------------
путаницей туземных хижин с единственным хорошо застроенным проспектом вдоль
шоссе. Но присутствие латунной дощечки на этом доме указывало, что Намвала
вовсе не обычная деревня, что всюду здесь под землей лежит несметное
богатство. Кобальт, олово, медь и бог знает что еще. Иначе "Корпорация
Кобальт Шиппер" не открыла бы тут свой филиал.
и я, с запыленным, обшарпанным грузовиком, полным старого барахла, терпеливо
ждал, что будет дальше. Собственно говоря, с нашей стороны было неприлично
въехать в этот сад перед этим домом с такой машиной. Я не мог представить,
насколько обрадуется владелец дома содержимому кузова.
пригласить меня войти или предложить перекусить. Вероятно, потому, что было
жаркое послеобеденное время и прислуга спала или просто никого не было дома.
Однако из открытого окна первого этажа все время слышался раздраженный
разговор, содержания которого на таком расстоянии я не мог понять.
возражал. Никакой большой любви. Просто ругались. Ей тоже не устроили
горячую встречу. Именно этого она, по-видимому, и опасалась. Вероятно, это и
вызвало ее вопрос, можно ли на меня положиться, может ли она на меня
рассчитывать.
такой ситуации я не могу взять из торгового дела даже франк, все рушится!
Хочешь меня на самом деле уничтожить? Этого Бернард никогда бы не позволил!
руках...
всех нас обокрасть, хочешь обокрасть моих детей. Я плюю на твои деньги, я не
хочу твоих денег, ты отделался бы слишком дешево!
для того, чтобы помочь ей. Я открыл дверцу кабины и перекинул ремень
автомата вокруг шеи. Точно так, как я впервые увидел это на цветных
вербовочных плакатах Макса Гофмана в Порт-Элизабете. Самоуверенная и
довольно беззаботная рабочая выправка храбрых белых парней. Возможно, это
подействует, увидим, что дальше делать.
из кондиционера. Траурный зал крематория. Боже мой, куда они тут поставят
старую рухлядь, оставшуюся после бурских предков? Я открыл обитые медным
полированным листом двери. Сухощавый холеный старожил, в английских до колен
шортах, сидел за письменным столом. Рыжеватые волосы и невероятно светлые
глаза, увеличенные толстыми стеклами очков. Наклонившаяся вперед и
разгоряченная Корнелия опиралась ладонями о стол, и в ее лице не было ничего
от выражения колониальной леди. Она кипела!
начищенной до блеска двери. - У вас, вероятно, затруднения?
глубокая тишина. Мужчина в золотых очках непонимающе смотрел на меня. Его
глазами на меня смотрела вся "Корпорация Кобальт Шиппер". По паспорту,
лежащему у меня в кармане, мы были, вероятно, родственниками.
равнодушно. - Мой спутник.
сообщник...
что ствол неопределенно передвинулся вверх, - что господин ведет себя не
совсем вежливо. Могу я чего-нибудь выпить?
семичасовой дороги я выглядел совсем не привлекательно. Мужчина встал и
пошел налить мне бренди.
стакан, - подождите еще минуту на улице. Мы непременно договоримся - я
надеюсь, по крайней мере. - И посмотрела тому человеку, который уже снова
уселся, в своей крепости за столом, прямо в глаза. Он ничего не сказал.
Крепко сжатые губы. Каким ничтожеством казался я ему! Сколько -
приблизительно - миллионов составляла компания, во сколько оценивал он сам
себя, какую цену в его глазах имела Корнелия, если он все же имел с ней
дело, и какую цену имел я?
остановился. Она молчала, не сказала ни "да", ни "нет". Он мог думать что
угодно. - Ты привела ко мне убийцу из банды Гофмана. Как это вышло, что его
пропустили через гра- ницу?
компанию берет в свои руки государство... Держу пари, что ты с ним еще и
спишь! С таким типом через всю Родезию прямо сюда, а Бернард едва месяц как
умер. Он умер только из-за тебя, ты его свела в могилу...
мавзолей в солнечную жару. Чувствовал я себя ужасно неловко. Правильно ли я
поступил? Я делал все, что было в моих силах, чтобы она знала: она тут не
одна, не одинока. Мы связаны воедино, теперь я ее муж, Я открыл дверцу
кабины и уселся на ступеньку, автомат на коленях. Инженер Ян Краус... То
было в прошлом, а теперь даже не знаю, как себя назвать. "Через всю Родезию
с таким типом..." Эта фраза, полная изумле- ния и презрения, сразила меня,
лишила уверенности. Изверг! В их глазах я только изверг Angstgegner*. С
самого начала она готовилась к тому, что нужно будет прижать этого человека,
запугать его, и я должен быть этим пугалом. Гофмановский наемник - мне не
надо даже бронетранспортера, не надо проезжать выжженной территорией,
достаточно фирмы "Анти-Терро- ристическая Уния".
сада дым не хотел расплываться. Я ведь не наемник, убеждал я себя, но знал,
что остаюсь им в их глазах, что не могу это просто-напросто зачеркнуть.
серьезно. Примерно через час они появились перед домом.
брезгливо подал мне связку ключей.
"гудзон", при виде которого у меня захватило дыхание. Я никогда не сидел в
такой шикарной машине, а теперь должен ею управлять. Чрезвычайно осторожно я
выехал из гаража; все шло хорошо. Тачка как тачка. Через минуту сели
хозяева.
когда мы выезжали на асфальтированную дорогу, ведущую к городу. Очевидно,
они договорились и теперь беседовали уже как люди.
В такую дорогу я не могла их взять с собой.
границе.
ее смех. - Дорога довольно дальняя, отправимся сразу же.
после вчерашнего мы никогда уже не сможем вернуться в Родезию. Я ничего не
понимал, но не принимал близко к сердцу. Это было ее дело.
обернулся на меня. Я прижал машину к краю тротуара. Оба вышли и нырнули в
пеструю толпу. Но я услышал, как он говорил Корнелии: "Он не должен знать,
куда ты идешь!"
кирпичных зданий и величественный портал банка. "Барцлейс. Банк Д.К.".
Небольшой, только два этажа. Вдали на лестнице белели английские шорты.
Значит, все упирается в денежки, что же еще...
и Корнелия со вздохом облегчения упала на заднее сиденье. Руки у нее были
пустыми, как тогда, когда она уходила. Никакого чемоданчика или портфеля с
деньгами. Ничего, вообще ничего.
обратно. Человек не должен касаться ни чужих тайн, ни чужих женщин. Теперь я
имел в этом опыт.
Шилова Юлия
Березин Федор
Афанасьев Роман
Володихин Дмитрий
Роллинс Джеймс
Куликов Роман