комковатая лепешка, больше похожая на плоскую черепаху, чем на одеяло, и
мать Эск великодушно решила подарить это творение матушке на свячельник...
делах.
серым. Мертвые что, так и выглядят? Разве ее грудная клетка не должна
подниматься и опускаться?
станет темно, - решительно заявил он. - Но Церн останется здесь.
умер старый дядюшка Дергарт, отцу пришлось просидеть при свечах целую ночь?
А иначе придет кто-нибудь страшный и заберет твою душу в... куда-нибудь, -
неуклюже закончил он. - Тогда мертвецы возвращаются и начинают тебе
являться.
матушка.
поступать. А потом...
подозрением рассматривала детей. Гальта заорал и швырнул в нее шапкой.
Ворона, укоризненно каркая, улетела, и он закрыл окно.
Подкармливала, - поправился он. - В общем, мы вернемся и приведем подмогу -
это быстро. Идем, Церн.
дверь.
загорелось несколько ранних звезд.
После долгих усилий ей удалось зажечь свечу, и Эск поставила ее на стол,
хотя на самом деле свеча не осветила кухню, а лишь наполнила ее тенями.
Потом Эск уселась у холодного очага в матушкино кресло-качалку и стала
ждать.
посмотрела в толстые мутные стекла.
послышался снова. Потом он прекратился, и после непродолжительного затишья
задребезжала щеколда на двери.
Подтащив кресло к порогу, она, как могла, подперла дверь. Щеколда в
последний раз звякнула и умолкла.
Затем что-то тихо, но настойчиво забарабанило в маленькое окошко буфетной.
Через некоторое время все смолкло, а мгновение спустя началось заново в
спальне у нее над головой - тихий, скребущий звук, звук, который могут
производить только когти.
хватило только на то время, пока горела свеча. Девочка плотно зажмурилась и
снова на ощупь двинулась к двери.
дымохода до Эск донеслось отчаянное царапанье. Девочка отодвинула засов,
распахнула дверь и стремглав выскочила в ночь.
Эск было все равно куда бежать, но тихий ужас вселил в нее жгучую решимость
добраться до этого "все равно куда" как можно скорее.
вороньи проклятья, тяжело приземлилась в очаг и запрыгала в темноту.
Мгновение спустя послышались стук щеколды лестничной двери и хлопанье
крыльев по ступенькам.
раз ей повезло, но сочетание точек и желобков поведало ей, что она оказалась
примерно в миле от деревни и бежала совсем не в ту сторону.
звезды были рассыпаны по черному покрывалу. Окружающий девочку лес
представлял собой узор из теней и бледного снега. От зорких глаз Эск не
укрылось, что далеко не все тени намереваются стоять неподвижно.
эхом прокатывался по высоким пикам. Однако звери редко приближались к
человеческому жилью - современные волки были потомками тех, кто выжил лишь
благодаря твердо усвоенному правилу: о человечинку можно обломать зубы.
напрочь позабыть о естественном отборе.
огонь. Если ничего другого не остается, найди палку и, по меньшей мере,
задай зверюгам хорошую трепку. Ни в коем случае не пытайся убежать.
длинная тень и медленно приближается. Усталая, перепуганная, неспособная
больше соображать, девочка упала на колени в обжегший холодом снег и стала
разгребать его, отчаянно пытаясь отыскать какую-нибудь палку.
покрыт трещинами и провисал, как верх палатки.
нужно прыгать, чтобы передвигаться. После Заимствования следовало немножко
полежать, чтобы разум привык к собственному телу, но сейчас у нее просто не
было времени.
спинку кровати.
(если птицы вообще могут считать, а это бывает крайне редко), что постоянный
стол, состоящий из обрезков ветчины и отборных кухонных отходов, и теплый
насест по ночам вполне стоят того, чтобы время от времени испытывать
неудобство, пуская матушку к себе в голову, - эта ворона наблюдала за
старухой с легким интересом.
в себе заманчивые поползновения просто взять и спланировать вниз. Дверь была
открыта настежь, и на полу уже намело небольшой сугроб мелкого снега.
отыскать сознание Эск.
и в любом случае суперсознание леса делало поиск не менее сложной задачей,
чем попытку расслышать рев водопада за яростным громыханием грозы. Зато
матушка сразу почувствовала сознание волчьей стаи. Оно походило на резкий
смрад и наполняло рот вкусом крови.
снегом. Ругаясь и бормоча что-то себе под нос, матушка Ветровоск закуталась
в шаль и выскочила из дома.
подозрительные шорохи, доносящиеся из самого темного угла, и проснулась.
Кузнец, уводимый близкими к истерике сыновьями, заботливо закрыл за собой
двери, и кошка любопытствуя взглянула на узкую тень, которая потыкала замок
и проверила петли.
им отлететь на другую сторону улицы.
Услышала его и матушка. Это было целеустремленное гудение, похожее на то,
какое издает пролетающая гусиная стая. Набухшие снегом тучи, оказавшиеся на
пути предмета, вскипали и взвихривались.
поздно. Источник гула пронесся на бреющем полете над верхушками деревьев и
спикировал на поляну.
направилась прямиком туда, где мелькали вспышки потустороннего света и
откуда доносились странные посвисты, глухие удары и умоляющие повизгивания.
Мимо нее промчалась пара волков; их уши были прижаты к голове, и зверей
переполняла твердая решимость унести отсюда лапы независимо от того, что
встанет у них на пути.
рядом с матушкой и, поскуливая, рухнуло в снег. Еще один волк пролетел
параллельно земле и врезался в ствол дерева.
несколько волков, либо мертвых, либо благоразумно решивших не шевелиться.
почудилось, будто он поворачивается, не выпуская ее из виду.