него:
про собаку?
полезно в дурака сыграть, особенно с начальством.
по-американски чудно исписан, так что ж, агенты ЦРУ писали? Мой младший,
скотина, и писал вместе со своими дружками недоразвитыми. То же самое и
собака твоя.
сделал пару шагов туда-сюда, посмотрел на портрет Дзержинского и пожал
плечами: - Ну и что? Я вот в молодости на Сахалине служил, и ничего,
чудно... Что ж, меня японцы приедут мочить? Или эти... алеуты? Тем не менее
не огорчайся так, Слесарев. Мы с Потаповым и про собаку твою поговорили.
Есть интересная подробность: у них там какие-то обмены опытом с эстонцами. К
нам едут ихние эстонские специалисты, к ним - наши, русские. Чего там у них
интересного можно почерпнуть, этого я уж не знаю, но сам понимаешь -
добрососедские отношения... К тому же - НАТО! - Генерал наставительно поднял
палец, сделав ударение на "О". - У нас тоже окромя говна ничего не покажешь,
но - едут. Так что как приедет один, мы ему деда мертвенького и подсунем.
Про собаку с ним и поговорите. Короче, ты сходи в желтый дом, спросишь там
такого капитана Усикова, он тебе все расскажет. Да смотри, чтоб они на тебя
там "жуков" не навешали!
отвернешься, а они хлоп! - и "жука" тебе. Я от Потапова пришел, сразу
почистился у наших умельцев, ничего, правда, не нашли.
понравившиеся ему книги, с виду одинаковые.
подполковнику твоему скажу то же самое. Будешь чудно работать насчет
старичка в компании с эстонцем. Но и про текущие дела не забывай. Вас,
оглоедов, мало, а текущих дел много.
ФСБ, торчал на бульваре Добровольского в окружении столетних лип. Рядом с
управлением имелся небольшой продуктовый магазин, а в нем - разливное
"Петровское", и Сергей не удержался, выпил бокальчик, после чего направился
искать капитана Усикова.
способностям чекистов.
короткий номер. - Товарищ капитан? К вам тут... э-э...
товарищ капитан. Сорок второй кабинет.
Чем-то он напомнил Сергею Гитлера в молодые годы. Последнего Сергей, само
собой, не видел, но представлял именно так.
бумагах.
будьте уверены, они пришлют хорошего специалиста. Им не хочется в грязь
лицом ударять, постараются показать, что они тоже не просто курортная
забегаловка... - Усиков раздраженно сунул толстую папку в ящик стола. - Если
честно, у меня этот обмен опытом вот где! - Он постучал себя ребром ладони
по шее. - В прошлом году приезжали армяне, так что получилось? Старлей из
СОБРа одного узнал, он, оказывается, в свое время в аэропорту Звартноц этого
старлея колом по хребту приложил, а теперь - шишка, чуть ли не полковник
армянских спецслужб... Ну, естественно, в морду... Старлея еле оттащили,
пришлось потом чуть ли не на уровне министра вопрос заминать, у всех полгода
задницы горели...
свои папки, вздохнул и наставительно сказал:
аккуратно с ним.
Архивы, знаете ли, и все такое прочее. У вас там какое-то убийство, не так
ли?
чтобы эстонский гость уехал с чувством исполненного долга, но при этом
ничего тут не навредил. Сработаете?
Расскажу вкратце. Можете быть свободны.
плавничком воблы у одноногого пенсионера, тоже любителя пива. "Скотина
какая, - думал Сергей про капитана Усикова. - Можете быть свободны... Такой
же капитан, а туда же..."
особенно разгуливаться не было смысла.
Кубка чемпионов.
мерзавчика "Губернской". - Не надо им было Шевченку продавать, вот что я
скажу. Раньше никого не продавали, и футбол у нас хороший был. А сейчас всех
продали.
сказал Сергей и заплатил за третий бокал пива. Пенсионер обрадовался и
предложил взять под это дело водки, но Сергей на провокацию не поддался и
отправился трудиться.
покойного. Первая записная книжка оказалась довольно свежей, с символикой
БАМа на обложке, и в ней были заполнены всего несколько страниц - телефоны и
адреса. Очевидно, друзья и товарищи. Проверим... Хотя чернила повыцвели,
буквы и цифры местами затерлись, так что ищи-свищи тех друзей. Живы ли
вообще... БАМ вон когда строили, уже и забыли все про него.
надпись на последней страничке, аж в 1939 году. Расплывшиеся записи делались
то химическим карандашом, то чернильной ручкой, и Сергей углубился в чтение.
зашифрованный. Старик все же не лаптем щи хлебал, да и не старик он тогда
был... Понимал, что сегодня он доблестный ловец врагов народа, а завтра -
этот самый враг, надо полагать, и книжечку эту прятал старательно.
ППВ, М., даты проставлены редко, да и информации стороннему человеку записи
не давали. "А. К. в 12.40 был у ППВ. Разговор о ткани ј 6, контроль,
задействован Ф.". "21.01.41, звонок из Мс (Москвы? Минска?) относительно
сроков. Просят ускорить, ППВ недоволен. Что они, с ума посходили?" "Два
новых из Риги, проверить". "23.01 отправлено 8 конт. (контейнеров?), 24.01 -
5 конт.".
Прикомандирован к НКВД Эстонии, без расшифровки... То есть мог заниматься
чем угодно, от выискивания особо затаившихся буржуазных националистов до
каких-то спецзаданий московского розлива...
по прямому, экстренный - на 9". "14.02. Оказался редкая сволочь. Проверить
через Управление. Прослушка".
тонкой пластинки размером с карманный календарик. Достаточно жесткое. Сергей
выдвинул ящик стола, нашел старый скальпель, отобранный в свое время у
какого-то малолетнего ублюдка, и подковырнул краешек оклеенной коленкором
обложки. Тот подался, Сергей потянул сильнее, и на стол упала тонкая черная
пластина.
цвета, на одной стороне едва заметная штриховка, словно на игральной карте,
на другой - восемь значков, напоминающих иероглифы. Но не иероглифы -
слишком округлые, с хитрыми завитками... Значки, казалось, были впечатаны
внутрь "карты" и серебристо поблескивали в солнечных лучах.
вафель. - Хочешь вафлю? Миндальная.