Продовольственная ситуация в Мордоре медленно, но верно ухудшалась, так что
безопасность проходящих через Итилиен торговых путей на Юг стала здесь тем
самым, что называют "национальной паранойей". Тут любая провокация может
вызвать лавинообразный процесс, а уж за этим-то дело не стало. И когда в
районе итилиенского Перекрестка несколько караванов кряду было уничтожено
невесть откуда взявшимися людьми, которые были одеты в зеленые гондорские
плащи (хотя говорили они с отчетливым северным акцентом), ответ последовал
"по полной программе".
заклинал, умолял, угрожал -- все было тщетно: доводы разума перестали
действовать, и король (власть которого в Мордоре была в общем-то
номинальной) ничего уже не мог поделать с ополоумевшими от страха
лавочниками из тамошнего парламента. И вот на рассвете 14 апреля 3016 года
Третьей Эпохи мордорские войска силами в двести легковооруженных конников
вступили в демилитаризованный, согласно недавнему договору с Гондором,
Итилиен, "дабы обезопасить караванные пути от разбойников". Гондор в ответ
объявил мобилизацию и взял под контроль Осгилиатскую переправу. Мышеловка
захлопнулась.
случаях, ошибочность стратегического решения можно установить лишь
постфактум; приведи этот ход к успеху (а это было вполне реально), он
наверняка остался бы в анналах как "гениальный". Короче, была предпринята
попытка расколоть коалицию противника, выведя из игры Рохан, которого,
вообще-то говоря, итилиенская ситуация впрямую не касалась. С этой целью за
Андуин был переброшен экспедиционный корпус в составе четырех лучших полков
мордорской армии. Корпус должен был скрытно пройти по северному краю
роханских равнин, где, по данным разведки, не было регулярных сил
противника, и соединиться с армией Изенгарда; риск был велик, но этим путем
уже неоднократно проходили более мелкие подразделения. И если бы в тылу у
рохирримов действительно возникла ударная группировка, способная за пять
дневных переходов достичь Эдораса, те, без сомнения, и думать забыли бы о
походах на Юг -- день и ночь карауля выход из Хельмовой пади. С оставшимся
же В одиночестве Гондором можно было бы начать поиск компромиссного решения
по Итилиену.
ходе современной маневренной войны одна из сторон располагает данными
космической разведки, а другая -- нет. Находившийся фактически под домашним
арестом Йомер получил через Гэндальфа исчерпывающую информацию о движении
мордорцев и понял, что такой шанс полководец получает единожды в жизни.
Воспользовавшись болезнью Теодена и своей огромной популярностью в войсках,
он поднял по тревоге отборные роханские части и повел их на север; терять
Йомеру теперь было нечего -- в случае неудачи его, без сомнения, ожидала
казнь за государственную измену.
не успевший даже толком перестроиться из походных колонн мордорский
экспедиционный корпус был стремительно атакован скрытой до поры в
Фангорнском лесу панцирной конницей рохирримов. Внезапный удар был
сокрушителен; тем не менее значительная часть тяжелой пехоты (формируемой в
основном из троллей) успела построиться в свои знаменитые "гранитные каре" и
отбивалась несколько часов кряду, причем с большим уроном для атакующих. С
наступлением сумерек они попытались уйти в глубь Фангорна, надеясь в чаще
оторваться от конных преследователей, однако все до единого полегли под
отравленными стрелами эльфийских лучников, методично бивших из своих засидок
в древесных кронах.
собранная в экспедиционном корпусе, перестала существовать; уйти удалось
лишь орокуэнской легкой кавалерии. Йомер вернулся в Эдорас триумфатором, и
Теоден принужден был сделать вид, будто все идет по заранее согласованному
плану. Одновременно королю были публично вручены доказательства того, что
изенгардский консул ведет в столице Рохана разведывательную деятельность;
этим, как известно, занимаются едва ли не все дипломаты от сотворения мира,
однако Теодену, вынужденному теперь плыть в кильватере "партии войны",
ничего не оставалось, кроме как объявить Гриму персоной нон грата.
хмель фангорнской победы, запрудило площадь перед дворцом и, грохоча мечами
о щиты, требовало от своего любимца Йомера вести их вперед -- не важно куда.
И когда тот вскинул над собою клинок, будто пронзая клонящееся к закату
солнце -- "На Изенгард!!!" -- стоявший чуть в отдалении, в тени стенного
контрфорса, Гэндальф понял, что заслужил наконец толику отдыха: дело
сделано.
трижды за эти два года переходила из рук в руки, ни одна из сторон не
сделала никаких попыток развить успех и перенести боевые действия на другой
берег Андуина. Да и сами эти боевые действия являли собою череду
"благородных" поединков -- не то рыцарский турнир, не то гладиаторское
сражение: лучшие бойцы были поименно известны по обе стороны фронта, и
ставки на них делались вне зависимости от патриотических чувств бьющихся об
заклад; офицеры соревновались в учтивости и, перед тем как проткнуть
противника мечом, не забывали поздравить того с тезоименитством его монарха
или иным престольным праздником. Диссонанс в эту возвышенную симфонию
куртуазного человекоубийства вносили лишь отряды дунаданских "следопытов",
слетевшихся сюда как осы на варенье; эти занимались в основном "диверсиями
на коммуникациях противника", а попросту говоря -- грабежом караванов.
Мордорцы считали эту публику не вражескими воинами, а просто разбойниками, с
коими в военное время разговор короткий, так что немалое число их повисло на
раскидистых дубах вдоль Итилиенского тракта: северяне при случае платили
мордорцам той же монетой. Легко догадаться, что в глазах попавших на фронт
работяг вроде Цэрлэга вся эта "война" выглядела полным дурдомом.
и без того-то почти втрое уступали в численности объединенным силам
Гондорско-Роханской коалиции. После гибели экспедиционного корпуса
возможности оборонительной стратегии оказались для Мордора полностью
исчерпанными: удержать Итилиен имеющимися у него силами было теперь
невозможно. Их, конечно, с лихвой хватило бы на оборону крепостей,
запирающих проходы в Хмурых и Пепельных горах, однако что в том проку?
Гондорцам и рохирримам не было бы никакой нужды штурмовать их -- достаточно
просто поддерживать блокаду и ждать, пока Мордор капитулирует -- или умрет
от голода. Трезво просчитав комбинацию, в Барад-Дуре поняли, что есть
один-единственный шанс разорвать этот удушающий захват.
наверняка не решатся перебросить войска на юго-восход, за Анориен. Хотя
армия Изенгарда невелика, взять его очень непросто, ибо отсталый Рохан не
располагает серьезной осадной техникой. Следовательно, в распоряжении
Мордора имеется запас времени -- минимум полгода. За этот срок необходимо
под прикрытием вялотекущей войны в Итилиене собрать в кулак все силы, какими
только располагает держава: провести всеобщую мобилизацию, прикупить
наемников, получить войска от союзников -- вастаков и особенно харадримов.
Затем следует внезапно обрушить всю эту мощь на временно лишенный роханской
помощи Гондор и сокрушить его армию в режиме блицкрига -- после чего выйти
из войны по известной схеме "мир в обмен на земли" (сохранив за собой
итилиенский Перекресток). Риск огромен, но выбирать-то не из чего!
Гэндальф кусал локти -- война на северо-закате тем временем шла вовсе не так
успешно, как он ожидал. Правда, Йомеру, совершившему стремительный марш на
Закат, удалось овладеть стратегически важной Хельмовой падью, выиграв
кровопролитное сражение при Хорне, и прорваться в долину Изена. В
действительности, однако, эта победа рохирримов была пирровой: потери
наступавших оказались столь велики, что о штурме самого Изенгарда теперь
нечего было и думать; оставалась лишь осада -- именно то, к чему сейчас
подталкивал их Мордор.
его месте сверкающее под закатными лучами водное зеркало, из которого
нелепо, будто коряга из болота, торчала изенгардская цитадель Ортханк. Эльфы
решили проблему радикально -- разрушили ночью плотины на Изене и утопили
спящий город вместе со всеми его защитниками. Ужаснувшийся Гэндальф с
кипящим от ярости Йомером (на дне искусственного озера оказались все
богатства Изенгарда, которые, собственно, и составляли цель похода
рохирримов) поехали к эльфам -- разбираться.
избегающими глядеть друг на дружку. Йомер, в ответ на недоуменные вопросы
своих офицеров -- следует ли праздновать победу? -- бросил: "Как хотите", и
удалился в свою палатку, где в полном одиночестве напился до остекленения,
чего за ним раньше не водилось. Гэндальф зачем-то поспешил к Ортханку и
пытался переговорить с затворившимся там Саруманом, подучил ледяной отказ и
теперь, обессиленно сгорбившись, сидел у воды, наблюдая за переливами лунной
дорожки... В конечном счете эльфы, наверное, правы -- главное сейчас
развязать себе руки на севере и вести рохирримов на юг... Только вот
Зеркало... Неужели этот чистоплюй Саруман был тогда прав?.. Нет, об этом
лучше не думать... В любом случае пути назад уже нет... И этот
следопыт-дунадан, как бишь его -- Арагорн? Арахорн? Зачем это, интересно, он
вдруг понадобился эльфам?..
перемещения такого масштаба, как затеянные Мордором, не скроешь от разведки
противника -- даже если бы тот не располагал Зеркалом. Гондор тоже начал
было стягивать к Минас-Тириту войска своих союзников из Анфаласа. Этира,
Дол-Амрота, однако Мордор осуществил развертывание раньше. Успешно проведя
отвлекающий удар на севере -- общим направлением на Лориен и далее на
Лукьяненко Сергей
Семенова Мария
Акунин Борис
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Орловский Гай Юлий