осыпавшегося туда песка. Спрыгнул, сделал три шага и вернулся назад -
нехорошо забегать вперед товарища. Он протянул руку Васе.
с отверстием-люком.
привыкло к сумеркам, царившим внутри корабля.
котором он совершил путешествие к планете Красных зорь. Пока что ему
показалось, что голубые люди Розовой земли создали более совершенный
корабль, чем этот, в который проникли они с Васей.
металлических и местами - вот убожество! - даже клепаных. В первое
помещение, куда они попали, выходило несколько дверей.
странная машина. Но ведь и Бойцов и Голубев недаром побывали в
фантастических передрягах и поэтому высказали предположение, что перед ними
вездеход или везделет, и притом не очень уж совершенной конструкции.
Широкая, почти квадратная кабина, легкие, поставленные под углом гусеницы
натянуты на рубчатые колеса. По обе стороны машины выступали не то
стабилизаторы, не то усеченные крылья.
убедиться, что она существует на самом деле, а не только во сне, похлопал ее
по стабилизаторам-крыльям и обнаружил, что они гораздо теплее, чем тот
металл, к которому они прикасались, когда откапывали корабль. Он не поверил
себе, пощупал стены помещения, потом машину и убедился, что он прав - машина
была теплее.
двигатель?
может, миллионы лет. И выходит, мотор все время под напряжением, все время
работает?
ним, потому что сзади явственно раздался слабый ритмичный цокот, как будто
где-то рядом, по шоссе, бежала маленькая лошадка или коза, а может быть, еще
какое-нибудь копытное существо. И это было так неожиданно и так
противоестественно - жизнь на безжизненном корабле - что ребята беспомощно
замерли и даже не успели переглянуться друг с другом.
все сильней и звонче. Вполне вероятно, что оба парнишки дали бы драпака, но
этого не случилось, потому что ноги у них стали словно ватными и как бы
прилипли к полу. Они ждали чего-то невероятного, может быть, даже появления
черта - ведь черти, как известно, тоже относятся к семейству копытных.
оборону, разведать противника, а уж потом придумывать, как действовать.
какими-нибудь дверями, наконец, можно было просто выскочить из корабля в
карьер. Но до отверстия люка было порядочное расстояние, а квадратная
неуклюжая машина была рядом.
явственно слышался все приближающийся цокот, стал ощупывать машину и,
конечно, без особого труда нашел ручку, а под ней выпуклость. Он надавил на
нее и открыл дверь.
дверью: теперь они были в относительной безопасности.
вероятно, у машины были прекрасные звукоизоляционные достоинства. Пришлось
открыть вторую, противоположную, дверь и прислушаться.
ловкий.
просунулась черная пуговка носа, потом лохматая морда и уши Шарика.
чем дело, громко рассмеялись, а радостный Шарик, ворвавшийся в машину,
пытался облизать Юрия. Ведь когда Шарик бежал по пустым коридорам корабля и
стучал своими коготками по металлу, он не думал, что пугает хозяина. Но
когда хлопнула дверца машины, он испугался не меньше ребят и теперь
обрадовался так же, как и они, - ведь все обошлось как нельзя лучше.
пульт управления. Возле каждого тумблера[2], каждой рукоятки и
кнопки был чертежик-иероглиф, рассказывающий, что может произойти, если
нажать ту или иную кнопку, переключить тумблер или повернуть рукоятку.
Впрочем, и на земле почти все, особенно грузовые, машины снабжены такими
схемками-иероглифами.
необычном виде - вытянутую и стройную, с округлыми крыльями по бокам.
Разгадать этот ребус не представляло труда: эта рукоятка переводила машину
из обычного, земного варианта в воздушный.
все стороны зигзаги. Под полом и чуть сзади сейчас же что-то сдержанно
загудело. Похоже, что машина и в самом деле стояла в полной готовности к
движению.
на сиденье, оглянулся и стал настойчиво рваться к двери.
разберемся с управлением.
машина то вздрагивала, пытаясь сдвинуться с места, то удивительно
передергивалась, и все в ней приходило в движение, она даже едва заметно
приподнималась над полом.
универсальной - словом, такой, какой она и должна была быть для того, чтобы
неизвестные космонавты взяли ее на корабль.
волновало ребят, у которых после пережитых минут волнения наступила реакция
- их охватило легкомысленное, возбужденное настроение, и они чересчур смело
пытались овладеть этой техникой прошлого, которую, в сущности, как это ни
странно, можно назвать техникой будущего.
Голубева, прижался к Юре. Шарик вздрагивал, тяжело дышал и боязливо смотрел
в сторону одной из открытых дверей.
потянулся в сторону двери. Казалось, он приглашал Юрия побывать там, где
только что был сам.
да не разыщет...
машины. Шерсть на нем топорщилась, уши и обрубок хвоста все время двигались.
Шарик был явно обуреваем противоречивыми чувствами - страхом и отчаянной
решимостью вернуться к тому таинственному, что так напугало его. Он
оглядывался, то ища защиты и поддержки, то, наоборот, словно приглашая ребят
следовать за ним.
останавливался и оглядывался, словно проверяя, идут ли за ним его
руководители и покровители. Отличное настроение и уверенность в себе как-то
быстро покинули ребят, едва они очутились в длинном мрачном коридоре. Они
шли вперед, все чаще и чаще останавливаясь и прислушиваясь.
сверху, а может быть, из углов - лился ровный рассеянный свет. Значит,
корабль освещался?
себе, из ничего, не возникает. Ее кто-то должен вырабатывать. Вернее, не
кто-то, а что-то. Генераторы атомные, ядерные, химические двигатели,
преобразователи - назови как хочешь эти машины или приборы. Словом, на этом
погребенном под слоем песка корабле вырабатывалась пусть самая
фантастическая, пусть еще неизвестная на Земле, но энергия, иначе помещение
не могло быть освещено.
страшно. И просто не верилось, что все эти машины и приборы, быть может,
миллионы лет работали без всякого присмотра. Ведь какими бы ни были они
изумительными автоматами, а все ж таки могло же в них что-то сломаться,
выйти из строя. Нет, без разумного существа тут не обойтись. И, может быть,
это самое разумное существо было где-то рядом? И вот они идут на свидание с
ним! В какое-то мгновение оба подумали, что с подобным свиданием можно и не
спешить. Мало ли что может получиться... Они могут не понравиться или
сделать что-нибудь не так, не по правилам...
Корнев Павел
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Самойлова Елена
Жюль Верн
Беляев Александр