- Соедини меня с ООН в Нью-Йорке, с кем-нибудь из руководства. Лучше всего
с самим Секретарем Хепберн-Гилбертом.
Наконец его соединили с искусным индийским политиком, который в прошлом
году стал Генеральным Секретарем ООН.
- А, мистер Булеро, - хитро улыбнулся Хепберн-Гилберт. - Вы хотите
направить запрос по поводу ареста груза Кэн-Ди, который...
- Я ничего не знаю ни о каком грузе Кэн-Ди, - ответил Лео. - Я совсем по
другому делу. Вы отдаете себе отчет в том, что вытворяет Палмер Элдрич? Он
привез в нашу систему лишайники с Проксимы. Из-за этого может начаться
эпидемия типа той, что была у нас в девяносто восьмом.
- Мы отдаем себе в этом отчет. Однако люди Элдрича утверждают, что это
лишайник из Солнечной системы, который мистер Элдрич взял с собой на
Проксиму и теперь везет обратно... Как они говорят, это его источник
протеина. - Индиец блеснул белозубой улыбкой; подобное объяснение его явно
забавляло.
- И вы этому поверили?
- Нет, конечно, - улыбка Хепберн-Гилберта стала еще шире. - А почему,
собственно, вы этим интересуетесь, мистер Булеро? Неужели вас так заботит
судьба этих... лишайников?
- Я гражданин Солнечной системы и руководствуюсь заботой об интересах
общества. И я требую, чтобы вы предприняли соответствующие шаги.
- Мы их предприняли, - сказал Хепберн-Гилберт. - Мы проводим
расследование... Мы поручили его мистеру Ларку - вы ведь его знаете?
Разговор достиг мертвой точки, и Лео Булеро в конце концов отключился,
чувствуя отвращение ко всем политикам. Они всегда были готовы к решительным
действиям, но если дело касалось Палмера Элдрича... "Ах, мистер Булеро, -
передразнил он недавнего собеседника, - это, понимаете ли, совсем другое
дело".
Да, Ларка он знал. Нед Ларк был шефом Отдела наркотиков ООН и ответственным
за перехват последнего транспорта Кэн-Ди. Это была неплохая проделка со
стороны Генерального Секретаря - включить Ларка в аферу с Элдричем. Можно
сказать, ООН требовала услуги за услугу: пока Лео Булеро будет пытаться
вернуть груз Кэн-Ди, они не предпримут ничего против Элдрича. Он это
чувствовал, но, естественно, доказать ничего не мог. В конце концов
Хепберн-Гилберт, этот темнокожий хитрец и недоразвитый политик, прямо этого
не говорил.
"Вот так и кончаются все переговоры с ООН, - дума! Лео. - Афроазиатская
политика. Болото. Везде сидят и всем руководят иностранцы". Он с яростью
взглянул на пустой экран.
Пока он раздумывал, что делать дальше, звякнул интерком, и его секретарша
мисс Глисон сказала:
- Мистер Булеро, в приемной мистер Майерсон. Он хотел бы перекинуться с
вами парой слов.
- Пусть войдет. - Он обрадовался, что хотя бы на минуту сможет забыть о
своих проблемах.
Несколько мгновений спустя эксперт-прогностик в области моды с хмурым видом
вошел в кабинет и молча сел напротив Лео.
- Что с тобой, Майерсон? - спросил Булеро. - Ну, говори, я ведь для этого
здесь и нахожусь. Можешь поплакать у меня на плече. - Он старался, чтобы
голос его звучал холодно.
- Дело касается моей ассистентки, мисс Фьюгейт.
- Да, я слышал, что ты с ней спишь.
- Не в этом дело.
- Ах вот как, - иронически заметил Лео. - Ну, это мелочь.
- Я только хотел сказать, что пришел сюда по другой причине. У нас только
что было серьезное недоразумение. Мне принесли образцы...
- Ты что-то отклонил, - перебил его Лео, - а она с этим не согласилась.
- Да.
- Ах вы, ясновидцы!
"Заслуживает внимания. Может быть, существуют альтернативные варианты
будущего".
- И ты хочешь, чтобы я приказал ей в будущем во всем с тобой соглашаться?
- Она моя ассистентка, - сказал Барни Майерсон. - И поэтому она должна
делать то, что я ей скажу.
- Ну... а то, что она с тобой спит - это разве не явный шаг в этом
направлении? - рассмеялся Лео. - Однако в присутствии продавца она должна
поддерживать твое мнение, а если у нее будут какие-то замечания, то она
должна сказать тебе об этом позже, с глазу на глаз.
- Я даже на это не соглашусь. - Барни нахмурился еще больше.
- Ты знаешь, что я прошел курс Э-Терапии и практически сам стал ясновидцем.
Это был продавец вазочек? Керамики?
Барни неохотно кивнул.
- Это творения твоей бывшей жены, - сказал Лео и задумался. Ее керамика
хорошо расходилась; он видел объявления в газетах. Она продавалась в одном
из лучших художественных салонов в Нью-Орлеане, а также здесь, на Восточном
побережье, и в Сан-Франциско. - Как они, пойдут, Барни? - Он внимательно
посмотрел на своего ясновидца. - Мисс Фьюгейт была права?
- Никуда они не пойдут, и это святая правда, - бесцветным голосом сказал
Барни. Слишком бесцветным, подумал Лео, чересчур лишенным чувств. - Я так
вижу, - упрямо добавил Майерсон.
- Ну ладно, - кивнул Лео. - Принимаю твое объяснение. Однако, если эти
вазочки станут сенсацией, а у нас не будет миниатюр для колонистов... - Он
задумался. - Может оказаться, что твоя подруга по постели займет твое
место! - пригрозил он.
Вставая, Барни сказал:
- Так вы проинструктируете мисс Фьюгейт, как она должна себя вести и какую
позицию занимать?
Лео расхохотался. Барни покраснел и пробормотал:
- Может, я неудачно выразился...
- Ладно, Барни, я погрожу ей пальцем. Она молодая, переживет. А ты
стареешь. Ты должен заботиться о собственном достоинстве и не можешь
позволить, чтобы кто-то тебе противоречил.
Лео тоже встал, подошел к Барни и похлопал его по спине.
- Послушай, что я тебе скажу. Перестань себя изводить. Забудь о своей
бывшей жене. Ладно?
- Уже забыл.
- Есть ведь и другие женщины, - сказал Лео, думая о Скотти Синклер, своей
нынешней любовнице. Скотти, хрупкая блондинка с большим бюстом, сейчас
ждала, пока Лео не устроит себе недельный отпуск - на вилле, которая
находилась на спутнике в пятистах милях от Земли. - Их бесконечно много, в
отличие от первых почтовых марок США или шкурок трюфелей, которые мы
используем в качестве валюты.
Внезапно ему пришло в голову, что можно было бы уступить Барни одну из
своих брошенных, но все еще вполне пригодных любовниц.
- Вот что я тебе скажу... - начал он, но Барни тут же резким жестом
Свержин Владимир
Андреев Николай
Верещагин Олег
Конан-Дойль Артур
Флинт Эрик
Соломатина Татьяна