Европе, и так как почти все работники станции "Арктания" работать приехали
в Арктику из Европы, то они и называли "ночью" часы, когда солнце медленно
катилось над горизонтом, подкрашивая ледяные поля фиолетовыми тенями от
торосов.
своим маленьким квартирам и готовились уснуть, либо уже спали.
лег в постель. Но уснуть ему не удалось; события этого дня настойчиво и
последовательно стали вновь проходить перед его глазами: он работал киркой,
мысленно разглядывал револьвер, опять рассказывал в кабинете у отца о своей
находке и перебирал в памяти все, что говорили взрослые о ней.
уверенностью, что именно там, во льду, на 86-й параллели, следует искать
если не самый труп Амундсена, то хотя бы каких-то следов его пребывания в
этом месте. Конечно он знал, что на поверхности льда он ничего не мог бы
найти, понадобились бы раскопки, нужно добраться до того слоя, который
когда-то был поверхностью ледяного пака. Он уже почти добрался до него, он
нашел во льду какую-то вещь, и вот, оказывается, эта вещь не имеет никакого
отношения к Амундсену. Если бы он нашел банку из-под консервов, палатку,
даже пуговицу, это было бы гораздо лучше. А револьвер?..
время полета? Все экспедиции всегда брали с собой оружие. Брали большей
частью винтовки, но кто-нибудь мог прихватить и револьвер. С Амундсеном
летал французский лейтенант Гильбо. Лейтенант! То есть военный... Если
Гильбо был командиром, он носил револьвер. Дед Андрейчик говорил, что все
офицеры и красные командиры носили револьверы. Но тот же дед всех уверял,
что при Амундсене не было таких револьверов. Хорошо. Допустим, что дед
прав. Но что, если лейтенант Гильбо сам себе сделал такой бесшумный
револьвер? Все может быть. Что, если это было его секретное изобретение?
Ведь было же так часто. Вот, например, радио. Все говорили, что его
изобрел Маркони^9 , а оказывается, еще до Маркони изобрел его русский
преподаватель физики Попов. Юра отбросил одеяло и сел на постели.
Он потом поможет найти Амундсена. Да, да, конечно, лежит! Во льду! Человек,
которому принадлежит бесшумный револьвер. Как он, Юра, сам тогда не
догадался? Как не догадались отец, мать, Свенсон? Они ошибаются. Они
говорят, что револьвер принадлежал крестовику. Это неверно.
деду? Сказать? Нет, дед не захочет лететь... Надо действовать самому,
действовать решительно и смело, как настоящие полярники.
столовую, достал из буфетной ниши три плитки шоколада, несколько кубиков
твердых сливок, набрал горсть печенья и рассовал все это по карманам. В
передней он натянул свои пьексы с шипами, поверх шерстяных штанов надел
меховые шаровары, напялил на голову малахай и надел меховое пальто с гибкой
металлической сеткой между мехом и подкладкой, проводящей тепло от
карманных электрических печек. Называлось такое пальто электродохой.
Несмотря на свое волнение, Юра все же сохранил способность размышлять
трезво. Он одевался тепло и основательно, как и полагалось для серьезной
экспедиции, не забыл прихватить перчатки, очки-светофильтры и складной
походный нож.
ангара не полагалось. По дороге к ангару Юра никого не встретил. Он вывел
"Полярного жука", удостоверился, что кирка в кабине под сиденьем, и влез в
машину.
приподнялся над площадкой и мгновенно пошел вверх, набирая высоту и уходя
одновременно на юг.
полете Юра почти строго придерживался девятнадцатого меридиана. Убедившись
по счетчику, что расстояние в четыреста километров покрыто, Юра сделал
несколько крутых виражей и пошел на снижение.
На высоте в пятьсот метров он внимательно стал следить за ледяным паком,
ползущим по экрану. "Полярный жук" почти висел на одном роторе, - раструб
его ракеты едва дышал, продвигая машину вперед со скоростью двадцати
километров в час.
востока на запад и обратно, то место, где, как он предполагал, они с Асей
вчера нашли револьвер. Но нигде не было видно темной туши моржонка, -
покрытый льдом океан лежал внизу равнодушно и безмолвно, похожий на
бесконечную пелену облаков под самолетом.
мысль о движении, и мальчик ясно и отчетливо понял, почему моржонка нет на
старом месте: лед дрейфует на юго-запад, и моржонка следует искать уже
гораздо южнее. Он вспомнил, как Свенсон при нем третьего дня говорил отцу,
что льды движутся сейчас со скоростью полутора километров в час.
Следовательно, за эти двенадцать часов моржонок "уехал" со своей льдиной на
юго-запад километров на восемнадцать - двадцать, не больше.
заглянув на экран, увидел, что какая-то пылинка медленно катится по белому
квадратику экрана. Он дунул, - пылинка осталась на месте и только
передвинулась ближе к центру экрана. Юра дождался, когда это едва заметное
пятно окажется как раз в центре, и, даже не увеличивая его, стал опускать
машину на роторе.
так же отвесно и уверенно, как и вчера. Выскочил из кабины, вытащил кирку
и, прыгая через ледяные ухабы и заусенцы, побежал к яме во льду. Здесь он
остановился в минутной нерешительности: где рыть? Револьвер он нашел в
нескольких шагах вправо от моржонка. Значит, надо начинать с того места.
Если там ничего не будет, тогда надо рыть ощупью в разных местах. Затем он
вертикально приставил кирку ко льду, налег на нее и нажал рычажок, -
ледяной фонтан вырвался из-под блестящей лопатки.
льда. Волнение, с которым он приступил к работе, уже улеглось, он работал
упорно, но спокойно, как обыкновенный землекоп на археологических
раскопках. Ему пришло в голову, что вгрызаться киркой в лед круто не
следует: наткнувшись на труп, он может сильно повредить его. (Юра ни на
минуту не забывал о профессоре Британове, который должен оживить Амундсена
или Гильбо.) Он тотчас же уменьшил угол между киркой и льдом и стал уже не
рыть, а срезать лед.
добрых тридцать могил была вспахана, ему показалось, что работал он не
менее полутора часов. Ладони у него горели; от толчков кирки ломило в
плечах, дышал Юра порывисто и шумно, мех электродохи и лицо были влажными.
Юра не чувствовал усталости, и только тревога все больше овладевала им: он
разворотил уже несколько тонн льда вокруг моржонка, но никаких следов
человека во льду не нашел.
взглядом обвел угрюмые торосы, обступившие его со всех сторон: молчание
пустыни стояло над ним. На минуту Юре показалось, будто он находится на
самой макушке пустой, необитаемой холодной планеты: мать, отец, дед,
станция, весь мир будто остался где-то в прошлом... Но Юра взглянул на
"Полярного жука", и тотчас минутное ощущение одиночества улетучилось:
автожир, как живое близкое существо, стоял тут же, - терпеливый и верный
"Жук", с мощной камерой ракеты, с теплой кабиной, которая примет и умчит
его, Юру, отсюда, как только он сам того пожелает. Но Юра уже не желал
этого, он успел передохнуть, и ему захотелось еще порыться в этом
скользком, рыхлом льду.
полярники, герои Арктики, никогда не отказывались от тяжелого труда. Разве
не читал он, как когда-то, много лет назад, челюскинцам приходилось долбить
и перетаскивать тысячи тонн льда, чтобы устроить посадочную площадку для
летчиков. Разве сам Амундсен и Эльсворт^10 не долбили вот так лед, когда
их самолет сделал вынужденную посадку среди торосов и трещин?
льда метнулось в сторону. Юра хотел долбить лед дальше, но вдруг ему
показалось, что в ямке что-то темнеет. Юра отбросил ледышку, разгреб
ледяную пыль и застыл на месте: изо льда торчала темная кисть руки со
скрюченными пальцами...
лед и вплотную приник лицом ко льду. Темная ладонь и судорожно сведенные
пальцы стояли перед его глазами. Казалось, тот, кто был под ним во льду,
хотел сжать кулак и ударить Юру в лицо, но лед сковывал его страшную руку,
не давал ей сжаться в кулак. Юра отвел лицо в сторону, мурашки побежали по
всему его телу. Юра видел мертвых людей; он не представлял, как можно
бояться их. Он сам сейчас искал во льду мертвеца, он только обрадовался бы,
если бы вдруг этот мертвец появился перед его глазами. Но при виде темной
скрюченной руки, вдруг высунувшейся изо льда, мальчику стало страшно...
подняться.
собственная перчатка, которую он бросил, когда долбил лед. Юра искоса
поглядел на нее: это была обыкновенная, простенькая меховая перчатка; ее
привычный, домашний вид немного успокоил мальчика. Он хотел было протянуть
руку, чтобы взять ее, но внезапный порыв ветра понес перчатку прочь Юра
вскочил и погнался за нею. Прыгая через куски льда, он наконец наступил на
Мережковский Дмитрий
Буджолд Лоис
Афанасьев Роман
Верещагин Олег
Никитин Юрий
Громыко Ольга