Чтение 40–й страницы книги ~Дурак умер, да здравствует дурак!~

-- Милый, я так волнова...

И резко остановилась.

-- Извини, -- сказал я.

Герти вытаращила глаза.

-- Ты прятался в канализации? -- спросила она.

-- Маленькая неприятность, -- ответил я.

-- Сэр, это вы? -- спросила секретарша. -- Запах... Это от вас?

-- Я не мог вернуться домой, -- ответил я. -- Еле сбежал.

Секретарша вскочила и распахнула окно. Я подошел к нему и сказал:

-- Извините.

Секретарша шарахнулась от меня, как собака от лошади. Я снял пиджак и
галстук и выбросил их из окна в большой мир, затем, повернувшись, объявил
трем женщинам:

-- Я постою тут, рядом с окошком.

Секретарша обратилась к Герти:

-- Это и есть человек, которого вы ждали? -- спросила она таким
голосом, словно была заранее уверена в отрицательном ответе.

Но ответ оказался положительным.

-- Это он, -- сказала Герти. -- Но вы не думайте, он не всегда такой.

-- Может быть, я сумею раздобыть для вас какую-нибудь другую одежду, --
проговорила секретарша и поспешно покинула приемную.

Держась от меня подальше, Карен сказала:

-- Я так волновалась за тебя, Фред. Ты все не приходил и не приходил.

-- Возникли кое-какие сложности, -- в миллионный раз повторил я, сумев
придать некоторую твердость этому чересчур мягкому выражению.

-- Я хотела позвонить в полицию, -- сказала Карен. -- Но Герти была
уверена, что у тебя все получится.

-- Теперь уж и не знаю, права ли я была, -- вставила Герти.

В этот миг вернулась секретарша с белым лабораторным халатом в руках.

-- Вот все, что я смогла достать, сэр, -- сказала она.

-- Спасибо, я не стиляга, -- ответил я и шагнул к секретарше. Она
поспешно бросила халат на спинку стула и отступила в дальний угол.

Ох, и тяжка же участь парии. Будто затравленный зверек, я схватил халат
и попросил секретаршу показать, где мужской туалет, после чего оставил дам и
ушел, увлекая за собой зеленый шлейф своих болотных миазмов.

В кабинке мужского туалета я полностью разоблачился и накинул халат,
который, к счастью, оказался мне великоват. Рукава были слишком длинны, полы
доставали до лодыжек. Я принялся закатывать рукава и вскоре увидел свои
руки, после чего подошел к раковине и кое-как умылся, а затем вытерся
бумажными салфетками. Вошедший в туалет дородный господин с сигарой в зубах
увидел меня, резко развернулся и отправился восвояси.

Мои одежда и обувь погибли. Я бросил барахло в мусорный ящик и, шлепая
босыми ногами, зашагал по коридору к штаб-квартире ГПП.

Распахнутую дверь подпирал манхэттенский телефонный справочник, оба
окна были распахнуты настежь, но в приемной, как раз на уровне носа, все еще
витал мой былой дух.

На сей раз все обрадовались, завидев меня. Во всяком случае, я был
встречен широкими улыбками, а Карен сказала:

-- О, так гораздо лучше, Фред. Иди сюда, сядь со мной рядом.

Секретарша наскоро переговорила с кем-то по телефону и объявила:

-- Мистер Брей примет вас через несколько минут.

-- Спасибо, -- ответили мы.

-- Что с тобой случилось, Фред? -- спросила Карен.

-- У тебя был такой вид, словно они норовили утопить тебя в выгребной
яме, -- добавила Герти. -- Уж такой подлости я ни от кого не ожидала.

Я поведал им о своем бегстве от мафии. Карен всячески старалась
сохранить невозмутимость, но не преуспела в этом. А Герти даже и не
пыталась.

-- Вы как хотите, но я лучше посмеюсь завтра, -- заявил я и, взяв номер
"Киплингера", принялся читать жития всех других дураков и чокнутых.

Спустя несколько минут в приемную вошел весьма упитанный господин
изысканного облика, облаченный в буровато-желтое пальто, и сказал
секретарше:

-- А, Мери. Каллахан у себя?

-- Доброе утро, сенатор, -- ответила она. -- Нет, у него встреча с
комиссаром полиции. Он знал, что вы придете?

-- Нет, я просто ехал мимо и решил заглянуть, узнать, как и что, --
осанистый господин взглянул на часы. -- Он сказал, когда вернется?

-- Не позже половины двенадцатого. Думаю, на этот раз он не врал.

Сенатор усмехнулся.

-- Что ж, поймаем его на слове. Я, пожалуй, подожду.

Он повернулся к скамейке и, похоже, только теперь заметил нас -- двух
разительно непохожих друг на дружку хорошеньких женщин и перепуганного
босоногого дурачка в белом халате, который сидел между ними, будто больной в
ожидании операции на мочевом пузыре.

Вероятно, сенатору впервые в жизни так пригодилось его политиканское
воспитание. Улыбка лишь на миг сделалась каменной. Других признаков
замешательства я и вовсе не заметил. Придя в себя, сенатор одарил нас всех
пустыми бодренькими улыбочками, которые всегда найдутся в арсенале человека,
привыкшего сидеть в приемных в обществе других посетителей. Я ответил ему
такой же улыбкой, но гораздо более тусклой. Карен тем временем внимательно
изучала пол, а Герти -- потолок. Затем мы немного посидели вчетвером, держа
в руках раскрытые журналы. Эта картина весьма напоминала полотно
сюрреалиста.

Наконец открылась дверь справа от нас, и вошел издерганный молодой
человек в сорочке с коротким рукавом. За ухом у него торчал карандаш, узел
галстука был ослаблен. Вошедший окинул меня мимолетным странным взглядом и
сказал:

-- Приветствую, сенатор! Рад снова видеть вас.

Сенатор встал и обменялся с вошедшим рукопожатием, после чего
проговорил:

-- Я тоже рад встрече, Боб. Полагаю, эти люди уже заждались вас.

-- Да, конечно, -- Боб повернулся к нам. -- Страшно сожалею, ребята, но
у нас тут малость нехватает людей. Вы, кажется, хотели сообщить о каком-то
преступлении?

-- О целой куче преступлений, -- отвечала Герти. -- Убийство,
похищение, покушение на убийство, подкуп легавых и еще уйма всего.

Кажется, Боб немного опешил. Тихонько хихикнув, он сказал:

-- Да, мадам, это внушительный перечень. Вам известно, кто совершил все
вышеперечисленные злодеяния?

-- Двое братьев по фамилии Коппо.

-- Опять они! -- внезапно воскликнул сенатор. -- Их хоть и двое, Боб,
но мы вполне можем вести речь о новой волне преступности.

-- Очень точное выражение, -- сказала Герти.

-- Боб, с вашего разрешения, я хотел бы присутствовать при разговоре,
-- попросил сенатор и, повернувшись ко мне, добавил: -- Конечно, если вы не
против.

-- Вы -- сенатор Данбар? -- спросила Герти.

Осанистый господин улыбнулся.

-- Боюсь, что уже не сенатор, -- ответил он. -- Но во всем остальном
сознаюсь.

-- Вы тут начальник?

-- Всего лишь почетный председатель, -- с любезной улыбкой отвечал
Данбар. -- Нечто вроде свадебного генерала.

-- Мы не возражаем против вашего присутствия, -- заявила Герти. --
Верно, Фред?

-- Разумеется, -- подтвердил я, радуясь приходу сенатора, пусть и
бывшего. Если нам удастся быстро заручиться участием какого-нибудь видного
человека, это может принести пользу. И уж ни в коем случае не причинит
вреда.

-- Тогда идемте, -- пригласил сенатор. -- Ведите нас, Боб.

Мы гурьбой вошли в тесный кабинетик Боба, расселись, и последующие
двадцать минут Карен, Герти и я выступали трио, соединив наши короткие
рассказы в одно связное повествование.

¶42§

-- Это -- одна из самых невероятных историй, какие я когда-либо слышал,
-- сказал сенатор.

-- Все до последнего слова -- правда, -- ответила Герти.

-- Нет-нет, я вам верю, -- молвил сенатор. -- Невероятно другое -- то,
что в наши дни, в двадцатом веке, творятся такие вещи, и никто не может
положить этому конец. Кровная месть, мафиозные убийства, похищения ни в чем
не повинных людей прямо с порога. Нет, это непростительно.

-- Вопрос в том, можно ли это остановить, -- сказал я.

Сенатор повернулся ко мне.

-- Если бы я мог вам ответить, мистер Фитч! -- воскликнул он. Мне даже
не пришлось просить его не называть меня Фредом. -- Если бы мог заявить, что
здесь, в этом кабинете, вас ждет готовое решение. Но, боюсь, это невозможно.
У нас уже есть пухлая папка со сведениями о братьях Коппо. Полагаю, они у
нас в первой десятке, верно, Боб?

-- Кажется, под номерами семь и восемь, -- ответил молодой человек.

-- Впрочем, это неважно, -- продолжал сенатор. -- Главное -- добиться
результата. Нам очень хотелось бы увидеть эту парочку за решеткой. У нас
тоже есть список десяти наиболее опасных преступников, как в ФБР. Но это
значит лишь, что мы уделяем им особое внимание. Когда предоставляется
возможность, покупаем сведения, пытаемся найти свидетелей, готовых дать
показания...

-- Мы готовы дать показания, -- заявила Герти. -- Правда, Фред?

-- Конечно, -- ответил я.