проснулся, как будто его кто толкнул, и в тот же миг перед ним забрезжил
путь! Путь был не вполне достойный, граничащий с мошенничеством, но
другого, как говорится, бог не дал.
задаст он собеседнику вопрос, а ответ не слушает. Люди за ним это знали
- и платили откровенностью. Что если, подумал Элен, что если не только
спрашивать, но и слушать, не подавая, конечно, виду! Путь не совсем
честный, но зато ведет к благородной цели.
вместе. И дело прояснится. Задам каждому вопрос или пару, думал Элен,
глядишь, придет решение.
голову и заснул крепким сном честно поработавшего человека.
мгновение улепетнуть еще куда-нибудь, если понадобится. Он ждал кары за
свою проделку с костюмам Элена, но никто его не трогал. В благодарность
он три дня подряд делал воздушные пирожные, да такие, что можно язык
проглотить. Все-таки ему не терпелось узнать, как приняли его костюм,
только боязно было спрашивать. Поэтому, когда в его закуток пожаловал
сам Элен, он обрадовался.
на стене. Одна относилась к раннему периоду, когда мастер выполнял
картины исключительно из птичьих перышек, другая - к более позднему
периоду ореховых скорлупок. Потом Элен посмотрел на ломберный стол с
портативной пишущей машинкой, за которым Джо сочинял в свободное время
роман. Сбоку от машинки лежала аккуратная стопка бледно-зеленых листков
с ярким зеленым же шрифтом. Один листок торчал в машинке, только что
начатый: "Дорогой Антоний Уэст! Все это время я думала только о вас..."
Элен угощался, Джо то и дело взглядывал на него искоса своими влажными
глазами. Наконец спросил:
придав лицу самое тупое выражение.
зелеными листками и докторским голосом ответил:
всякое частное, как известно, содержит в себе общее...
сводятся к одной. Либидо влечет Дока в одну сторону, а нравственное
чувство - в другую. Морская стихия, с ветрами, приливами и отливами,для
Дока мифологическая субстанция. Он связан с ней тем, что добывает
морские организмы. Он относит их к себе в лабораторию и прячет от чужого
глаза, как чудесный клад Нибелунгов, а стережет клад дракон Фафнир...
прикусил язык: нельзя выдавать свое внимание.
этого.- В День благодарения на доске индюшек рисовала. Юбки у нее нижние
крахмальные, шуршур...
он жаждет написать. Вроде бы все ясно. Однако если копнуть глубже, то
окажется, что его тяга к науке - лишь фальшивое воплощение иной,
подлинной тяги к чему-то другому. Символ ложен, путь неверен! Отсюда
тщетность усилий, отсюда душевная травма и попытки самообмана. "Нужен
микроскоп, чтобы написать книгу,- говорит он себе.- Нужно поехать в
Ла-Джоллу к весенним приливам". Никуда он не поедет, ничего он не
напишет!
в самой мифологической субстанции. Ведь водная стихия - воплощение
материнского начала. Мать мертва и в то же время жива. А он достает из
материнского лона чудесный клад и хочет присвоить... Понял теперь, в чем
дело?
ложный символ...
досуга,- туда и направился Элен. В кресле, положив ноги на стул, сидела
Бекки, читала свою почту. Она была членом Общества друзей по переписке и
получала множество посланий со всех концов света. В данный момент она
держала в руках тонкий листок рисовой бумаги - письмо из Японии.
"Дорогой друг! - говорилось в нем. Полюсиль твой интереса записоська.
Как вы позивать Калифольния? Японский девуська тозе делать завивка но
без обесьцветка. Мой подруська Мицу Мицуки иметь зелани под Запад
ходить. Будет пробовать если твой прислать маленьки балоньсик перекись
водород для бризгать".
случилось с Доком?
трепала - такого-то мужчину!
сох по мне, я бы подошла к нему, положила руку на его горячий лоб и
сказала б: "Док, милый..."
кого-нибудь другого, поздоровее Бекки...
Садись. Выпьешь стопочку? Дело секретное? Дверь закрыть?
сомневалась, но когда он галстук надел... Или потом, на маскараде, когда
сказал, что согласен взять Сюзи...
человек все что хочешь скажет.
ему помощница. А там, глядишь, и пошло бы у них дело на лад...
бумажках и думать не может.
не сможет как следует задуматься о книжке. Такое мое мнение.
тут...- сказала Фауна.- Ну ладно, что толку нам с тобой разговаривать...
Еще выпьешь?
совпадению, тоже читал письмо. Читал и ругался себе под нос по-испански.
Письмо было от некоего Джеймса Петрилло и содержало в себе
недвусмысленную угрозу: если правительству не под силу выдворить "мокрых
спин" из страны, говорилось в письме, то с этим вполне справится
профсоюз музыкантов. Патрон прямо-таки вспотел от беспокойства. Обычно
он вступал в пай с тем, кого не мог подмять под себя, однако Петрилло не
оставлял ему мирного исхода. Мысли Патрона невольно клонились в сторону
убийства.
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Каргалов Вадим
Русанов Владислав
Володихин Дмитрий