Чтение 5–й страницы книги ~Время игры~

недр "Системы"... И понял я, что непременно мне нужно задержаться и эту
интригу раскрутить.

Уже понимая, что переубедить Сашку не удастся, я все же спросил:

- Так, может, и мне задержаться? Вместе все и раскрутим, быстрее и
проще. А потом и поплывем... - Не стоит, Андрей. Ей-богу, не стоит, -
Сашкины слова звучали очень искренне и убедительно. - Тем более что наш
уход как раз автоматически оную интригу поддерживает. Да и вообще.
Плыви... Все равно скоро встретимся, неделей раньше, неделей позже. А ты
вдобавок гарантированно мой тыл прикроешь.

За Анну я буду спокоен, и в любой момент мы с тобой свяжемся, если
помощь потребуется. Ты ведь как бы вне ситуации будешь находиться... Не
знаю, в словах его, как всегда, содержалась некая истина, только... Все
это было совсем не то, чего мне хотелось. Вместо полноценного отпуска,
по известной формуле: "Уж если отдыхать, так от всего", снова
подразумевался очередной этап тайной войны, где мне отводилась лишь
легенда "отдыхающего", который все время ждет, когда соответствующий
сигнал вновь призовет в бой... Это совсем разные вещи: на законном
основании и без задней мысли валяться на пляже и охмурять рядом
загорающих девушек или только изображать безмятежный отдых, бдительно
высматривая на том же пляже злоумышленника, прячущего в плавках
пистолет... - И еще одно, - добавил после короткой паузы Сашка, - что-то
мне такое вообразилось. Когда ты сказал, что можно уходить и
внепространством... Если бы по-человечески, морем, тогда так-сяк. А
через "канал" - ну, я не знаю. Помнишь, давно еще разговор был - каждый
выход за пределы реальности сильнее и сильнее раскачивает мироздание. И
в какой-то момент... Такой разговор действительно имел место, вскоре
после того, как мы с Ириной внезапно оказались в декабрьской Москве 1991
года, а не в августе 1984-го, как планировалось.

Или даже позже мы это обсуждали, после нашего с Сильвией возвращения
с Валгаллы.

- Правда, опасаюсь я чего-то, если угодно. Мне кажется, что лучше
будет, если я завтра после торжественных проводов соскочу втихаря за
борт с аквалангом, вылезу на берег и начну автономное существование
прямо отсюда, а не с Мадагаскара.

- По-прежнему не понимаю. В чем смысл идеи? Ты что, воображаешь,
будто парадокс возникнет именно при условии твоего присутствия на борту?
А с нами ничего не сделается? За нас не боишься? Или как? Мудришь ты,
по-моему. Провели бы недельку-другую в море, отдохнули, развеялись на
всю катушку, а потом и отъехал бы куда нужно. Самолеты летают, день-два
- не проблема для твоих глобальных идей. Так же и договаривались... Не
делай из меня дурака, колись, в чем на самом деле дело?

Сашка вдруг вскочил из-за стола, начал ходить, засунув руки в
карманы, по ковру, доходя до очередной переборки - резко разворачивался
на каблуках.

Нервничает, сильно нервничает мой друг без всяких видимых причин.

Раздраженно махнув сжатой в кулак рукой, он почти закричал:

- Мне тоже крайне жаль, не прикидывайся, будто не понимаешь! Я ведь
океан только с палубы "Валгаллы" и видел, да и то Атлантический. А
хотелось бы взглянуть и на Индийский, Новую Гвинею увидеть, Соломоновы
острова опять же... - Соломоновы - это уже Тихий, - деликатно уточнил я.

- И Тихий тоже, натюрлих. Но... Если угодно - видение мне было. Как в
последний день в Замке. Проще говоря - все та же интуиция. Не нужно
больше мне, лично мне, понимаешь, забавляться всеми этими делами. Вообще
не стоит.

Отчетливое ощущение - добром это не кончится. И внимания к себе
лишний раз привлекать не надо, возмущая мировой континуум.

- А может, в монастырь сразу, Александр Иванович? - позволил я себе
съязвить, действительно раздражаясь странным его поведением. - За
святыми стеночками-то - хорошо. И греха на душу не возьмешь, и... Ну
вообще как-то так спокойнее, - спародировал я его настрой и тональность.

- Да что ты! Совсем не врубаешься? - вдруг психанул Сашка. - Не могу
я своей интуиции не верить. Я уйду отсюда, а все, в том числе и наши
ребята, будут уверены, что мы вместе. Тогда мне проще будет инкогнито
изображать. А на яхте имитатор оставлю. Я парочку сохранил еще с тех
времен... Это он вспомнил самое начало нашей истории. Тогда Антон
снабдил нас электронными штучками, которые, посылая импульсы,
соответствующие индивидуальным мозговым излучениям, должны были
создавать у охотившихся за нами аггров впечатление, что мы находимся
совсем не там, где на самом деле.

Какой-то резон в словах Шульгина был. В эффективности имитаторов я
убедился совсем недавно на Валгалле. Может быть, поможет и сейчас. Если
уж мы решили "выпасть" из этого мира, то лишний раз засвечиваться ни к
чему.

Правда, имитаторы рассчитаны на аггрианскую технику, пределов
возможностей Держателей мы не знаем, и есть ли вообще эти пределы?

Но вполне можно предположить, что ежеминутно они наше местонахождение
и поведение не отслеживают.

Пока мы не даем к этому оснований. Например - не пользуемся
аггрианской техникой, не будоражим слишком грубо пространство-время.

Об этом и Антон предупреждал.

- Ну, допустим. Не имею оснований спорить по существу, хотя есть у
меня собственное мнение насчет эфира и эффективности попыток сохранить
тайну, имея дело с Держателями. Кроме того, верная интуиция еще не
гарантирует от ошибок в ее истолковании. И как мы потом встретимся?

- Назначим рандеву. Я свои дела здесь, в Лондоне и Париже, сделаю и
подскочу самолетом... ну, скажем, во Фриско. Или в Бомбей. Куда раньше
успею. Там меня и подберешь. Какие проблемы? Телеграф здесь нормально
работает, радио есть.

Свяжемся.

- Тогда чего проще - по нуль-Т через "Валгаллу"... - Вот этого - не
надо... И опять я понял ход Сашкиных мыслей. Даже тех, которые сам он не
успел еще сформулировать до конца.

Разумеется, первый их уровень был тот самый, что он высказал сейчас
вслух.

Опасение, что Держатели засекут момент внепространственного перехода
"Призрака" в Индийский океан, им это не понравится, и они учинят
очередную пакость, макроили микроизменение реальности, которое даже и
заметить не удастся, но после которого затеянное предприятие утратит
всякий смысл. Или же - обратится в свою противоположность. В этом случае
намеченные Шульгиным меры предосторожности могут оказаться полезными.

А второе - Сашка просто захотел сыграть в собственную игру, и
немедленно.

Слишком ему надоело существовать как бы на вторых ролях. Зная его
характер, я представлял, насколько его раздражает необходимость работать
в команде, где лидирует не он. И пусть все операции мы планировали
совместно, и Сашка всегда сам определял свой круг прав и обязанностей,
но все же... Степень внутренней неудовлетворенности достигла критической
отметки.

Захотелось полной самостоятельности и независимости.

В принципе ничего страшного в этом нет.

Пусть покрутится, выпустит пар в автономном плавании по морю
житейскому.

Есть тут даже нечто обнадеживающее. Если сам я действительно
выложился до конца и мечтаю только о покое (так раньше князья уходили в
монахи, и даже государь император Александр Павлович, по слухам,
преобразился в старца Федора Кузьмина), а в Сашке по-прежнему кипят силы
и амбиции, так дай ему бог удачи....

Хуже другое - что, если крыша и у Шульгина начинает съезжать, только
проявляется это в такой вот, гипоманиакальной форме? Неукротимая
активность и абсолютная убежденность в собственной правоте пополам с
бредом преследования.

А впрочем - все это ерунда. "Все будет так, как должно быть, даже
если будет иначе".

- Ты, как я понимаю, все уже продумал и подготовил? - спросил я, имея
в виду первый этап Сашкиной импровизации. - Стратегические-то цели нашей
операции остаются прежними?

Если только Шульгин, оказавшись на свободе, не начнет перекраивать и
их.

- А что тут особенно готовить? Я всегда готов, и снаряжение в полном
порядке.

Еще одна интересная мысль пришла мне в голову.

- Предположим, что как раз Держателям и хочется нас разлучить? В
каких-то собственных целях. Не зря же идея эта возникла у тебя буквально
только что?

Впрочем, сразу же я поправил сам себя. Единственное, что утешало и
обнадеживало, - по всем известным фактам и косвенным рассуждениям
выходило так, что впрямую на мое и Сашкино мышление Держатели
воздействовать как раз и не могли.

Отчего и изобретали всякие окольные ходы. Чтобы принудить нас к тем
или иным "добровольным" поступкам.

Все-таки Антон, наверное, был прав. Если бы умел кто-то путем
внушения принуждать нас к желаемым поступкам, вообще все наши
приключения не имеют смысла.

Но этого я не сказал. Пусть Шульгин сам думает.

Он и ответил:

- Ну, если мы все будем через эту призму рассматривать... Тогда
вообще ничего предпринимать и планировать невозможно. С тем же успехом я
могу сказать, что это твоими устами они говорят. Я все придумал
самостоятельно и правильно, сказал тебе, а ты... - Да уж действительно.
С такой логикой далеко не уедешь... - Или - уедешь слишком далеко, -