этом геркулесовом теле прячется душа зайца... И свою вину я осознал.
Конечно, Н. был наказан, но из пожарной охраны мы решили его не увольнять.
Перевели, как он просил, в пожарный надзор и нисколько об этом не жалеем,
там он оказался на месте -- деловой, инициативный и растущий офицер... Ну,
разрушил твою концепцию или только слегка расшатал? Ладно, давай займемся
десятым этажом,
крыло десятого этажа, а в конце концов, как и народному театру, достались
три комнаты, считая лабораторию и небольшой просмотровый зал на два десятка
кресел. Казалось бы, и за это спасибо, но киношники были оскорблены в лучших
чувствах и вечно жаловались, что их недостаточно ценят и понимают. Вообще
говоря, киношники -- народ своеобразный, каждый мнит себя индивидуальностью,
творческой личностью с только ей присущим взглядом на окружающую
действительность: "Я эту сцену вижу так... Я, по большому человеческому
счету, подсознательно чувствую... Я... я... я..." Я заметила, что никто
столько не говорит о своем философском восприятии мира, сколько киношники,
послушать их -- сплошные Гегели; на мой взгляд, однако, философия их
поверхностна и недорого стоит. Может, я и субъективна, но больше всего
эгоцентристов встречала среди них; они мнят себя мыслителями глобального
масштаба, хотя мысли у них довольно блеклые и банальные: Эйзенштейны,
Пудовкины и Довженко рождаются так же редко, как Пушкины и Булгаковы. Во
всяком случае, фильмов, которые потрясают зрителя и побуждают его всерьез
задуматься, у нас до обидного мало.
желающих заниматься в ней было столько, что Сергей мог дозволить себе
производить строгий конкурсный отбор; художественных фильмов любители не
снимали -- павильонов у них не было, хорошей пленки и искусственного
освещения тоже, и занимались они главным образом кинохроникой на улицах и в
солнечные дни. Потом отснятый материал в студии просматривался, Сергей на
месте решал, гениально отснято или просто талантливо, и все расходились,
довольные друг другом. Настоящими профессионалами были сам Сергей и его
ассистент Валерий, у них было несколько фильмов, которые прошли не только по
местному, но и по Центральному телевидению. Как вы уже знаете, в тот дедь
Сергей подбирал типажи для короткометражки о забавных проделках детей
(кстати говоря, через полгода она была закончена и имела успех).
отобрали, разместилось городское управление культуры. Но служащие, как
известно, народ дисциплинированный, к окончанию рабочего дня всех вымело,
как метлой. Так что, кроме одиннадцати человек в киностудии, в правам крыле
десятого этажа никого не было. Со мной их стало двенадцать, но это уже было
потом.
еще, если вы помните, двух человек подняли наверх, на крышу.
Валерию и Сергею, -- несколько слов в их защиту.
товарищей на произвол судьбы, но опрос свидетелей внес в эту версию
существенные коррективы. Оказалось, что Валерий долго и настойчиво
уговаривал товарищей спуститься на связанных им шторах, и лишь после того,
как они решительно отказались -- страшно! -- спустился сам. Так что на
совести у него только история с Дашей. Тоже немало, но согласитесь, что
нужно иметь незаурядное мужество, чтобы избрать для спасения такой
рискованный путь. Как и Костя, Валерий потом прибегал к моему
посредничеству, уверял, что в самом деле не видел Дашу и не слышал ее, но в
это я не поверила.
разводе; Сергей, к его чести, передо мною не оправдывался, вину свою признал
безоговорочно, однако просил учесть одно обстоятельство: Бублика он потерял
в дыму, долго искал его и убежал в просмотровый зал только тогда, когда
понял, что вот-вот потеряет сознание. Скажу сразу, что это объяснение
нисколько меня не убедило, но речь о другом: оказавшись в просмотровом зале,
Сергей от начала до конца вел себя безупречно. На меня произвело
впечатление, что он, отказался от шанса спастись -- в пользу двух женщин,
которых Вася и Леша подняли на крышу. Сергей уговаривал их не бояться,
помогал обвязывать веревкой. В обстановке, когда в зал уже врывался огонь,
этот поступок снимает с Сергея половину грехов.
Чепурин прорвался через зону огня и чрезвычайно высокой температуры,
созданной горением фильмотеки, и с двумя ствольщиками проник в просмотровый
зал. Из семи оставшихся здесь мужчин шестерых удалось сласти: седьмой,
лаборант, погиб из-за того, что не догадался вовремя сбросить халат,
пропитанный химикалиями, а когда халат загорелся, было поздно... Остальные
шестеро после длительного и удачного лечения в Ожоговом центре нынче
живы-здоровы и -- фанатики все-таки! -- продолжают отдаваться любимому делу.
А почему бы и нет? Ведь остались на боевой работе, несмотря на ожоги легких
и сетчатки глаз, и Чепурин, и Кожухов, и Вася, и очень многие другие.
обстоятельству: ведь от начала пожара до спасения шестерых из киностудии
прошел какой-то час! Сколько труда и мужества, сколько трагедий вместилось в
эти три с половиной тысячи секунд, из которых иные стоили неизмеримо дорого
-- быстротечные секунды нашего бытия.
Бубликом на руках, погибли Вета Юрочкина и Зубов, отчаянно боролись за жизнь
в "Несмеяне", Суходольский спасал шахматистов, Говорухин -- музыкальный
ансамбль... А сколько всего было до этого и после!
Дворца.
Кожухов, прочитав расшифрованные и перепечатанные стенограммы, заявил, что
отныне будет привлекать ее на разборы в качестве эксперта; Правда, полковник
тут же уточнил: "эксперта по вопросам художественной литературы", но все
равно это был комплимент, от которого Ольга еще больше задрала свой короткий
нос. А Дед -- тот вообще пылинки с нее сдувает, готовит завтраки, освободил
от магазинов и дубиной загоняет на опросы необходимых его Леле свидетелей.
Сегодня с утра он занялся пельменями: в гости приходит не кто-нибудь, а
старый друг-однополчанин Сергей Антоныч Попрядухин, или просто дядя Сергей
(я до сих пор так его называю -- он знает меня с колыбели).
дяди Сергея покритиковать Гулина, "сам Кожухов потребовал ему всыпать,
считай, что приказ!".
приятельские отношения в нашей жизни бывают куда важнее деловых. В данном
случае, однако, всыпать нужно -- в интересах дела.
тут же разогнал зевак. Наверное, многие на его месте поступили бы точно так
же! своими выкриками и подсказками зеваки раздражают, сбивают с толку, да и
времени нет с ними беседовать -- нужно действовать, тушить, спасать! Все это
верно, но только наполовину: будь Гулин неопытней и порасторопней, он
непременно изыскал бы время людей опросить, отсеять пустых трепачей и
получить ценную информацию от тех немногих, кто сохранил присутствие духа. И
тогда в ходе спасательных операций вам, быть может, не пришлось бы
импровизировать, мы бы имели лучшее представление, где, в каких помещениях
находится больше всего дюдей. А в результате мы часто узнавали об этом
случайно, особенно после того, как телефонная связь с Дворцом прервалась и
Нина Ивановна перестала получать заявки. Так, лишь со слов Никулина мы
узнали о заседании в литобъединеиии, ощупью набрели на студию народного
творчества, от Кости получили сведения о "Несмеяне" и прочее.
вспомнил, что за час до пожара в шахматном клубе начался полуфинальный
турнир на первенство области!
Суходольский, -- а те уж очень цифра гипнотизирующая, почти сорок человек...
Ребята у меня отчаянные, рванули бы туда, не протушив как следует коридора,
а хорошо получилось бы или плохо -- большой вопрос.
хорошо, но не только потому, что Суходольский действовал по всем правилам,
но и потому, что среди шахматистов тоже нашелся свой лидер. Ирония судьбы!
Лидером стал человек, которого председатель шахматного клуба Капустин велел
близко к клубу не подпускать и который оказался там по чистой случайности.
с Дедом в одном батальоне, после войны они остались большими друзьями и,
хотя пути их сильно разошлись, сохранили друг к другу братские чувства: все
праздники 9 Мая проводят вместе, рыбачат, воспитывают Бублика и даже вместе
реставрируют мебель (для Деда -- заработок, для дяди Сергея -- хобби).
изобретений, другими словами, очень даже солидный человек, Попрядухин
прославился в городе эксцентрическими выходками, которые бы вряд ли сошли с
рук кому-либо другому. Жарким летом он ходит на работу в свой НИИ водного
транспорта в шортах и безрукавке -- это в его-то шестьдесят дет, а если ему
делают замечавие, может достать из портфеля и нацепить на шею до
невозможности мятый и засаленный галстук; однажды, когда в НИИ приехал
заместитель министра, директор потребовал, чтобы Попрядухин надел свой
лучший костюм -- и профессор явился на службу в многократно стиранной и
Емилина Ника
Лукин Евгений
Белогорский Евгений
Корнев Павел
Бажанов Олег
Никитин Юрий