зафиксирован, это точно. Клянусь, это было так, сэр.
доктора Карпентера. Он только слегка потянул и от этого небольшого
усилия... О Господи, когда же мы научимся соблюдать наставления!
причинам выглядел таким же измученным, как и я, собрал свои инструменты,
посоветовал мне пару деньков передохнуть, всучил пригоршню разнообразных
пилюль, устало попрощался и полез по трапу наверх из приборного отсека,
где и возился с моей рукой. Свенсон сказал Генри:
стюарду кто-то обратился по фамилии, - явный признак того, что Свенсон
считал преступление Генри чудовищным. - Утром я решу, что с вами делать.
- Не знаю, стоит ли решать уже завтра утром, - сказал я после того, как
Генри нас покинул. - Может, послезавтра утром. Или даже еще попозже.
Тогда вы сможете извиниться перед ним. Вы и я - мы оба. Люк был прочно
зафиксирован. Я сам проверил это визуально, коммандер Свенсон.
спросил:
большой риск: почти все уже спали, даже в центральном посту, когда все
это случилось, никого не было. Кто-то в кают-компании сегодня за ужином
слышал, что вы дали мне разрешение спуститься вниз, в медицинский склад.
Вскоре после этого почти все отправились по своим каютам. Но один
человек не сделал этого, он караулил, пока я не вернулся со станции
"Зебра". Потом последовал за нами вниз. Ему повезло: вахтенный лейтенант
Симе как раз вышел на мостик, чтобы уточнить по звездам положение
корабля, и центральный пост был пуст.
Конечно, тут он понадеялся на удачу, ведь необязательно первым стал бы
подниматься именно я, но он рассчитывал на элементарную вежливость
стюарда, который должен был пропустить меня вперед. Как бы там ни было,
он выиграл, хотя и не до конца. Думаю, что тут его постигло
разочарование: он надеялся, что мне достанется куда сильнее.
Кто-нибудь должен был видеть, кто это сделал. Кто-то должен был слышать,
как он встал с койки...
предусмотрительный, он не упустит из вида ни единой мелочи. Да и потом,
о расследовании станет известно всем и вы просто спугнете преступника,
он так затаится, что мне вовек его не засечь.
в Шотландию, - угрюмо заметил Свенсон. - Только таким путем мы избавимся
от дальнейших неприятностей.
шестерых... нет, теперь уже семерых человек. Нет, кто бы ни был этот
преступник, ему надо дать некоторую свободу действии.
позволять ему вытворять с нами черт-те что! - Нотка раздражения в голосе
коммандера была вполне оправдана. - Что мы можем... Что вы можете
предложить теперь? Что нам делать теперь?
станции. Выясним все детали пожара. Даже не допрос, а невинное
разбирательство скажем, по поручению министерства снабжения. По-моему,
мы сумеем узнать немало интересного.
кто-то знает или подозревает, что вы охотитесь за ним. И уж он-то
позаботится, чтобы ничего не выплыло наружу.
сказать. Может, простое совпадение.
оно чего-то стоит: оба происшествия никак не связаны с тем, что убийца
пронюхал о нашем расследовании... Ну, да ладно, что, сейчас рассуждать:
будет день будет пища.
Хансен спад, так что я не стал зажигать свет, чтобы не беспокоить его.
Не раздеваясь, сняв только ботинки, я лег на койку и укрылся одеялом.
локтя, ощущение было такое, будто она зажата медвежьим капканом. Дважды
я доставал болеутоляющие и снотворные таблетки, которые вручил мне
Джолли, и дважды убирал их обратно. Вместо этого устроился поудобнее и
принялся размышлять. Первое и самое очевидное, что пришло мне в голову:
кто-то на борту "Дельфина" очень уж невзлюбил медиков. Полчаса я
промучился, подхлестывая свои усталые мозги и стараясь понять, что же
плохого в этой профессии, потом потихоньку встал и на цыпочках
отправился в медпункт.
горевшей в углу красной ночной лампы я едва мог различить фигуру
лежащего на койке Бенсона. Я включил главное освещение, на секунду
зажмурился от хлынувшего в глаза яркого света и повернулся к занавеске в
другом углу медпункта. Там не замечалось никакого признака жизни. Я
произнес:
колотушку. Это я, Карпентер.
руке он держал разводной ключ, аккуратно обмотанный бинтом. Лицо его
выражало разочарование.
надеялся... О Господи, док, что случилось с вашей рукой?
мною. По-моему, хотел убрать меня с дороги. Не знаю, насовсем или на
время, но еще немного - и ему бы это удалось... - Я рассказал, что
случилось, потом спросил: - Кому из команды вы доверяете полностью?
- Вы сумеете тихо, как кошка, пробраться туда, где он спит, и привести
его сюда, никого не разбудив при этом?
вернулся вместе с Забринским. Через три четверти часа, отпустив Ролингса
отдыхать, я не спеша вернулся в свою каюту.
из лампочек на стене. Я медленно, неуклюже, покряхтывая от боли, надел
свою теплую одежду, вынул из чемодана "люгер", две хорошо упакованные
обоймы и сломанный нож, - все то, что коммандер Свенсон нашел в
бензобаке трактора на станции "Зебра". Положив это все в карман, я
отправился в путь. Проходя через центральный пост, сообщил вахтенному
офицеру, что собираюсь еще раз осмотреть находящихся на станции
пациентов. На мою поврежденную руку была надета меховая рукавица,
поэтому он даже глазом не моргнул: доктору лучше знать, что делать, а я
для него был всего лишь лекарь, который проявляет профессиональную
заботу о больных.
постепенно улучшалось, и попрощался с двумя матросами, несущими здесь
службу. Однако я не отправился прямиком на корабль. Сперва я завернул в
сарай, где стоял трактор, и сунул пистолет, обоймы и нож обратно в
бензобак.
Глава 9
тоном произнес я. - Но сами знаете всех этих бюрократов из
правительства.
вынужден подчиниться указаниям начальства, рапорт должен быть срочно
передан по радио, так что очень надеюсь, что вы мне поможете собрать всю
нужную информацию. Первым делом, кто может сказать почему вообще возник
этот проклятый пожар?
собирающего материал для рапорта, - именно так я им представился. Чтобы
избежать недоуменных переглядывании, я также пояснил, что для
расследования несчастных случаев, связанных с гибелью людей,
министерство всегда посылает врача. Может, это звучало не слишком
убедительно, но тут уж я ничего не мог поделать.
кок со станции "Зебра".
можно было назвать образцом силы и здоровья, но по сравнению со
вчерашним днем он выглядел совсем другим человеком. Ему, как и всем
остальным восьми спасенным, которые присутствовали этим утром в
кают-компании, явно пошли на пользу тепло, долгий ночной сон и усиленное
питание. Точнее будет сказать, как семи остальным. У капитана фол-сома
лицо было так сильно обожжено и так плотно забинтовано, что трудно было
Мацумото Сэйте
Шекли Роберт
Каргалов Вадим
Жюль Верн
Посняков Андрей
Глуховский Дмитрий