Чтение 394–й страницы книги ~Виконт де Бражелон или десять лет спустя~

Ненависть герцогини обнаружила себя с полною откровенностью.

- Он крупная дичь для женщины, - сказала она, - а королева-мать -
женщина. Если она желает, чтобы господин д'Эрбле был арестован, значит,
у нее есть основания к этому. Ко всему, господин д'Эрбле - близкий друг
того человека, который вскоре впадет в немилость, не так ли?

- О, это не имеет никакого значения! Его пощадят, если он не враг ко-
роля. Вам это не нравится? И... вы предпочли бы видеть его в тюрьме,
скажем в Бастилии?

- Думаю, что тайна будет надежнее погребена в стенах Бастилии, чем за
стенами Бель-Иля.

- Я поговорю с королем, и он снабдит меня указаниями.

- А пока вы будете ждать указаний, сударь, ваннский епископ сбежит.
На его месте я, по крайней море, поступила бы именно так.

- Сбежит? Но куда? Европа если и не принадлежит Франции, то, во вся-
ком случае, покоряется нашей воле.

- Он всегда сможет найти убежище. Видно, что вы по осведомлены, с кем
имеете дело. Вы не знаете господина д'Эрбле, вы не знали Арамиса. Это
один из четырех мушкетеров, которые при покойном короле держали в трепе-
те кардинала Ришелье и во время регентства причинили столько хлопот мон-
сеньеру Мазарини.

- Но как же он все-таки сделает это, если не располагает своим
собственным королевством?

- Оно есть у него.

- Королевство у господина д'Эрбле?!

- Повторяю вам, сударь, если у него будет нужда в королевстве, то он
уже обладает им или будет им обладать.

- Поскольку вы находите столь важным, чтобы этот мятежник не скрылся,
уверяю вас, он не скроется.

- Бель-Иль укреплен, господин Кольбер, и укреплен им самим.

- Даже если он сам будет оборонять Бель-Иль, БельИль вовсе не неприс-
тупен, и если ваннский епископ заперся на Бель-Иле, ну что ж, сударыня,
мы осадим остров и схватим епископа.

- Можете быть уверены, сударь, что готовность, с которой вы беретесь
выполнить пожелание королевы-матери, живо тронет ее величество, и вы бу-
дете за это по заслугам вознаграждены. Что же мне передать королеве о
ваших планах относительно этого человека?

- Передайте, что, как только он попадет в наши руки, его заточат в
крепость, и тайна, которою он владеет, никогда оттуда не выйдет.

- Превосходно, господин Кольбер, и мы можем сказать, что отныне у нас
с вами прочный союз, и я полностью к вашим услугам.

- Это я, сударыня, готов служить вам во всем, что потребуется. Но ше-
валье д'Эрбле - испанский шпион, не так ли?

- Он нечто большее.

- Тайный посол?

- Берите повыше...

- Погодите... Король Филипп Третий весьма набожен. Это... духовник
Филиппа Третьего?

- Еще выше.

- Черт возьми! - вскричал Кольбер, забывшись до того, что выругался
при высокопоставленной даме, при давней подруге королевы-матери, при са-
мой герцогине де Шеврез. - Что же он - генерал иезуитского ордена, что
ли?

- Полагаю, что вы угадали, - ответила герцогиня.

- Ах, сударыня, значит, этот человек погубит нас всех, если только мы
его не погубим. И притом нам следует поторопиться.

- Я была такого же мнения, сударь, но не решалась высказать его до
конца.

- И нам еще повезло, что он напал на трон, вместо того чтобы напасть
на нас, грешных.

- Но запомните, господин Кольбер: господин д'Эрбле никогда не падает
духом, и если его постигла в чем-нибудь неудача, он не успокоится, пока
не добьется своего. Если он упустил случай создать покорного себе коро-
ля, он рано или поздно создаст другого, и будьте уверены, что первым ми-
нистром этого короля вы, конечно, не будете.

Кольбер грозно нахмурил брови.

- Я полагаю, сударыня, что тюрьма разрешит это дело, и притом таким
способом, что мы оба сочтем себя удовлетворенными до конца.

В ответ на эти слова г-жа де Шеврез усмехнулась.

- Если б вы знали, - вздохнула она, - сколько раз Арамис выходил из
тюрьмы.

- Но теперь мы сделаем так, что он из нее больше не выйдет.

- Вы, по-видимому, забыли о том, о чем я только что говорила? Вы по-
забыли уже, что Арамис - один из четырех непобедимых, которых боялся сам
Ришелье? Но в те времена у четырех мушкетеров отсутствовало все то, чем
они располагают теперь, - у них не было ни денег, ни опыта.

Кольбер закусил губу и тихо сказал:

- Ну что ж, тогда мы откажемся от тюрьмы. Мы найдем убежище, из кото-
рого не сумеет выбраться даже этот непобедимый.

- В добрый час, дорогой союзник! - ответила герцогиня. - Но уже позд-
но; не пора ли нам возвращаться?

- Я вернусь тем охотнее, что мне нужно еще приготовиться к отъезду с
его величеством королем.

- В Париж! - крикнула кучеру герцогиня.

И карета повернула к предместью Сент-Антуан. Итак, во время этой про-
гулки был заключен союз, обрекавший на смерть последнего друга Фуке,
последнего защитника укреплений Бель-Иля, старинного друга Мари Мишон и
нового врага герцогини.

XVIII

ДВЕ ГАБАРЫ

ДаАртаньян уехал; Фуке тоже покинул Париж. Он ехал с поразительной
скоростью, которая все возрастала и возрастала благодаря нежной заботли-
вости друзей.

Первое время эта поездка или, правильнее сказать, это бегство было
омрачено постоянным страхом перед всеми лошадьми и каретами, появлявши-
мися позади беглецов. И действительно, было маловероятно, чтобы Людовик
XIV, имея намерение схватить свою жертву, позволил им ускользнуть; моло-
дой лев уже постиг искусство охоты; к тому же у него были достаточно
ревностные ищейки, на которых он мог вполне положиться.

Но понемногу опасения этого рода рассеялись; суперинтендант так быст-
ро продвигался вперед, и расстояние между ним и его преследователями,
если только они в самом деле существовали, так возросло, что никто уже,
очевидно, не мог бы догнать его. Что же касается объяснения его внезап-
ной поездки, то друзья придумали прекрасный ответ на всякий вопрос, ко-
торый мог бы в связи с нею последовать: разве не едет он в Нант и разве
самая скорость, с которой он едет, не свидетельствует о его усердии!

Он прибыл в Орлеан усталый, но успокоенный. Там он нашел, благодаря
заботам посланного им вперед человека, отличную восьмивесельную габару.

На этих несколько неуклюжих и широких судах в форме гондолы имелась
небольшая каюта, находившаяся на палубе и напоминавшая собой рубку, и,
кроме нее, еще одно помещение на корме, нечто вроде шалаша или палатки.
Габары плавали по Луаре между Орлеаном и Лантом, и это путешествие, ко-
торое теперь показалось бы томительно долгим, было по тем временам и
приятнее и удобнее езды по большим дорогам в каретах с жалкими почтовыми
клячами и дурными рессорами. Фуке сел на такую габару, и она тотчас же
отчалила. Гребцы, зная, что им досталась честь везти суперинтенданта фи-
нансов, старались изо всех сил, так как магическое слово финансы сулило
им щедрое вознаграждение, и они хотели получить его по заслугам.

Габара летела, рассекая воды Луары. Безоблачная погода и один из тех
роскошных восходов солнца, которые зажигают багряным заревом окрестнос-
ти, придавали реке облик ничем не смущаемой безмятежности и покоя.

Течение и лодка несли Фуке, как крылья уносят птицу; так доплыл он
без всяких происшествий де Божанси.

Суперинтендант надеялся прибыть в Нант раньше кого бы то ни было; там
он рассчитывал повидаться с нотаблями и заручиться поддержкой виднейших
представителей генеральных штатов; он хотел сделаться необходимым для
них, что было нетрудно человеку его дарований, и отсрочить грозящую ка-
тастрофу, если ему не удастся совсем отвести ее.

- В Напте, - говорил Гурвиль, - вы или мы с вами вместо выведаем,
кроме того, намерения ваших врагов: у нас будут наготове лошади, чтобы
добраться до непроходимого Пуату, лодка, чтобы добраться до моря, а раз
мы будем у моря, недалеко и Бель-Иль, неприступная крепость. К тому же,
вы видите, никто не следит за вами и никто вас не преследует.

Но едва он успел произнести эти слова, как вдалеке за излучиной реки
показались мачты большой габары, плывшей так же, как они, вниз по тече-
нию. Гребцы лодки, Фуке, увидев эту габару, стали обмениваться удивлен-
ными восклицаниями.

- Что случилось? - спросил Фуке.

- Дело в том, монсеньер, - ответил хозяин лодки, - что тут и впрямь
что-то совершенно невиданное - габара мчится, как ураган.

Гурвиль вздрогнул и вышел на палубу, чтобы узнать, что же там проис-
ходит. Фуке не поднялся с места, но попросил Гурвиля со сдержанной по-
дозрительностью:

- Посмотрите, в чем дело, дорогой друг.

Габара только что вышла из-за излучины. Она шли так быстро, что за
ней дрожала освещенная солнцем белая борозда - след, оставляемый ею.

- Так они идут, черт возьми! - повторил хозяин. - Как же они, черт,
идут! Должно быть, им здорово платят. Я не думал до этого, что могут