несколько дней я основательно изучил устав Покерхауса. Он гласит, что
Ректор, если он того пожелает, получает право лично руководить приемом
студентов. Поскольку вы отказываетесь менять порядок набора, я освобождаю
Старшего Тьютора от его обязанностей и беру набор первокурсников на себя. Я
также имею полномочия нанимать слуг и увольнять их в случае несоответствия
занимаемой должности. Так что нет смысла голосовать. С Кухмистером вам
придется распрощаться.
остались на бумаге.
сторонник отживших традиций, должны бы радоваться воскрешению этих
полномочий.
взорвался Декан.
принять и вашу отставку.
диктовать нам...
нашли это удачное сравнение. А сейчас, если вы изволите вернуться на место,
Совет продолжается, - холодно отрезал сэр Богдер.
вижу задачи современного университетского колледжа. Признаюсь, я никак не
ожидал, что происшедшие в последние годы изменения прошли мимо вас. Вы до
сих пор рассматриваете Покерхаус как личную собственность. Хочу вас
разуверить. Колледж - общественная собственность и выполняет общественные
функции. Вы же распоряжаетесь в нем, как у себя дома, вы злоупотребляете
своим положением. Свободное у нас государство или нет? Равноправие у нас или
нет? Я постановляю: отныне и вовеки образование в стенах Покерхауса будут
получать достойные, талантливые молодые люди, независимо от их социального и
финансового положения, пола, национальности. А хозяйничать в колледже, как у
себя дома, я никому не позволю! - Голос сэра Богдера фанатично звенел и
зловеще скрипел.
красноречия. Члены Совета уставились на Ректора, как на чудовище, принявшее
человеческий образ. А сэр Богдер не унимался, он завел речь о создании
Студенческого Совета - СС - с правом определять политику колледжа. Стало
ясно, что скоро от прежнего Покерхауса останутся одни воспоминания. Ректор
покинул зал заседаний усталый, но довольный. Члены Совета были повержены во
прах. Нескоро еще они обрели дар речи.
добиваются эти люди?! - Наслушавшись речей сэра Богдера, он перестал
воспринимать его как индивидуальность. Ректор в его глазах поднялся (или
опустился?) до представителя некоего безликого (или многоликого?) множества.
пустовали, так что молчание за профессорским столом ничем не нарушалось. В
довершение несчастий подали простывший суп и простую картофельную запеканку
с мясом. Но горше всего было сознание собственной ненужности. За пять
столетий члены Совета и их предместники взрастили по крайней мере часть той
элиты, что управляла нацией. Через сито их снисходительного фанатизма
просеивались молодые люди, желавшие стать судьями, государственными
деятелями, бизнесменами. Просеивались и пропитывались особым, сословным
самодовольством и скепсисом. А скепсис превосходно глушит любое стремление к
переменам. Они старательно насаждали политическую апатию, и вот роль их
кончена. Их победили. И кто? Самый что ни на есть неудачливый политик!
его ропоте звучала безнадежность. Несмотря на тщательно оберегаемую
неразвитость, Тьютор давно видел: грядут перемены. Все ученые виноваты, они
гонятся за миражом истины. Все эти лженауки вроде антропологии и экономики:
это их теоретики подменили безобидные проблески интуиции бесполезной
статистикой. А тут еще социология с абсурдным принципом: человечество должно
изучать человека. И этот принцип провозгласил субъект, которого Тьютор не
взял бы даже рулевым в лодку. Теперь же Богдер восторжествовал - по крайней
мере, в душе Тьютор уже признал его победу, - и Покерхаус потеряет милую
тьюторскому сердцу старинную оболочку. Хворые бесполые книгочеи заменят
здоровых веселых дурней, чьи девственные мозги и железные мускулы служили
надежной защитой от разгула интеллекта.
пацифизм супруга.
продавал бы степени, а женщин и близко бы не пускали.
власть меняет человека.
недовольство жены действовало на него как холодный душ. Всматриваясь в ее
надутое лицо. Ректор порой недоумевал, что она в нем нашла. Наверное, он
смахивает на жертву апартеида или на голодного нищего. Их счастливый брак
продержался уже двадцать восемь лет.
чашку на поднос: - К ужину не жди, я дежурю в "Самаритянках".
словам жены стоит прислушаться. Власть действительно меняет человека, даже
если это власть над кучкой пожилых профессоров заштатного колледжа. И насчет
"маленькой победы" жена права: она действительно не велика. Сэр Богдер
смягчился. Не их вина, что они противятся переменам. Они рабы своих
привычек. Им хорошо, они - Декан и Тьютор - холостяки, неудачный брак не
подстегивает их. В сущности, они добряки. А их склоки и мелочная
завистливость - от того, что они слишком много времени проводят вместе. А
его мотивы? Корень их в его ущербности и задетом самолюбии. Надо еще раз
поговорить с Тьютором, найти убедительные аргументы. Сэр Богдер собрал
чашки, отнес на кухню и вымыл. Девушка, что помогает по хозяйству, сегодня
не придет. Он надел пальто и вышел на солнечный по-весеннему двор.
номера, и мучился от дискомфорта. Кровать чужая, матрас слишком мягкий. Ему
бы пожестче. Что-то неопределенное в этой комнате, что-то напоминающее
шлюху, которую он когда-то взял в "Помпее". Назойливая угодливость привела к
тому, что если сначала он воспринимал их свидание как коммерческую сделку,
то в конце стал мучиться угрызениями совести. Так и номер. Ковер слишком
толстый. Постель слишком мягкая. Вода в душе слишком горячая. Придраться не
к чему, не на чем душу отвести. И Кухмистер обижался сам на себя. Он не на
своем месте.
"Джипси Мот" {Яхта, на которой английский путешественник Ф.Чичестер в
1966-1967 гг. в одиночку совершил кругосветное плавание.}. Они тоже не на
месте, стоят на берегу, ребятишки по ним лазают, а притворяются морскими
волками. Кухмистер не питал подобных романтических иллюзий, он никем не
притворялся. Он просто отставной привратник колледжа. От богатства было еще
тошней, оно оправдывало его увольнение, лишало законного права чувствовать
себя обманутым. Кухмистер почти сожалел о триумфе в программе Каррингтона.
Хвалить-то его хвалят, но кто хвалит? Сборище продажных писак, жужжат, как
надоедливые мухи. Он не нуждается в их паршивых комплиментах.
бритву и пену-аэрозоль. Из-за легкости бритья оно перестало быть
священнодействием. Кухмистер надел воротничок, галстук, привел в порядок
жилет. С него хватит. Он высказался, он посмотрел телестудию. Довольно. Пора
в Кембридж. Проведут "Разговор по душам" без него. Он собрал вещи, уплатил
по счету и двумя часами позже сидел в вагоне, курил трубку и смотрел в окно
на плоские поля Эссекса. Однообразный пейзаж радовал глаз, напоминал
болотистые равнины Кембриджшира. Теперь, если придет охота, можно купить там
участок земли и выращивать овощи, как отчим. Нет, не придет охота. Кухмистер
не хотел новой жизни. Он хотел вернуть старую.
последнюю попытку, он не пойдет ни к Декану, ни к сэру Кошкарту, он
поговорит с самим Ректором. Кухмистер шел по Стейшн-роуд. Как это не пришло
ему в голову раньше? Конечно, у него есть гордость и он всегда был
Каменистый Артем
Володихин Дмитрий
Лукин Евгений
Шилова Юлия
Березин Федор
Никитин Юрий