Чтение 40–й страницы книги ~Слепой против маньяка~

Глебом. Сиверов пожал плечами.

- Как вам будет угодно. Но мы направляемся в места не очень чистые, и
вы испачкаете свой плащ вместе с брюками.

Полковник пропустил это замечание мимо ушей. Он понял: Глеб слишком
шустрый для того, чтобы надолго оставлять его без присмотра.

"Еще немного, - подумал полковник, - и он улизнул бы вместе с
девицей. А потом снова лови его в какой-нибудь Абхазии или
Приднестровье".

Глеб ехал не по главным магистралям, а постоянно подрезал дорогу,
сворачивая во дворы, - так что даже знающий Москву назубок полковник
скоро потерял ориентацию.

Он очень удивился, когда из какой-то подворотни они выехали прямо к
зданию с вывеской "Экспо-сервис Ltd".

Глеб, даже не поворачиваясь в сторону строения, Миновал его, заехал в
какой-то двор и остановил машину. Несколько котов с леденящим душу
мяуканьем бросились врассыпную от контейнеров с мусором.

Полковник вышел и вдруг услышал страшное урчание и чавканье. Оно
доносилось из ближайшего контейнера. Присмотревшись, Студинский
разглядел в призрачном ночном свете, падавшем из окон дома, огромного,
наполовину плешивого кота, который сидел на груде мусора и рвал зубами
полиэтиленовый пакет, из которого вываливались аккуратно очищенные
кости. Кот не выказал никакого страха. Огромное животное размером с
младенца лишь стало злобно бить облезшим хвостом по краю контейнера.

"Еще чего доброго и на меня бросится, - подумал полковник и негромко
прошипел сквозь зубы:

- Брысь!"

Кот заурчал сильнее, схватил в пасть одну из костей и, сев на край
контейнера, развернулся к полковнику задом. А затем произошло уже совсем
невероятное: котяра поднял хвост и пустил вонючую струю в сторону
полковника.

Студинский еле успел отскочить.

- Ну не любят у нас сотрудников органов, - раздался за спиной у
Студинского вкрадчивый голос Глеба Сиверова.

- Что поделаешь, служба такая.

Глеб уже успел вооружиться монтировкой, извлеченной из багажника
автомобиля, и кивнул полковнику:

- Владимир Анатольевич, нас ждут великие дела.

Они отошли к самой стене, и Глеб, пошарив в кармане, извлек маленький
электрический фонарик. Узкий сноп света ударил в крышку тротуарного
люка.

- Нам сюда, - Сиверов указал пальцем в землю и, подцепив монтировкой
край чугунного диска, легко сдвинул его в сторону.

Под первой крышкой оказалась вторая, сделанная из листовой стали, с
проволочной ручкой. Глеб, стараясь не шуметь, вынул и ее. Луч фонарика
высветил из темноты ржавые металлические скобы.

- Я же говорил, нам предстоит побывать в местах не очень чистых, -
произнес Глеб, спускаясь первым.

Полковник, передернув плечами, тоже полез вниз. Когда он уже
нащупывал ногой скользкий от сырости пол, вверху, в люке, показалась
голова его помощника.

- Владимир Анатольевич, - шепотом сказал он, - что мне делать?

- Жди наверху.

- Есть.

Луч фонарика плясал по стенам, выхватывая то полурассыпавшуюся
кирпичную кладку, то жгут кабелей, привязанных к металлическим скобам.

Наконец, из темноты возникла шестидюймовая стальная труба.

- Вот ты где, родная, - рассмеялся Сиверов, радуясь этому открытию,
словно встрече с любимой женщиной, и быстро зашагал вперед, пригнув
голову.

Низкие своды бетонного тоннеля не давали двигаться в полный рост.

Студинский, проклиная Глеба, поплелся следом.

Между тем запустение кончилось довольно быстро. Теперь Глеба и
Студинского окружали недавно возведенные бетонные стены, и если
принюхаться, можно было различить характерный запах битума. От
шестидюймовой трубы отходило ответвление. Глаза Сиверова сияли, как
будто перед ним простирались самые прекрасные в мире пейзажи.

- Не думал, что вы когда-то работали сантехником.

- Я работал и электриком, и мастером телефонной связи, - улыбаясь,
ответил Глеб. - Никогда не следует, полковник, забывать, что город - это
не только то, что находится наверху. Под землей можно отыскать много
интересного.

Почему-то проектировщики даже самых секретных объектов пренебрегают
обычно такими мелочами, как туалеты.

Полковник с недоумением уставился на Сиверова: в своем ли тот уме.

- Да-да, полковник, самые обыкновенные туалеты с вечно протекающими
сливными бачками.

- Вы не можете не говорить загадками? - осведомился Студинский.

Глеб присел на толстую чугунную трубу канализации, достал сигарету и
закурил. Дым, подхваченный сквозняком, быстро улетал в глубину тоннеля.

- Признайтесь, полковник, наверное, и вы в детстве боялись заходить в
туалет? Боялись, что из унитаза или, если вы родились в деревне, из так
называемого очка вдруг высунется мохнатая рука с когтями и утащит вас в
канализацию?

- Какие глупости! - ответил полковник, но тут же вспомнил, что в
детстве он боялся именно этого.

- Но люди взрослеют, становятся проектировщиками, специалистами по
безопасности режимных объектов и забывают свой детский страх. А когда
собирается представительная комиссия принимать проекты, главные
специалисты тоже почему-то стесняются вспоминать об этом своем детском
страхе.

- Вы что, собираетесь проникнуть в дом через канализационную трубу? -
ужаснулся Студинский.

- Не так просто, полковник. Я все-таки брезглив. И не опасайтесь, я
не заставлю вас, извиваясь червяком, ползти по источающей миазмы трубе.
Все куда более проще и изящнее.

Студинский замер в растерянности. Ему не хотелось показывать, что он
ничего не понимает. Но, с другой стороны, Сиверов мог просто издеваться
над ним, заставляя думать о всяческой ерунде, не имеющей никакого
отношения к делу.

- Да не волнуйтесь вы, Владимир Анатольевич, - Глеб звонко хлопнул
себя по колену, - завтра ночью документы будут у вас в руках, и вы со
спокойной совестью сможете положить их на стол начальства.

Полковник, боясь сморозить какую-нибудь глупость, не отвечал.

Глеб аккуратно растоптал наполовину выкуренную сигарету и сказал:

- Завтра вы должны раздобыть мне портативный газовый резак, заглушку
на трубу вот такого диаметра, - он указал на ответвление водопровода. -
А главное - баллон с нервно-паралитическим газом средней силы действия -
такой, чтобы нюхнув его, сильный мужчина вырубился минут на пятнадцать.
И не забудьте, пожалуйста, пару угольных противогазов.

Кое-что уже смутно прорисовывалось в голове полковника Студийского,
но только в общих чертах. Ему не терпелось расспросить Глеба более
основательно, но он боялся показаться смешным.

- Я раздобуду все, о чем вы просите.

- Тогда проблем больше не существует. Все остальное я найду в своей
мастерской. Так что завтра, полковник, заезжайте за мной где-то около
часа дня.

Я хочу отоспаться, - и Глеб, уже не обращая никакого внимания на
Студийского, пошел назад клюку.

Единственное, что он сказал на прощанье:

- Не забудьте закрыть люк, полковник. Все-таки мы имеем дело не с
такими идиотами, как мне хотелось бы.

Он вывел машину через узкую арку и, глянув мельком на дом с вывеской
"Экспо-сервис Ltd", усмехнулся.

Окна на втором этаже горели.

- Работай, работай, - подмигнул своему отражению в зеркальце Глеб, -
чем больше материалов окажется в папке, тем лучше. Правда, я еще не
решил окончательно, стоит ли ее отдавать полковнику или лучше придержать
у себя.

Все-таки какая-никакая гарантия, не чета честному слову офицера ФСБ.

Глава 8

Бомж по кличке Сиротка, насмерть перепуганный случившимся, задыхаясь,
взбежал на чердак. Он светил себе спичками, обжигая пальцы, и собирал
свои пожитки в дерматиновую сумку. После того, как вещи были собраны,
Сиротка также поспешно покинул свое убежище.

Перед тем, как уйти, от остановился и посмотрел на диван, на котором
еще час назад спокойно лежал его приятель, наслаждаясь окурком кем-то
брошенной сигареты и кашляя.

- Господи, спаси и помилуй, - пробормотал Сиротка, и истово
перекрестился трясущимися пальцами, хотя ни в Бога, ни в черта не верил.

Он выбежал из подъезда, и никто не обратил внимания на его
исчезновение.

Сиротка еще и сам не знал, куда пойдет, но он прекрасно понимал, что
оставаться в этом доме опасно, ведь во дворе лежит зверски задушенный
телефонным проводом его приятель, а возле мусорного контейнера брошен
целлофановый сверток, в котором находятся четыре детских руки. Сиротка
успел разглядеть, что руки детские.

- Господи, Господи, - бормотал бомж и, пошатываясь, уходил с
проспекта Мира, волоча свою черную дерматиновую сумку.