вскоре вернулся с большим бокалом виски. Бэндин с наслаждением отхлебнул,
пошлепал губами, а потом достал из ящика стола новую заколку с президентской
эмблемой и аккуратно прикрепил ее к галстуку. Потом открыл лежавшую перед
ним толстую папку, извлек оттуда программку бегов и передал ее Драгони.
на четвертый забег. Выигрыш составит тысячу. Что там у нас с врачом из
экипажа "Прометея"?
концов он согласился. Ведь речь идет о деле государственной важности, а он,
как-никак, находится на службе у государства.
мерзавец Полярный включил в экипаж бабу! После всех сладких речей на
выставке тракторов, после дружеских рукопожатий, после болтовни о
сотрудничестве! И вот, в самую последнюю минуту, подсовывает нам эту шлюху!
Ну ничего, посмотрим, что он скажет своим коммунистическим дружкам, когда мы
поднесем ему наш сюрпризец. Эх, как бы я хотел видеть его рожу в эту минуту!
Не пожалел бы ста тысяч долларов тому агенту ЦРУ, который сумел бы
подслушать в Кремле их разговор!
Глава 4
находится он сам", - подумал И. Л. Дж. Флэкс.
выступить на первой пресс-конференции по проекту "Прометей"?
Пресс-конференция будет транслироваться по телевидению, там соберется весь
цвет мировой прессы и тому подобное.
американских инженеров. Потом повторил по-русски доктору Глушко, старшему из
советских инженеров. Оба специалиста немного владели родными языками друг
друга, но скудные эти знания тут же улетучивались, едва разгорались страсти.
Глушко был родом из Сибири, Вандельфт - из Ошкоша, но они были удивительно
похожи друг на друга. Очки в золотой оправе, редеющие волосы, желтые от
табака пальцы, лес ручек и карандашей, торчащих из нагрудных карманов, а в
придачу - счетная машинка в футляре, похожем на кобуру.
не займет и пятнадцати минут. Надо что-то сделать! На кой черт вообще нужна
эта пресс-конференция, если будет сорван последний этап проверки? Тогда, как
ни крути, а запуск придется отложить.
коллегу, глаза которого горели холодной яростью. - Это вы, американцы,
остановили работу. Мои люди готовы немедленно приступить к делу.
вас, не забывайте, что этот проект - совместный. По крайней мере хоть
делайте вид, что довольны сотрудничеством друг с другом.
палило солнце. По лицу его сразу ручейками потек пот. Вандельфт уселся за
руль тележки для гольфа - их специалисты из НАСА использовали для
передвижения по огромной территории городка. Флэкс с трудом втиснулся рядом.
Советские инженеры относились к этому "буржуазному" виду транспорта с
презрением - Глушко уже укатил вперед на своем велосипеде.
на ракету. А ведь через пару дней ему предстояло занять место у пульта в
Центре управления полетом и вывести эту птичку на орбиту. Далеко же унесло
его от родной Пщины!
одиннадцати лет, но был родом из Польши - из той ее части, где издавна
проживали немцы. Они поселились в тех местах много лет назад, но поляки
продолжали считать их германцами. Отец Флэкса был директором местной школы,
человеком весьма образованным. И своему сыну он тоже старался дать хорошее
образование. Дома говорили по-немецки, в школе и на улице - по-польски и
по-русски. Для юного Флэкса все три языка были родными. Когда перед самой
войной семья эмигрировала в Соединенные Штаты, отец не дал Флэксу забыть то,
что тот выучил в детстве. Мальчик слишком любил книги и вкусно поесть -
поэтому у него, толстяка, было мало друзей, а девочки и вовсе не обращали на
него внимания. В армию Флэкса не взяли по причине избыточного веса. Он
болезненно воспринял это унижение и с удвоенной энергией углубился в учебу.
Флэкс был студентом технологического факультета Колумбийского университета,
когда объявили набор на курс электроники. Безошибочным чутьем он угадал
перспективность этого направления - совсем нового, даже учебников еще не
было, и студенты занимались по размноженным на мимеографе конспектам. Флэкс
занялся радарами, что привело его в ряды той самой армии, которая несколько
лет назад отвергла его. Наконец-то справедливость была восстановлена! Флэкс
оказался у истоков создания НАСА его технические знания и лингвистические
способности очень пригодились, когда американцы вывезли в Соединенные Штаты
немецких ученых-ракетчиков, похитив их из-под носа наступавших русских. Со
временем Флэкс отучился вспоминать о своем прошлом. Многим казалось, что он
и родился прямо, в Центре управления полетом. Это, впрочем, его вполне
устраивало. Совместный советско-американский проект стал вершиной его
карьеры. Однако силы Флэкса были на пределе.
здания ракетного комплекса. СЗРК представляло собой пятиэтажную надстройку,
венчавшую головную часть "Прометея". Гигантские ускорители и главный корпус
ракеты были слишком велики, чтобы их можно было собрать в обычном сборочном
корпусе. Перевозить "Прометей" с места на место после сборки тоже было
нельзя. Поэтому ракету строили под открытым небом, прикрывая навесами
наиболее уязвимые узлы. Вообще же "Прометей" проектировался с таким
расчетом, чтоб ему не могла повредить никакая непогода.
кораблю. Он был построен в Центре космических полетов имени Кеннеди в
стерильных условиях, под строжайшим контролем, с особым кондиционированием
воздуха, призванным защитить электронные схемы от коррозии, а компьютеры -
от нежелательного воздействия перепада температур. После сборки всех узлов
главной ступени они были доставлены в Советский Союз на специально
подготовленных транспортных самолетах. Именно для работы с этими нежными
компонентами и предназначалось СЗРК, наростом прилепившееся к верхней части
ракеты. В сборочном здании, где поддерживался нужный микроклимат, и велись
сейчас все основные работы.
шел Флэкс. Тяжело пыхтя, он пролез в пилотный отсек корабля и огляделся по
сторонам. Все здесь ему было знакомо. Почти все пространство было занято
пультами и приборами. Когда в космос поднялся Юрий Гагарин, перед ним была
панель с двенадцатью кнопками. С тех пор, однако, многое переменилось.
Получили развитие самые разнообразные навигационные системы, у каждой из
которых был свой принцип управления. Повсюду были датчики, счетчики - стены
вокруг коек обоих пилотов были буквально облеплены ими. Требовалось
несколько тысяч часов занятий, чтобы всего лишь научиться разбираться в
расположении и предназначении всех этих кнопок и рычажков. И еще несколько
сотен занятий на тренажере, чтобы быть в состоянии применить эти знания на
практике.
как эти поганые русские перевернули тут все вверх дном!
американцами научили его кое-как разбираться в английском языке.
ясна. Сделайте одолжение, заткнитесь, и я спокойно подумаю, что тут можно
сделать.
это было совсем непросто. Под каждой кнопкой, каждым переключателем и
датчиком находилась табличка с описанием функции данного элемента. Человеку
непосвященному аббревиатуры типа PDI ABORT или RCS ничего не говорили, но
для пилотов они означали очень многое. Под каждым из английских обозначений
находилась соответствующая надпись на кириллице. Так было вначале. Теперь же
все выглядело иначе: все панели были залеплены клочками бумаги - клетчатой,
цветной, в линейку, - испещренными мелкими русскими каракулями.
какая-то доска объявлений в супермаркете. Чем мы тут занимаемся? Космический
полет готовим или продаем детские коляски?
по-английски недостаточно подробны, - прорычал Глушко, заглушая голос
американца. - Моим техникам приходится проверять все схемы, а для этого все
тут должно быть написано по-русски. Да и потом, ваши люди делают то же
самое! Почему же нам нельзя?
Патрик Уинтер написал по-английски кое-какие данные, которые понадобятся ему
при взлете, - контрольные цифры, информацию о предельных величинах и так
далее.
инженера помолчать-- Однако мы можем прийти к компромиссу. Надписи по-русски
останутся здесь до тех пор, пока ваши техники не закончат работу. После
этого надписи должны быть убраны. Может быть, на Земле подобная
дополнительная информация сгодилась бы, но советскому пилоту в космосе она
не понадобится. Глушко! Выслушайте меня до конца. Эти бумажки мы снимем, но
ваш пилот может приклеить вместо них любые шпаргалки, которые ей
понадобятся, - точно также, как это сделал Уинтер. Пусть они решат этот
вопрос между собой, а мы не будем им ничего навязывать. Идет?
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Березин Федор
Херберт Фрэнк
Белогорский Евгений
Плотников Александр