сыпаться нам на головы. До погребальной же камеры, судя по всему, еще
неблизко. Стоит ли тратить силы, если она ограблена? Да, вполне возможно,
и она завалена... Мы с Алексеем Петровичем сели прямо на сырую землю,
закурили. Могильная тишина царила в штольне. Только где-то чуть слышно
монотонно капала вода. В тусклом желтоватом свете фонариков наши усталые
лица, мокрые и перемазанные грязью, выглядели очень скверно. Даже
подсевший к нам Андрей Осипович вроде осунулся от огорчения.
Петрович развернул план и, морщась от дыма сигаретки, попадавшего в глаза,
начал задумчиво рассматривать его.
Обчищенная погребальная камера никуда не денется. А мы давай свернем
вправо, пока силенки не порастратили. Посмотрим, что тут прячется, -
постучал он черным ногтем по бумаге. - Может, там другая камера, и
грабители ее не заметили?
еще никем не копанную землю. Продвижение сразу резко замедлилось.
Проработали так день, другой. А в середине третьего дня к нам в штольню
смутно донеслись какие-то громкие клики.
хотел уж было пойти выяснять, что там творится, но увидел, что к нам
спешит сияющий Алик Горин.
закричал он еще издали. - Такую машину привезли! Говорят, прямо как
механический крот, землю роет. Идите скорей!
слепцы. У входа в траншею в самом деле стояла какая-то пестро и весело
раскрашенная машина. А возле нее в окружении студентов беседовали с
Андреем Осиповичем уже знакомые нам инженеры - недавно приезжавшие в гости
Серго и Костя, и еще несколько молодых людей в одинаковых брезентовых
куртках и оранжевых пластмассовых шлемах, похожие друг на друга, как
близнецы.
инженеров за плечи, проговорил Клименко. - Решили нам помочь своей
замечательной техникой. Вы полюбуйтесь, какую машину великолепную
прикатили.
помочь, - одаряя меня улыбкой и крепко пожимая руку, сказал один из
инженеров. Серго это или Костя? Нет. Костя, кажется, второй, повыше,
рыжеватый. Или наоборот? Черт, как неудобно...
возможность высвободить на недельку этот экспериментальный проходческий
комбайн. Поможем вам пробить штольню. Габариты у него как раз подходящие,
- продолжал между тем инженер.
подключили к ней водопроводные шланги и черные толстенные кабели. Старший
инженер - его действительно звали Костей, Константином Лазаревичем,
теперь-то я запомню на всю жизнь - деловито нахмурился, посмотрел на часы
и взмахнул рукой. Машина взревела, затряслась, потом загудела ровно и
басовито и пошла вгрызаться в землю. Да с такой скоростью, что уже через
несколько минут она скрылась под землей, оставляя за собой довольно
широкий сводчатый коридор. По нему можно было идти, еле пригибаясь. И
земля не осыпалась, обвала можно было не опасаться. Чудо-машина тут же
пропитывала землю какой-то моментально твердевшей, как цемент,
синтетической смолой. Потолок и стены тоннеля покрывались прочной пленкой,
сверкавшей в лучах прожекторов, разгонявших подземную тьму.
транспортеров так и летела. Ребята еле успевали ее оттаскивать и
перегружать в самосвалы. Обратно, налегке, бежали рысцой.
смеялись, перекидывались шутками.
механического крота, хмурился, с озабоченным видом недовольно покачивал
головой и то и дело требовал сбавить скорость:
земля вдруг открыла зияющую дыру в какую-то пещеру. Савосин сразу потерял
к притихшей машине всякий интерес, стал покрикивать на шахтеров, выгонять
их из тоннеля:
камеры на земляном возвышении, какие-то котлы вдоль стены, целехонькие,
неразбитые сосуды.
Это меня слегка встревожило: а вдруг мы опять промахнулись и наткнулись на
погребение какого-то кочевого или царского скифа? Их катакомбы без
бревенчатых стен встречаются порой и в здешних краях.
светло. Можно было начать разбивку пола на квадраты и детально изучать
находки.
подземных работ. Дайте нам сначала укрепить кровлю над камерой, чтобы она
не обвалилась. Не беспокойтесь, все сделаем быстро и скелетов не
потревожим.
правы. Ведь мы не раскапывали погребение, как обычно, срыв сначала
курганную насыпь и спускаясь постепенно в погребальную камеру сверху. Вся
толща кургана оставалась над нами. И хотя эта земля уплотнилась, слежалась
за века, все равно могла обрушиться нам на головы.
один день покрыли весь свод погребальной камеры синтетическим чудо-клеем.
По их словам, он должен был сделать землю "крепче камня", и мы смогли
приступить к работе.
слуги, вынужденные сопровождать своего господина в загробном путешествии.
У самого входа в камеру, загороженного остатками древней повозки,
покоился, несомненно, конюх. У него не было никаких украшений, только
скромный железный браслет на запястье. Рядом лежал уздечный набор с
простыми бронзовыми удилами, костяными псалиями с головками лосей на
концах и очень интересным серебряным налобником: словно кружево из оленьих
голов с причудливо переплетенными рогами.
выстроились глиняные горшки и бронзовые котлы с ручками, чем-то
напоминавшие глиняные рукомойники, сохранившиеся еще кое-где в деревнях. В
одном из них мы нашли несколько костей - как потом выяснилось, бараньих,
медную черпалку-ковшичек и заостренный железный стержень для вынимания
мяса. Видимо, котел поставили в могилу с жертвенной пищей. Рядом лежали
медное ситечко с изящно выгнутой длинной ручкой и бронзовая закопченная
сковородка - полный набор посуды для похороненной тут же поварихи.
меньше.
странствие, оказались постарше. Один из них, видимо, был при жизни
плотником. Возле его скелета лежали бронзовое тесло, широкая втульчатая
стамеска, конический толстый пробойник и массивный топор-колун. Все
инструменты были побиты, подержаны, носили следы долгой работы, особенно
колун - весь в глубоких вмятинах.
многозначительно отметил ничего не упускающий Савосин.
Золотого Оленя, дали предметы, обнаруженные возле скелета, лежавшего в
соседней неглубокой нише.
художественной обработки металла, торевт. Возле него тоже лежали
инструменты: три каменные литейные формы, две матрицы, пробойники и зубила
разных размеров, молот-пуансон, служивший для ковки каких-то небольших, с
ноготь величиной, тонких металлических пластинок, похожих на чешуйки.
Назначения их мы сначала не поняли. По многим признакам было видно, что
мастер сам изготовил для себя эти затейливые инструменты и отличался
хорошей выдумкой и большой изобретательностью.
фигурками скачущих оленей и гонящихся за ними львов, две другие - для
отливки бронзовых котлов. К их стенкам прикипело несколько капелек бронзы
и железа.
восковой модели На них накладывался тонкий золотой лист, и на нем
оттискивалось изображение. Потом эту обкладку прибивали тонкими золотыми
же гвоздиками к деревянной основе горита - футляра для лука - или
прикрепляли прочными крючками к щиту.
животных. Видимо, с нее штамповали золотые бляшки. Она порядком стерлась