Чтение 40–й страницы книги ~Малыш и Карлсон~

Думаю, мало кто стоит так дорого.

- Никто в мире, - твердо заявил Карлсон. - Спорим, что такой вот
глупый мальчишка, как ты, стоит не больше ста двадцати пяти крон.

От избытка чувств он нажал стартовую кнопку на животе, взмыл к
потолку и с радостными воплями сделал несколько кругов вокруг лампы.

- Гей-гоп! - кричал он. - Вот летит Карлсон, который стоит десять
тысяч крон! Гей-гоп!

Малыш решил махнуть на все рукой. Ведь Карлсон на самом деле вовсе не
был шпионом - значит, его могут задержать только за то, что он Карлсон.
Малыш вдруг понял, что мама и папа испугались не за Карлсона, а за свой
покой. Они просто боялись, что если все будут ловить Карлсона, то скрывать
его существование уже не удастся. Малышу показалось, что Карлсону всерьез
ничего не угрожает.

- Тебе нечего бояться, Карлсон, - сказал он, стараясь его успокоить.
- Тебе ничего не могут сделать за то, что ты - это ты.

- Конечно, каждый имеет право быть Карлсоном, - подхватил Карлсон. -
Хотя до сих пор нашелся только один такой хороший и в меру упитанный
экземпляр.

Они снова стояли рядом посреди комнаты Малыша, и Карлсон с надеждой и
нетерпением оглядывался по сторонам.

- Нет ли у тебя новой паровой машины, которую мы могли бы взорвать?
Или еще чего-нибудь интересного? Главное, чтобы загрохотало вовсю. Давай
устроим сейчас немыслимый грохот. Я хочу позабавиться: а то я не играю, -
сказал он, и в ту же секунду взгляд его упал на пакетик, который лежал на
столе у Малыша.

Он кинулся на него, словно коршун на добычу. Мама положила Малышу
этот пакетик вчера вечерером, а в нем был прекрасный персик. И вот теперь
этот персик Карлсон жадно сжимал пухленькими пальцами.

- Мы его разделим, ладно? - торопливо предложил Малыш. Он тоже любил
персики и знал, что нельзя зевать, если хочешь его хоть попробовать.

- Хорошо, - согласился Карлсон, - разделим! Я возьму себе персик, а
ты - пакетик. Учти, я уступаю тебе лучшую часть: с пакетиком можно знаешь
сколько интересных штук придумать!

- Нет, спасибо! - твердо сказал Малыш. - Мы сперва разделим персик, а
потом я тебе охотно уступлю пакетик.

Карлсон неодобрительно покачал головой.

- Никогда еще не встречал таких прожорливых мальчишек, как ты! -
вздохнул он. - Ну ладно, раз уж ты так настаиваешь...

Чтобы разделить персик, нужен был нож:, и Малыш побежал в кухню. А
когда он вернулся с ножом, Карлсон исчез. Но Малыш тут же услышал, что
из-под стола доносилось чавканье и причмокивание, словно кто-то торопливо
ел что-то очень сочное.

- Послушай, что ты там делаешь? - с тревогой спросил Малыш.

Когда Карлсон вылез из-под стола, персиковый сок стекал у него с
подбородка. Он протянул свою пухлую ручку и сунул Малышу большую шершавую
темно-красную косточку.

- Заметь, я всегда отдаю тебе самое лучшее, - заявил он. - Если ты
посадишь эту косточку, у тебя вырастет целое персиковое дерево, все
увешанное сочными персиками. Ну, кто самый большой добряк в мире? Я ведь
даже не устраиваю никакого скандала, хоть и получил от тебя только один
паршивенький персик!

Но Малыш, если бы и захотел, не успел бы ничего ответить, потому что
в мгновение ока Карлсон очутился у окна, где на подоконнике стоял горшок с
бегонией и схватил цветок за стебель.

- Я такой добрый, что сам помогу тебе посадить эту косточку, - заявил
он.

- Не трогай! - крикнул Малыш.

Но было уже поздно: Карлсон вырвал бегонию с корнем и вышвырнул в
окно.

- Ты что, ты что?! - завопил Малыш, но Карлсон его не слушал.

- Целое большое персиковое дерево! Представляешь? На своем
пятидесятилетии ты каждому гостю - каждому-каждому, понял! - дашь по
персику. Разве это не интересно?

- Но еще интересней будет, когда мама заметит, что ты выбросил ее
бегонию, - сказал Малыш. - И подумай, вдруг сейчас мимо дома шел
какой-нибудь старичок и цветок угодил ему как раз по башке. Что он скажет,
как ты считаешь?

- "Спасибо, дорогой Карлсон!" - вот что он скажет, - уверял Карлсон
Малыша. - "Спасибо, дорогой Карлсон, что ты вырвал бегонию с корнем, а не
швырнул ее вниз прямо в горшке... как этого хотела бы глупая мама Малыша".

- Вовсе она этого не хотела бы! - запротестовал Малыш. - Почему ты
так говоришь?

Карлсон успел тем временем ткнуть косточку в горшок и теперь
энергично засыпал ее землей.

- Нет, хотела! - не сдавался Карлсон. - Она, видите ли, не позволяет
вытаскивать бегонии из горшка. А что это может стоить жизни ни в чем не
повинному старичку, мирно идущему по улице, - это твою маму не волнует.
"Одним стариком больше, одним меньше - это пустяки, дело житейское, -
говорит она, - только бы никто не трогал мою бегонию". Карлсон гневно
глядел на Малыша. - И в конце концов, если бы я выкинул бегонию с горшком,
куда мы посадили бы персиковую косточку? Подумал ли ты об этом?

Малыш об этом не подумал, поэтому он не знал, что ответить. Спорить с
Карлсоном было нелегко, особенно когда он бывал в настроении спорить. Но,
к счастью, настроение у него менялось каждые пятнадцать минут. Вот и
теперь он вдруг издал какой-то странный, но явно радостный звук, похожий
на кудахтанье.

- Мы же забыли про пакет! - воскликнул он. - А с пакетом можно
отлично позабавиться.

Этого Малыш прежде не знал.

- Ну да? - удивился он. - Что же можно сделать с пакетом?

Глаза Карлсона заблестели.

- Издать самый громкий в мире хлюп! - объявил он. - Гей-гоп, какой
сейчас будет изумительный хлюп! Вот этим мы и займемся.

Он схватил пакет и со всех ног побежал в ванную комнату. Малыш,
раздираемый любопытством, бросился за ним. Ему очень хотелось узнать, как
делают самый громкий в мире хлюп.

Карлсон стоял, наклонившись над ванной, и наполнял пакет водой.

- Ты глупый, да? Разве можно лить воду в бумажный пакет? Неужели ты
этого не понимаешь?

- А что такое? - спросил Карлсон и помахал пакетом с водой у Малыша
перед носом, чтобы Малыш воочию убедился, что в бумажный пакет можно лить
воду, а потом стремглав кинулся назад в комнату Малыша.

Малыш побежал за ним, полный дурных предчувствий. И они
оправдались... Карлсон весь высунулся из окна так, что видны были только
его толстые короткие, пухленькие ножки.

- Гей-гоп, - завопил он, - погляди вниз, сейчас я произведу самый
сильный в мире хлюп!

- Стой! - крикнул Малыш и тоже лег на подоконник. - Не надо, Карлсон,
не надо! - молил он испуганно.

Но было уже поздно. Мешок полетел вниз, и Малыш увидел, как он
разорвался, словно бомба, у нот какой-то тетеньки, которая шла в молочное
кафе в соседний дом. И было ясно, что этот самый громкий в мире хлюп ей
решительно не понравился.

- Гляди, - сказал Карлсон, - она ахнула, словно мы сбросили горшок с
фикусом, а не полтора стакана воды.

Малыш с грохотом захлопнул окно. Он не хотел, чтобы Карлсон продолжал
выбрасывать на улицу разные вещи.

- Я думаю, что этого нельзя делать, - сказал Малыш серьезно, но
Карлсон в ответ только расхохотался.

Он несколько раз облетел вокруг лампы и, не переставая хихикать,
приземлился возле Малыша.

- "Я думаю, что этого делать нельзя"! - передразнил он Малыша. - А
что, по-твоему, можно? Швырнуть вниз пакеты с тухлыми яйцами? Это тоже
одна из странных фантазий твоей мамы?

Карлсон снова взлетел и снова грузно шмякнулся на пол как раз перед
Малышом.

- Могу сказать, что вообще ты и твоя мама самые странные люди на
свете, но все же я вас люблю. - Карлсон потрепал Малыша по щеке.

Малыш покраснел, так он был счастлив. Карлсон его любил, это
замечательно! Да и маму он любил тоже, это ясно, хотя часто плел про нее
невесть что.

- Да сам удивляюсь, - подтвердил Карлсон, продолждая похлопывать
Малыша по щеке.

Он хлопал его долго и все более и более увлеченно. Последний хлопок
походил уже скорее на пощечину, и тогда Карлсон сказал:

- Ой, до чего же я милый! Я самый милый в мире! И я думаю, что
поэтому мы сейчас поиграем во что-нибудь совсем милое, ты согласен?

Малыш был, конечно, согласен, и он тут же стал лихорадочно
соображать, во что бы такое милое поиграть с Карлсоном.

- Вот, например, - предложил Карлсон, - мы могли бы играть, что стол
- это наш плот, на котором мы спасаемся от наводнения... а оно, кстати,
как раз и начинается.

И он показал на струйку воды, которая подтекла под дверь.

У Малыша перехватило дыхание.

- Ты что, не закрыл кран в ванной? - спросил он с ужасом.

Карлсон наклонил голову и ласково поглядел на Малыша.

- Угадай, закрыл ли я кран или нет! До трех раз!

Малыш распахнул дверь в прихожую. Карлсон был прав. Великое
наводнение началось. Ванная и прихожая были залиты водой, она стояла уже
так высоко, что в ней можно было плескаться, если была охота. А Карлсону