заж после битвы". Председатель месткома Гусаров могуче всхрапывал, раз-
валившись в кресле, дружина его тоже поникла головами на стол, уставлен-
ный батареей бутылок, как в старые времена до Указа. Бригадир тут же
съездил к Сусликову и послал его, как борзую по следу, в логово Гуляева.
же была на стороне Бригадира. Гуляев не стал превращать "Пейзаж после
битвы" в картину Репина "Не ждали", а пригласил Сусликова за стол, налил
ему стакан и попытался в нем растворить назревавший конфликт.
ли.
характер, тем не менее Сусликов отказался:
та одного, - продекламировал Гуляев и насупился. - Зазнаешься, брат,
брезгуешь... Я, конечно, знаю, что ты, Сусликов, внучатый племянник то-
варища Суслова, но и мы в шнурки не сморкаемся.
хал прямо к секретарю объединенного профкома, то есть к Генеральному
партийному секретарю совколонии. А это ответственный шаг, который привел
в движение огромные жернова Системы, имеющие страшное свойство - раз
закрутились, то надо кого-то смолоть и безразлично кого, но надо.
тем более, что Гуляев и знамя опорочил, но Секретарь внимательно выслу-
шал, поблагодарил за сигнал и доложил послу, памятуя его гнев на
торгпреда за попытку помочь Чернобылю. Посол призвал нашего деда и
по-дружески вмазал:
ника не пьют, в доме советской науки и культуры не пьют, а торгпредству
море по колено?
ополчении получал и из-за какого-то Сусликова или Гуляева терять его не
намерен!
вым и сказали ему, что по словам Гуляева он чист, как ягненок.
в Центральный Комитет КПСС с просьбой лишить гражданина Гуляева высокого
звания члена профсоюза, то бишь, коммуниста.
он добьется справедливости. Однако, подгоняемый супругой своей Раисой и
Бригадиром, Сусликов встал на очередном оперативном совещании и начал
горячо говорить о высоком звании коммуниста, что было на оперативке ни к
селу, ни к городу, побледнел, потерял сознание и упал. Сусликова увезли
в госпиталь, где обнаружили, что у него открылась язва аж до кровотече-
ния.
жал под капельницей, осунувшийся так, что осунуться дальше было просто
некуда, и тоскливо спросил меня:
КПСС да еще в юбилейную годовщину Великого Октября?
можно лежал бы в своем родном Ленинграде-колыбели революции, а в от-
дельной палате, что ему установлена капельница и колют его исключительно
одноразовыми шприцами, а лечат высококвалифицированные врачи и дипломи-
рованные медсестры. Мягко напомнил ему, что здесь он имеет отдельную
виллу, машину и зарплату в иностранной валюте, причем частично в твер-
дой. Рассмотрел его ситуацию и его поступки с точки зрения торгпреда,
который никогда не положит на стол свой партбилет ни ради Сусликова, ни
ради Гуляева. Сказал, что он оказал услугу послу, но своим заявлением в
ЦК подвел и его - что это у вас в коллективе происходит такое, что
только высший партийный орган должен вмешиваться? И добавил, что, как
показывает жестокий опыт персональных дел, никому не будет резона оста-
навливать жернова Системы ради кого-то - проще всего смолотить обоих.
тельно, Сусликов дал своевременный сигнал, но не учел, что пьянство про-
исходило в воскресенье и хоть имело место, но трудящиеся отдыхали, и
достаточно было осудить нарушивших Указ и строго предупредить о недопус-
тимости подобного.
своих подчиненных, и потому следует в бригаде создать отдельный семинар
в сети политпросвещения.
ники после беседы с Секретарем поставил свой диагноз - Сусликову проти-
вопоказан климат этой страны. Сусликов собрал вещички и уехал со своей
Раисой, а Гуляев, хоть и не сморкался в шнурки, а через год последовал
за ним, несмотря на то, что по своим деловым качествам должен был бы
проработать здесь год или два сверх положенного срока.
победой. И я тридцать лет назад струсил, не встал на собрании и не под-
держал, хотя и обещал, Фурмана - борца за справедливость, потому что от
этого зависело, получу ли я квартиру или нет. И я двадцать лет назад пы-
тался воевать с Системой, не ведая, орудием какого Бригадира я являюсь.
Палач принес домой получку
Допил и хрустнул огурцом,
После второй оттаяли глаза,
Нет, в этом механизме было что-то:
А труп сидел прямой и белый.
Жена у палача спросила нежно:
Глава тридцать третья
К О Л О Н И Я
Глава тридцать третья
Уехал Антон и увез наши новогодние поздравления всем род ным и знакомым, всем
друзьям и сослуживцам. Здесь в любой писчебумажной лавке рядами стоят
поздравительные открытки на любой вкус и манер, по любому случаю. Хочешь тещу
поздравить с днем ангела - пожалуйста! Объясниться в любви? Нет проблем: "Розы
на память посылаю тебе, они также теплы и нежны, как мои чувства к тебе,
счастье - быть с тобой, счастливы мои розы, счастлив и я, если рядом ты."
Сентиментально, но по сути верно, и великолепны полиграфически исполненные
розы на хорошей бумаге. Что касается роз, то намного лучше :"Даже единственная
роза может быть моим садом."