Чтение 40–й страницы книги ~Тарзан неукротимый~

-- Да, -- ответила она, -- но у основания лестницы комната, и в ней
полно вооруженных людей. Вряд ли мы сумеем проскочить.

В этот момент Отобу вдруг приподнялся и принял сидячее положение.

-- Так ты жив? -- удивился человек-обезьяна. -- Ты ранен?

Негр осторожно поднялся на ноги, помахал руками и ощупал голову.

-- Кажется, у Отобу все на месте, бвана, -- ответил он. -- Только у
него очень сильно болит голова.

-- Ничего, это пройдет, -- успокоил его Тарзан. -- Так ты хочешь
вернуться на родину в страну вамабо?

-- Еще как, бвана!

-- Тогда веди нас из города самым безопасным путем.

-- Безопасного пути нет, -- ответил чернокожий. -- Если мы и доберемся
до ворот, нам придется принять бой. Я могу вывести вас из дворца и провести
боковыми улочками. Вы одеты, как люди этого проклятого города, поэтому до
ворот можно пройти почти без риска, но там -- другое дело: никому не
разрешается покидать город ночью.

-- Делать нечего, -- ответил Тарзан. -- Нужно идти. Отобу провел их
через сломанную дверь, и они оказались в длинном коридоре. Пройдя половину
пути, Отобу свернул в боковую дверь, миновал несколько помещений, поплутал
по бесчисленным коридорам, спустился по лестнице и подвел их к неприметной
дверце, выходившей на боковую улицу позади дворца.

Двое мужчин, девушка и черный раб не являлись необычным зрелищем на
улицах города, поэтому редкие прохожие не обращали на них внимания, кроме
того, вся группа старалась держаться тени, а освещенные участки они
пробегали как можно быстрее. Они уже прошли большую часть пути, как вдруг до
их слуха донеслись звуки тревоги и смятения.

-- Что бы это значило? -- поинтересовался Тарзан, заметив, что Отобу
задрожал как в лихорадке.

-- Беда, бвана, -- ответил тот, стуча зубами. -- Они обнаружили то, что
случилось во дворце Веза, мэра города. Его сын и девушка, которые сбежали,
вызвали солдат, и сейчас, вероятно, обнаружили труп Веза.

-- Интересно, -- ответил Тарзан, -- нашли ли они то тело, которое я
выбросил из окна?

Берта Кирчер, разбиравшаяся в туземных диалектах, поняла, о чем они
говорят, и спросила Тарзана, знает ли он, что человек, выброшенный им из
окна, являлся наследным принцем.

Человек-обезьяна рассмеялся.

-- Нет, не знал. Но если они обнаружили тело, это значительно усложнит
наше положение.

Шум позади них все более усиливался, и неожиданно раздались звуки
горна.

-- Скорее, бвана, -- вскричал Отобу, ускоряя бег, -- все хуже, чем я
думал.

-- Что ты хочешь этим сказать? -- спросил Тарзан.

-- Это сигнал общей тревоги. На ноги поднята вся королевская охрана, и
спущены королевские львы. Боюсь, нам не спастись.

Стало ясно, что они все-таки обнаружили тело Метака. Вновь в ночной
тиши раздались звуки горна.

-- А это что? -- поинтересовался человек-обезьяна.

-- Они вызывают попугаев.

Молча и быстро группа продвигалась вперед, но вскоре их внимание
привлекло хлопанье крыльев над ними. Взглянув верх, они увидели попугая,
кружащегося над их головами.

-- А вот и птичка, Отобу, -- сказал Тарзан с усмешкой. -- Они что,
намерены затравить нас попугаями?

Негр застонал, когда птица устремилась к городским воротам.

-- Теперь мы действительно погибли, бвана, -- закричал чернокожий. --
Птичка, как вы изволили выразиться, заметила нас и полетела предупредить
стражу!

-- Ты что, Отобу! -- раздраженно воскликнул Тарзан. -- Ты так долго
прожил среди этих психопатов, что и сам рехнулся?!

-- Нет, бвана. Я не псих. Вы их не знаете. Эти проклятые птицы --
настоящие демоны. Они говорят на языке горожан, а, собравшись в большую
стаю, могут даже напасть на нас и убить.

-- Как далеко мы от ворот? -- спросил Тарзан.

-- Не очень, -- ответил негр. -- За следующим поворотом мы увидим их,
но проклятая птица долетела раньше и теперь созывает стражу.

Справедливость этих слов была немедленно подтверждена звуками
многочисленных голосов. Впереди слышались громкие крики команд, а сзади
нарастал шум преследования: возгласы людей и рычание львов.

Беглецы выскочили на узкую аллею, ведущую к воротам, но вдруг из черной
тени дерева возникла могучая фигура огромного льва.

Отобу остановился и спрятался за спину Тарзана.

-- Взгляните, бвана, -- запричитал он, -- черный лев из леса.

Тарзан выхватил саблю, висевшую у него на боку.

-- Мы не может отступать, -- сказал он, -- попугаи, львы, люди -- все
равно. -- И он твердо шагнул в сторону ворот. Ветер дул Тарзану в спину, в
сторону льва, и, когда человек-обезьяна подошел почти вплотную к молчаливо
стоявшему Нуме, вместо грозного рычания раздалось тихое мурлыкание. Тарзан
перевел дух.

-- Спокойно, -- крикнул он. -- Это Нума из ямы-западни! Не бойтесь, он
не причинит нам зла.

Лев повернулся и зашагал рядом с Тарзаном вдоль узкой аллеи.

Вскоре они увидели ворота, их защищало не менее двадцати воинов,
готовых к схватке. Сзади усиливался, приближаясь, шум погони. Тарзан
остановился и повернулся к летчику.

-- Сколько у вас патронов, Олдуик?

-- Семь в обойме и около дюжины в кармане.

-- Будем атаковать, -- сказал Тарзан, -- Отобу, останешься с женщиной.
Олдуик, вы пойдете слева от меня, а Нуме, думаю, не надо объяснять, что
делать.

Огромный лев, обнажив клыки, уже рычал на стражу. Воины немного
растерялись перед лицом этого чудовища, которого боялись больше всего на
свете.

-- Когда мы двинемся, Олдуик, -- продолжал человек-обезьяна, --
сделайте один выстрел, это должно их напугать. Потом стреляйте только в
случае необходимости. Все готовы? Пошли!

Тарзан бросился вперед. Олдуик выстрелил, и воин в желтой тунике
вскрикнул и упал лицом вниз. На какое-то мгновение стражники растерялись, и
вот-вот могла возникнуть паника, но офицер отдал команду, и ряды сомкнулись.

-- А теперь все вместе! -- крикнул Тарзан. Лев, поняв намерение
Тармангани, бросился следом, свирепо рыча.

При виде огромного зверя, несущегося прямо на них, стражники разомкнули
цепь. Одни бросились направо, другие налево. Крики и приказы впавшего в
бешенство офицера не могли побороть врожденного инстинкта самосохранения. С
хищным ревом Нума повернул направо и набросился на группу охранников, нанося
удары своей смертоносной лапой.

Тарзан бросился к офицеру, этот маньяк владел своей кривой саблей как
большой мастер фехтования, для человека-обезьяны же этот вид оружия был
почти незнаком. Олдуик не решился выстрелить, боясь промахнуться и попасть в
Тарзана. К своему ужасу он вдруг увидел, как с помощью профессионального
приема офицер выбил саблю из рук Тарзана, оставив его безоружным. С
торжествующим воплем офицер занес саблю над головой человека-обезьяны, чтобы
нанести последний удар. Внезапно, к удивлению Тарзана и Гарольда Олдуика,
офицер, вытянувшись, замер; сабля выпала из его рук, безумные глаза
закатились, и на губах показалась пена. Задыхаясь, как от удушья, он
зашатался и упал к ногам человека-обезьяны, корчась в страшных судорогах.

Тарзан поднял саблю и вопросительно взглянул на Олдуика.

-- Парень -- эпилептик, -- пояснил лейтенант, -- переволновался -- и
вот результат. Думаю, этому заболеванию подвержены многие из них, но нет
худа без добра: нормальный человек давно бы вас прикончил.

После утраты командира охранники казались растерянными. Они сгрудились
слева от ворот, крича во весь голос и с надеждой глядя в ту сторону, откуда
доносился шум приближающейся погони. Шестеро охранников все еще стояли,
загораживая ворота. В тусклом свете факелов блестело их оружие, а лица,
искаженные гримасой ярости и страха, тем не менее выражали решимость.

Нума помчался за двумя стражниками, улепетывающими вдоль крепостной
стены. Человек-обезьяна обратился к лейтенанту Олдуику.

-- Вам придется пустить в ход пистолет, нужно пробиться к воротам!

Олдуик выстрелил, а Тарзан бросился с саблей в руках вперед, совершенно
позабыв, что этим видом оружия он владеет недостаточно хорошо. После первых
двух выстрелов двое охранников упали замертво, но потом Олдуик промахнулся,
тогда оставшиеся четверо разделились: двое бросились на Тарзана, а двое на
лейтенанта.

Тарзан вступил в схватку, Олдуик свалил одного метким выстрелом и нажал
на курок, целясь во второго. Раздался щелчок, но выстрела не последовало:
кончились патроны. Противник бросился на него уже безбоязненно со своей
острой как бритва саблей, блестевшей в свете факелов.

Тарзан поднял свое оружие всего лишь раз, чтобы отразить удар
нападавшего, направленный ему в голову. Затем схватил противника за шею и за
ногу и поднял над головой. Второй стражник кружил вокруг них, выжидая
удобного момента для нанесения удара. И когда он замахнулся, чтобы полоснуть
саблей Тармангани по шее сзади, Тарзан подставил под удар тело его товарища.
Раздался страшный предсмертный крик, и человек-обезьяна швырнул мертвое тело
в лицо своего последнего противника.

Олдуик судорожно нажимал на курок, потеряв всякую надежду на спасение,
но вдруг мимо него промчалось чудовище, олицетворяющее свирепость, и одним
ударом когтистой лапы снесло нападавшему половину черепа.

За те несколько минут, в течение которых разворачивались описываемые
события, Отобу вместе с Бертой Кирчер пробился к воротам и отодвинул засов.