Чтение 40–й страницы книги ~Грань желания~

- Лучше смерть, чем такое.

Прозвучавшая фальшь заставила Хилима поморщиться, но возражать он не
стал, отмахнулся:

- Как хочешь!

Марина обиделась. Она не считала, что смерть лучше лишения памяти -
но выбрала бы смерть даже вопреки собственной воле! До сих пор она не
знала, что бывают такие чувства: противоречащие сами себе. Но Хилим
старше, умнее, опытнее - мог бы обо всем догадаться и объяснить!

- Мариночка, я ни за что не стал бы предлагать тебе такое, будь хоть
какая-то надежда! - Хилим как-то очень по-человечески улыбнулся, словно
извиняясь... за судьбу? за собственную слабость?

Однако улыбка его не успокоила Марину. Наоборот, разозлила до
крайности! Да как он смеет, если от него зависит чья-то судьба, быть
слабым?!

- У тебя есть выход, - с неожиданной злой решимостью сказала она.

Если Хилим и принял сказанное за истерику, то вслух этого не выразил.

- Ты говоришь, - заторопилась Марина, - Арчи не сможет выбраться из
полицейского участка?

- Не сразу сможет, - с привычной педантичностью уточнил Хилим. -
Превращаться в огонь при свидетелях он не станет, в храме ему этого потом
не простят.

- А просто исчезнуть?

- Ну, это тоже чудо! Нет, он должен будет продумать какой-то план
побега, хоть чуть-чуть похожий на человеческий.

- Я так и думала, - кивнула Марина, - и значит, ты сумеешь пробраться
в храм, пока Арчи заперт в участке!

Хилим вздрогнул... машина вильнула, едва не выскочив в соседний
ряд... Марина успела испугаться, но как-то не всерьез: почему-то была
уверена, что ничего с ними сейчас не случится.

- Или ты с ума сошла, - тихо проговорил Хилим, - или я!

- Но почему, почему? Если Арчи не будет в храме, тебя могут выследить
только по эманации! - воскликнула Марина. - Ты же можешь защитится от
этого! Сменить эманацию! Хотя бы на время!

Она замолчала, разом выплеснув и доводы разума, и эмоции. Хилим же
странно медлил с ответом. Потом, вдруг решившись, спросил:

- Скажи, пожалуйста, ты девственница?

Марина возмущенно задохнулась: ну как отвечать на такое?! Пощечины,
выскакивания на ходу или словесные бури были бы еще более пошлыми, чем
вопрос...

- Да, - коротко ответила она. - Девственница. Тебе-то что?

Хилим усмехнулся - с тенью прежнего высокомерия, как показалось
Марине. Объяснил:

- Девственная кровь - хороший экран для эманации. Пожалуй,
единственный, который можно изготовить за несколько часов.

Повисший в воздухе вопрос не был задан вслух. И все же - хотя Хилим
не имел права его задавать, - Марина обязана была ответить. Потому что
сама первая завела разговор о спасении, сама подала надежду, когда ее,
казалось, уже не было...

- Да, - почти выкрикнула она. - Да, да, да, черт тебя возьми, да!

Она не простила бы Хилиму, если бы он обрадовался или удивился, стал
уговаривать одуматься или молча ускорил бы езду - но он, казалось, просто
не услышал ее возгласа. Продолжал ехать, по-прежнему невозмутимо и
внимательно глядя вперед...

...Замок снова пришлось открывать "с уговорами": живя в гостинице,
Марина не носила с собой ключ от квартиры.

- Не заходи в кухню! - успел крикнуть Хилим. - Если шпионы есть, то
они наверняка около газа!

- Свет тоже не включать? - Марина остановилась в дверях.

- По возможности, - неопределенно отозвался Хилим. - Я пойду в ванну,
дверь не буду закрывать, хорошо?

Марина пожала плечами, не заботясь, заметен ли жест в полумраке
коридора. Что за глупая деликатность, теперь-то чего стесняться?

На ощупь она вошла в комнату, отдернула штору, впустив свет уличных
фонарей, подосадовала на отсутствие тюлевой занавески, но тут же
сообразила, что с улицы внутри темной комнаты все равно ничего не
разглядишь. Привыкнув к сумраку, пошарила в шкафу, отыскала чистые
простыни. Потом подумала, что если девственная кровь имеется в виду
буквально, нужна какая-то салфетка или маленькое полотенце...

Хилим все еще плескался, но Марина почти не сомневалась, что он
просто ее ждет. Хотела позвать... но передумала: торопливо разделась,
кинула одежду куда-то в угол и скользнула на кровать, в последний миг
преодолев желание закрыться простыней. Было холодно - то ли от волнения,
то ли от неуюта брошенной квартиры, - и когда Хилим, неуверенно
вглядываясь в лицо Марины, остановился в дверях, она нетерпеливо крикнула:

- Ну иди! Я уже замерзла...

...Он мгновенно оказался рядом с ней. Обнял, непривычно, словно бы
шепотом, рассмеявшись. Марина, в естественном желании согреться, прильнула
и почти закуталась в его руки. Странное ощущение - гладкое тепло
одновременно с иголочками холода! - отрезвило ее, она отшатнулась было...
но тут же поняла, что если допустить сейчас смущение, ничего хорошего не
получится!

Устроившись поудобнее, она сама обняла сильфа и хотела было
поцеловать (если уж следовать правилам игры, то полностью), но поняла, что
переоценила свои силы: поцелуя не получится. Пока, во всяком случае. А
может быть, и вообще никогда в жизни Марина не сможет поцеловать
притворяющееся человеком непонятное существо! И черт возьми... он-то чего
еще ждет?!

Хилим уловил смятение подруги. Возможно, оно даже обидело его,
возможно, ему захотелось в ответ причинить ей боль! Он вскочил, повернулся
к ней и быстрым движением, ловко приподняв под бедра, усадил на самый край
кровати...

Марина замерла. Теперь ей и в самом деле было страшно. Она
чувствовала, как Хилим неведомым образом удерживает ее на месте,
заставляет молчать и молча смотреть лишь в глаза... но была почти рада
этой жестокой подстраховке. Ей не хотелось бы струсить, закричать или
удариться в слезы - а в своих силах она не была уверена.

Неожиданно Хилим снова подхватил ее, поднял высоко и опасно. Марина
тихо вскрикнула в испуге: крепкие руки держали ее, не мешая падать, но не
давая выпрямиться. "Да перестань же ты бояться наконец!" - то ли тихо
шепнул, то ли подумал Хилим. Откинувшись назад, он легко удержал Марину на
груди... не спеша с наслаждением подышал, ощущая нежное взбодренное
испугом тело... и быстро изогнувшись, точным движением уронил его вниз.

Стараясь удержаться от нового неожиданного падения, Марина тесно
прижалась к Хилиму, руками и ногами обхватив его... и тут же почувствовало
незнакомую острую боль. Дернувшись прочь, попыталась было выпрямиться, но
Хилим еще крепче подхватил ее и несколько раз встряхнул. Боль усилилась,
зайдя вдруг за грань наслаждения - и на несколько секунд Марина, казалось,
потеряла сознание...

Наверное, прошло действительно не больше нескольких секунд. Марина
очнулась, полулежа на кровати, а Хилим, по-прежнему обнаженный, стоял
возле нее на коленях. "С тобой все в порядке?" - заданный без слов, этот
вопрос звучал не так раздражающе пошло.

Марина, пошатываясь, поднялась и пошла в ванную. Ее не волновало, что
будет делать Хилим, как сохранит и зачем использует субстанцию, ради
которой затевалось весь этот спектакль. Однако, что нельзя зажигать свет,
она помнила вполне!

Впрочем, при открытой двери в ванной не было темно, разве что
знакомая обстановка казалась непривычно таинственной, по углам спрятались
длинные лохматые тени, а разлетавшиеся брызги мерцали, как синеватые
алмазы. Расслабившись в тепле, Марина не следила за временем и была
удивлена и раздосадована бесцеремонным возгласом Хилима:

- Марина! Ты там не заснула? Поторопись, будь добра!

Она ответила - не вполне внятно, но очень энергично, пытаясь в одной
короткой фразе одновременно и объяснить наглому сильфу неуместность любых
замечаний, и узнать, почему он вообще еще здесь?!

В самом деле, чего ему ждать? Он получил все, что нужно - зачем ему
опять понадобилась Марина? Ведь время дорого: до храма не близко, и
Архелий, если догонит, не позволит больше спастись!

Замотавшись в простыню, Марина вбежала в комнату. Хилим был уже одет
и, странное дело, одежда сидела на нем как всегда аккуратно.

- Чего ты еще ждешь? Почему ты до сих пор здесь? - Марина с искренним
возмущением накинулась на него. - Или мне теперь тоже ехать с тобой в
храм?!

Какое-то мгновение Хилим наблюдал за ее бурными эмоциями, потом
вздохнул и отрывисто сказал:

- Ехать. Со мной. Но не в храм.

- Что-о?! - Марина лишилась дара речи: да какое он имеет право
теперь, после всего, отказываться...

Хилим, однако, не слишком торопился с объяснениями. Подал ей руку,
подвел к креслу и усадил, а себе пододвинул стул и сел напротив. Марина
следила за ним с быстро угасающим возмущением: в движениях Хилима была
какая-то правильность... обычный гипноз хороших манер? или что-то более
важное, не осознанное еще, но вполне настоящее?..

- Почему ты не хочешь ехать в храм? - повторила она вопрос..

- Потому что я не могу себе этого позволить, - ответил Хилим. - Я не
хотел говорить тебе сразу...

- Что?!

- Это опасно, Маришка, - он впервые, но как-то естественно, назвал ее
уменьшительным именем. - Настолько опасно, что я не могу так рисковать,
пока ты связана со мной.