камень, он отправился наверх, чтобы посмотреть на восход Колеса. Руарк
крепко спал, но он с вечера объяснил, как пользоваться кодовым замком,
поэтому Дерк мог войти и выйти в любое время. Он поднялся на лифте и вышел
на крышу. Там, сидя на холодном металлическом крыле серой машины, он
наблюдал, как рассвет смывает с неба остатки ночи.
рожденный им день был мрачен. Сначала неясное туманное свечение окрасило
горизонт, расплывшись над ним темно-красным пятном, словно слабый отблеск
светящихся камней города. Потом появилось первое солнце - крошечный желтый
шарик, на который можно было смотреть, не щурясь, не прикрывая глаз. Через
несколько минут немного поодаль всплыло второе светило, чуть больше и ярче
первого, но оба они, хотя и были намного ярче звезд, вместе давали света
меньше, чем одно огромное ночное светило Брака.
грязно-красная полоска, которая вначале почти не выделялась на окрашенном
зарей небе, но она продолжала расти, пока наконец Дерк не понял, что это
верхняя часть огромного красного солнца. По мере того как оно поднималось
выше и выше, все вокруг окрашивалось в красный цвет.
кое-где в тени осталось слабое мерцание. Рассвет накрыл город серой
пеленой с красноватым отливом. Тусклый, холодный свет занимавшегося дня
погасил ночные огни, и теперь улицы города несли на себе еще более
явственный отпечаток смерти и опустошения.
Теперь каждый следующий день темнее и холоднее предыдущего. Две из шести
звезд Чертовой Короны находятся сейчас позади Толстого Черта, и от них нет
никакого толка, другие продолжают уменьшаться. Сам Черт еще довольно ярок,
но и его красный свет слабеет. Выходит, что Уорлорн живет в угасающем
свете заката, за которым не будет рассвета. Еще несколько лет, и все семь
солнц станут далекими звездами, а на планету вернется лед.
положив руки на бедра. Это был высокий, худощавый, мускулистый мужчина.
Распахнутый несмотря на холодное утро ворот рубашки обнажал загорелую
грудь, которая казалась медной в свете Толстого Черта. Бросались в глаза
высокие скулы, тяжелая квадратная челюсть и волосы до плеч, такие же
черные, как у Гвен. Его руки, покрытые густыми черными волосами, украшали
два массивных браслета: левую - серебряный с жадеитами, правую - из
потемневшего железа с красными светящимися глоустоунами.
вниз.
шагнул вперед и поднял обе руки вверх, словно демонстрируя собеседнику
пустые ладони.
кавалаанца. И в этот момент заметил кое-что еще: на черном металлическом
поясе Джаана висел лазерный пистолет.
это не шокирует, как кимдиссца, приятеля Гвен. А если вас это тоже
приводит в ужас, так это не наша вина, а ваша. Лартейн - часть Верхнего
Кавалаана, и вы не вправе ожидать от нас отступления от своей культуры в
угоду вашей.
все же этот обычай кажется мне странным. Что, здесь где-нибудь идет война?
слышали такого. Откуда вы родом?
галактики от Старой Земли. Но я почти его не помню. Родители привезли меня
на Авалон, когда я был еще маленьким.
вам пришлось побывать?
около дюжины. Большей частью планеты с более низким, чем на Авалоне,
уровнем цивилизации, на которых могли пригодиться мои знания. С хорошим
образованием легко найти работу даже без особых талантов. Меня это
устраивает. Я люблю путешествовать.
одной планеты дальше джамблов. Вы увидите, что здесь все по-другому,
т'Лариен.
сленг. "Косяковые миры". От слова "косяк", дверной косяк. Я узнал его от
своих приятелей, вулфхеймцев, когда учился на Авалоне. Так они называли
Межпланетье, пространство между Внешними Планетами и Поселениями Старой
Земли первого и второго поколений. Именно в звездных системах Межпланетья
хранги поработили некоторые планеты и там воевали с Империей Земли.
Большинство планет, названных вами, тоже затронула война и последовавший
за ней развал Империи. Сам Авалон - поселение второго поколения и когда-то
был столицей сектора. А это немало для столь отдаленной планеты. Вы
Согласны?
больше.
заключается в попытках извлечь исторические факты из мифов моей родной
планеты. Верхнего Кавалаана. Именно для этого Айронджейд послал меня на
Авалон, не считаясь с затратами. Я должен был изучить банки данных
старинных компьютеров. Я провел там два года. Свободного времени было
много, и я увлекся общими вопросами истории человечества.
Толстого Черта наполовину выполз из-за горизонта, показалась и третья
звезда Колеса. Она была немного севернее предыдущих и светила не ярче
обычной звезды.
она кажется не больше солнца Авалона. Наверное, она очень далеко, и здесь
все уже должно было бы замерзнуть. А у вас всего лишь прохладно.
заслуга принадлежит не Верхнему Кавалаану, но, тем не менее,
внешнепланетянам. В Эпоху Крушения Империи Земли Тоберу удалось сохранить
высокие технологии и потом значительно развить их. Без их экрана Фестиваль
был бы невозможен. Когда планета проходила вблизи от Толстого Черта и
Адской Короны, их жар выжег бы атмосферу Уорлорна, вскипятил бы его моря.
Но благодаря тоберианскому экрану планета избежала страшной катастрофы, а
мы получили долгое теплое лето. А теперь экран помогает удержать тепло.
Но, как и все в нашем мире, он имеет ограниченные возможности. Холод
придет.
пришли сюда?
на рассвет. И многое другое, Дерк т'Лариен. Я знаю о вас гораздо больше,
чем вы обо мне.
знал даже о вашем существовании.
встретиться с вами с глазу на глаз и поговорить до того, как проснутся
остальные. Теперь мы не на Авалоне, т'Лариен, а сегодня - не вчера. Мы на
умирающей планете Фестиваля, в мире, где не существует законов, кроме тех,
которые мы привезли с собой. И мне не хотелось бы вести себя в
соответствии с нашими. С тех пор как я пожил на Авалоне, я стараюсь
считать себя Джааном Викари, но я остаюсь кавалаанцем. Не вынуждайте меня
стать Джаантони Рив Вулфом Высокородным Айронджейдом Викари.
думаю, что могу быть вполне искренним. Я ничего не имею против вас, Джаан.
и опустил руку в карман брюк.
булавку в форме крошечного ската. - В знак дружбы и хорошего отношения. И,
пожалуйста, носите ее, пока находитесь здесь.
учтивость мужа Гвен. Он взял булавку и приколол ее к воротнику.
Пойдемте к нам. Я разбужу остальных, пора завтракать.
кавалаанцами, потолки были очень высокими, а в гостиной бросался в глаза
огромный камин. На грифельно-серой каминной полке, как на насесте,
восседали фантастические существа со злыми глазами и охраняли золу. Викари
провел Дерка мимо них по устланному толстым черным ковром полу в столовую,
которая не уступала гостиной по размерам. Пока хозяин будил остальных,
Дерк сидел на одном из двенадцати деревянных стульев с высокими спинками,
которые стояли вокруг большого стола.
Акунин Борис
Контровский Владимир
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Журавлев Владимир
Флинт Эрик