свинцово-серого оттенка. И холод.
меня сюда. Машинально я заправил новый магазин в рукоять "Скорпиона" и
побрел куда глаза глядят. Непонятно что меня сюда забросило, оно же,
подойдет срок, меня отсюда извлечет. Но вот бесславно замерзать я не
намерен. Постараюсь согреться ходьбой.
сесть на корточки и завыть волком на луну, которая красовалась на одной
стороне небосклона, тогда как солнце и не думало покидать противоположную.
Однако оба светила выглядели почти одинаково - бесцветно-белесые, тусклые,
холодные. Лишь характерный серп месяца выдавал луну, иначе отличить их
стало бы невозможно. Заплакать...
всего лишь вражеская уловка, чтобы захватить меня врасплох. Но я не
поддамся!
бескрайнее моховое поле. Тут и там отсвечивали черные лужицы-зеркальца
убийственно холодной воды. Чахлые прутики торчали изо мха. Совсем некстати
вспомнился ад Данте, в отличии от христианских басен поэт сделал ад
ледяным. Может меня занесло во владения Сатаны?
надежда. Даже после всех трансформаций в лаборатории Задунайского мне не
тягаться с хозяином здешних мест. Угадать бы только, в какую позицию его
ставить. Ведь они окажут прямо противоположное действие, так что ошибка
равносильна самоубийству.
силуэт. Постепенно уплотняясь, облачко превратилось в человеческую голову.
Фельдмаршал! Попался...
трудно придумать что-то новое.
голова.
уничтожить сразу, как только ты начал набирать силу. Впрочем, эту ошибку
не поздно исправить и сейчас.
Но при этом я не мог не любоваться собой: какая вежливость, какая
выдержка! Не то, что этот хам.
погоны.
длиннополой шинели. Мои первые впечатления оказались правильными - он
работал под Дзержинского. Не знаю, чем ему так приглянулся этот
хладнокровный палач. Я сразу же ощутил присутствие огромной силы. Эта
неведомая мощь - я никак не мог определить ее природу - вызывала уважение
и невольный трепет. Даже закралось сомнение - а не лучше ли отступить, но
я отогнал прочь недостойные мысли. Я дракон, а это обязывает. К тому же я
заметил, что фельдмаршал смущен не меньше моего.
В глубине души мне всегда импонировала теория блицкрига, сокрушить врага
первым же ударом, чтобы сохранить силы для дальнейшего наступления, для
развития успеха. Все решает генеральное сражение!
секретное оружие, оружие возмездия. Спасибо покойнику Зибелле. Я сделал
небольшое усилие, вызывая в памяти образ василиска. На Земле этот прием
вряд ли сработает, но в НИЧТО, где властвуют иные законы, он должен
помочь. На глазах пораженного соперника я начал трансформироваться в
покрытую крупной зеленой чешуей ящерицу.
равновесие и вцепился когтями передних лап в амулет. Перевести его в
положение "Очищенное зло", чтобы усилить мощь удара. Одновременно, чтобы
смутить противника, я со свистом выдохнул облако ядовитых газов. На такое
даже дракон не способен.
пронзительно заверещал и задергался. Там, где ядовитые капли осели на
сукне шинели, оно сразу покрылось черными подпалинами, вокруг которых
появились странные прозрачные пятна, будто он начал таять в воздухе.
что я в первый миг замер, однако едва моего слуха коснулись слова безумной
молитвы, все сразу встало на свои места.
с неверным! Помоги мне одолеть супостата, и Ты приблизишь тем миг своего
воцарения!
глупы! Повернись и сражайся! Я хочу дать тебе последний шанс, потому что
уничтожить труса значит потерять частицу своей мощи.
мгновение сотни теней вырвались на свободу! Все пространство запомнили
неясные силуэты, послышались голоса... Кто-то размахивал руками, кто-то
молился, кто-то обнажал меч... Мои нервы не выдержали и я приоткрыл третий
глаз, приоткрыл на одно крошечное мгновение. Но этого оказалось
достаточно.
которые тут же начали крошиться, распадаться, рассыпаться. Мой противник
остался стоять один посреди засыпанного щебенкой поля.
началась!