не могут посылать мысленные картинки, а нормальные люди
боятся, когда другие отличаются от них...
прервала она.
идет не от разума, а от чувства. Чем глупее человек, тем
больше он боится. А когда они боятся, они становятся грубы-
ми и стараются причинить боль людям, которые от них отлича-
ются.
чувствовать - это ужасно, - сказал я, все еще глядя на
Розалинду. - Это наше проклятие, не так ли? Но почему? По-
тому ли, что человек стал бесчувственным, или потому, что
сталкиваясь с непостижимыми проблемами, он не знает, как к
ним отнестись? И в том и в другом случае это проклятие.
Если человек утратил способность чувствовать, он обречен
скитаться в таких дебрях, где никакие чувства не нужны.
Если же он сталкивается с проблемами, которые выходят за
пределы его чувств, он обречен бродить в дебрях решений,
которые ничего не решают, потому что все решает за него
судьба. Но есть еще, мне думается, третий удел, ибо, ска-
жем, побег типа нашего иной раз заставляет человека забыть
о всяких чувствах, а не то у него дрогнет рука или отвле-
кутся мысли, и будет нарушено то бесстрастное самооблада-
ние, которое необходимо, чтобы производить действие. Может,
для таких случаев лучше совсем убить в себе всякие чувст-
ва, но как быть потом, в остальное время? А если человек
умеет чувствовать, то какой же страшной внутренней дисцип-
лины требует от него подобная работа! Почему опытные руки
совершают промах? Это нужно знать, прежде чем решить, как
относиться... То есть прежде, чем разбираться в собственных
чувствах, - тут я остановился, потому что понял, что запу-
тался, стараясь не столько ответить Петре, сколько объяс-
нить себе самому. Помолчав, я продолжил. - Поэтому они так
поступают. И если они нас поймают, то сделают нам очень
больно.
и мы не хотим, чтобы было больно тебе и Розалинде. Помнишь,
ты пролила кипяток себе на ногу? Так это будет намного
хуже. Умереть - это гораздо лучше, это все равно, что ус-
нуть, и они ничего не смогут тебе сделать.
поднималась и опускалась. Локон упал на щеку. Я отвел локон
и тихо поцеловал ее, так, что она не проснулась.
тим, чтобы они вас поймали. Давай разбудим Розалинду и не
будем рассказывать ей об этом. Она встревожилась бы, а мы
сохраним все это в тайне. Хорошо?
неет, и можно будет определить направление по звездам. Пет-
ра была необычно молчалива за едой. Вначале я думал, что
она находится под впечатлением от нашего разговора, но я
ошибался. Через некоторое время она как бы проснулась и
сказала:
зывать мысленные картинки, и никто им за это ничего не де-
лает.
Розалинда. - Это для нас гораздо удобнее.
жала:
ство это делает лучше, чем ты или Дэви. Но она гораздо
искуснее в этом большинстве. У нее двое детей, и она дума-
ет, что они тоже будут очень искусны, но пока они еще малы.
Она говорит, что никто не достигал такой силы, как я. Она
говорит, что я посылаю более сильные мысленные картинки,
чем все.
тебе следует посылать мысленные картинки, не оглушая дру-
гих.
сейчас, когда научусь. И что когда я вырасту, у меня будут
дети, которые тоже смогут посылать мысленные картинки.
кажется, что сейчас от мысленных картинок одни неприят-
ности.
Она говорит, что они там все хотят научиться делать их.
местах за черным берегом, где отклонения считаются правиль-
ным обликом, а все остальные мутантами.
общаться только словами, многое теряют. Она говорит, что их
нужно пожалеть, что они, даже став взрослыми, не понимают
друг друга хорошо. Они всегда в одиночестве, они не умеют
думать вместе.
сказал я.
жизнь очень пуста по сравнению с жизнью людей, умеющих
мыслить образными картинками.
во многом из того, что она говорила. Возможно, она не все
поняла правильно. Но одно было ясно - жители этой страны -
Цей-лон, кто бы и где бы они ни были, не опасались ничего и
ничего не скрывали. Казалось очень вероятным мнение Роза-
линды, которая сказала, что слова "примитивные" следует
отнести ко всем остальным жителям Лабродора.
валась между кустов и деревьев, но в целом шла в юго-запад-
ном направлении. И без предупреждения Майкла мы напрягали
слух и зрение, чтобы заметить признаки преследования. На
протяжении нескольких миль ничего не было слышно кроме
тяжелого топота копыт, слабого скрипа корзин и подпруг.
Иногда маленькие зверьки убегали с нашей дороги. Через три
часа впереди начала вырисовываться темная полоса. И вот уже
перед нами темной стеной маячил лес.
Наиболее целесообразным было продолжать движение по нему, а
потом уж, если он окажется непроходимым, вдоль него, в по-
исках прохода.
леса, безо всякого предупреждения сзади раздался выстрел, и
мимо нас просвистела пуля.
вылетел из корзины. Веревка, которой была привязана вторая
лошадь, с треском лопнула. Освободившееся животное обогнало
нас и свернуло налево. Наша лошадь последовала этому приме-
ру. Нам ничего не оставалось, как втиснуться в корзины и
укрыться от комков земли и камней, летевших из-под копыт
бежавшей впереди лошади.
бежали еще быстрее.
мы снова увидели вспышку. При звуке нового выстрела наша
лошадь прыгнула в сторону, свернула направо и бросилась в
лес. Мы еще больше сжались в корзинах, спасаясь от нависаю-
щих ветвей.
стволы деревьев разделяло значительное расстояние, но тем
не менее это было кошмарное ночное бегство. Ветви били о
стенки корзин, гигантская лошадь неслась прямо, уклоняясь
от больших деревьев и продираясь сквозь кусты. Слышался
только треск кустов, не выдерживающих этой бешенной атаки.
Контровский Владимир
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Шилова Юлия
Суворов Виктор
Майер Стефани