щадили, они жили бы не меньше этой пеструшки, с которой начал наш старый
кюре свой опыт.
цыпленком. Посмотрите, у нее на правой ноге не три, а четыре пальца.
поколении повторится этот уродливый признак у кур, которые произойдут от
странной пеструшки, а ее он сохранил как живое доказательство в его
научном исследовании, какие так поощряются у нас в монастырях, давших
приют замечательным ученым вроде аббата Мерсенна.
начатого им опыта. И уже после его смерти из яйца вылупился вот этот
петушок. Помня заветы старого кюре, я, дав ему слово продлить его опыт,
храню теперь и пеструшку и петушка, для которого она тридцать четыре раза
бабушка.
бабушка.
куры кладут яйца и дают новый выводок. В первый год пеструшка была матерью
первых своих цыплят, а в следующие годы - бабушкой, прабабушкой,
прапрабабушкой и так тридцать четыре раза бабушкой.
погладил вислые усы.
представить себе облик своего предка в тридцать пятом поколении, что-то
вроде тысячи лет назад, как бы в шестисотом году после рождения Христова?
предка, - сказал священник, доставая из корзины доску, над которой работал
всю ночь.
уставился на портрет неизвестного человека, очень похожего на него самого,
но у которого вместо глубоких вертикальных морщин, продолжающих линии
носа, красовался сам нос, разделяющий лоб почти доверху пополам.
на правой лапке тоже четыре, а не три пальца, совсем как и у старой
пеструшки. Я намерен продемонстрировать это чудо природы в монастыре в
Париже, а может быть, и в Сорбонне.
мудрецам?
одним этим выдав то впечатление, которое вызвало в нем появление странного
кюре со своими курами и разрисованной доской.
вами как подлинное свидетельство древности и знатности вашего благородного
рода, берущего, быть может, начало от изображенного мною по наитию свыше
вот этого лица, портрет которого я с глубокой преданностью подношу вашей
светлости.
судьба бедной женщины и ее сыночка.
колебания принял подношение, но не потому, что его убедил опыт старого
священника, завершенный уже при молодом кюре, ибо он ничего в нем не
понял, а потому, что этот молодой кюре сказал о наитии свыше, повелевшем
ему изобразить предка Абеля. Может быть, и в самом деле это был первый
Сирано? Ведь наитие-то от бога!
башмаками по половицам замка, ушел в надежде, что исповедовавшейся у него
женщине будет легче.
потом еще одного сына, он понял, что совершил в свое время доброе, угодное
господу богу дело.
Сирано-де-Мовьер-де-Бержерак размышлял, насколько это было доступно ему,
принадлежавшему к той части дворянства, о которой говорилось, что
"грубость ее равняется невежеству. Нетерпимая и несносная, она тормозит
общественную жизнь своими узкими претензиями, ссорами за первенство,
ненавистным для всех злоупотреблением своим правом охоты и вымогательством
у крестьян, к чему дворян понуждает все увеличивающаяся нищета, не дающая
им покоя"*.
держал в руках портрет своего возможного предка, который отнюдь не сделал
его богаче. И он не стал вешать его на стену, как подумал было при кюре, а
запрятал в чулан.
которого по-прежнему злил его, хотя, быть может, и отражал внешность
далекого предка. Однако неизвестно, был ли тот галл близок к Цезарю,
который властвовал над Галлией.
впоследствии как баловень "отваги и шпаги", ехал вдоль берега Сены,
направляясь в Париж, увы, без монет в кармане, но с отцовским
благословением и твердым намерением покорить город своих честолюбивых
надежд.
ленивому коню до смешного редкой желтой масти, да и самому разлечься на
траве у воды, течение которой доведет его теперь до самого Лувра, где он
найдет старинного друга отца, ныне капитана мушкетеров короля.
за полетом легких стрекоз, которым не нужны ни важные встречи, ни
поединки, ни рекомендательные письма, наш честолюбивый юноша, ибо не было
ему и двадцати лет, заметил на противоположном берегу в тени плакучей ивы,
опустившей ветки к воде, толстенького мальчонку лет шести с удочкой. Тот
неотрывно смотрел на обтекаемый струйками поплавок.
подошедшего к юному рыбаку другого мальчика тех же лет, внешность которого
не могла не привлечь внимания, ибо обладал он носом непомерной величины,
который походил одновременно и на складку лобной кости черепа, и на птичий
клюв.
содержащий, впрочем, и тени насмешки. - Садись, рыбачить будем.
талантом Александра Дюма, но мемуарами, изданными Куртилем де Сандра у
Пьера Руже в Амстердаме в 1701 году, когда минула эпоха Ришелье, Мазарини,
Людовика XIII с борьбой всех против всех, крестьян против феодалов,
феодалов против короля, короля против кардинала Ришелье, Ришелье против
Испании и всех непокорных, и шпага наряду с интригой, казалось, решала
все, юноша, которого мы повстречали на берегу Сены, приподнялся на локте,
увидев, как рыболов судорожно дернул удочку и над водой серебристой
звездочкой в лучах солнца сверкнула взлетевшая в воздух рыбка.
освобождать ее от крючка.
мальчик. - Давай отпустим ее в воду. У нее, может, тоже есть детки!
на тот берег.
отец. А какие отцы бывают, сам знаешь.
направляясь к пасущемуся коню.
нее суп. Давай поймаем еще и разведем костер.
сдавили горло. Сам знаешь, каково это!
Быков Василий
Шилова Юлия
Пехов Алексей
Грабб Джеф
Контровский Владимир
Херберт Фрэнк