недоволен...
видел Каспийское море, суда, далекие вышки, яхты с желтоватыми
парусами: они боязливо бродили у берега, как утята. Дым от парохода
поднимался столбом, как в морозный день. Было очень жарко.
бульвара, кусты ярко-розовых олеандров, клумбы темно-красных цветов,
неподалеку белый ажурный переплет водной станции. Рядом высилась, как
памятник давно прошедших веков, суровая Девичья башня... Она похожа на
две гигантские, будто сросшиеся вместе ребристые трубы - так, по
крайней мере, определил ее форму Синицкий.
волосам, вынул из кармана магнитофон, тщательно осмотрел его, покрутил
ручки и тут же подумал: "Что же мне с ним делать? Пока это только
записная книжка... Может быть, попробовать записывать в нее, как в
дневник? Пожалуй, это идея!"
дело - записывать. Точка! - внушительно заключил он и перевел рычажок.
шар?.." Перед глазами встало лицо охотника. "Нет... при чем тут он? А
зеленая машина? Почему она ехала за нами?.. Чепуха! Обычное
совпадение. Иной раз мы видим необыкновенное и загадочное там, где
этого нет. Ну, скажем, белый шар. В первый момент я подумал, что это
мина. А откуда она появилась в Каспии?.. Вам, дорогой друг, и ответить
нечего. Просто вы, уважаемый Николай Тимофеевич, начитались
приключенческих романов. Вот и все... Тут и без этого много
непонятного. Например, кто же такой Васильев?.."
x x x
вышки стоял Гасанов. Внизу плескались ленивые волны. Инженер смотрел,
как рабочие убирали вышку зеленью, готовясь к предстоящему торжеству.
маленькая худенькая девушка, которую все звали Мариам. Она тоже была
конструктором и работала в Институте нефти, в группе Гасанова...
кажется, что скоро в этом убедятся все!
девушки такие решительные суждения о человеке, которого она почти не
знает? Даже он, Гасанов, воздерживается от подобных оценок, а
Мариам?.. Ведь он помнит ее совсем девочкой - сначала копировщицей,
затем чертежницей. Потом она, дочь старого бурового мастера, стала
конструктором, способным решать самостоятельные технические задачи.
Но, однако, это не дает ей права говорить так об инженере, у которого
она многому может поучиться.
ее знания. В двадцать четыре года о Мариам Керимовой говорили, как о
талантливом конструкторе, "без всяких скидок" на возраст.
перед собой ту самую девочку-тихоню с длинными, почти до колен, косами
и большими темными глазами, которые, как многим казалось, только одни
и могли поместиться на ее узком лице. Он не верил, что это именно та
Мариам, тихий, несколько глуховатый голос которой очень редко слышали
даже ее близкие друзья. Но все-таки это была она - та девочка с
постоянно опущенными глазами, а теперь - строгий инженер со своим
мнением и сложившимися вкусами.
голосу полное равнодушие.
не выходит из своей лаборатории. Впрочем, это не имеет значения, - с
подчеркнутой строгостью добавила она. - Я не любопытна и вовсе не
интересуюсь его внешностью. Важен проект, а я его только что видела...
внешний эффект. Вчера мне прислали скорректировать чертежи его
электробура. Честное слово, не лежит у меня сердце к этому делу!
Просто не хочется время тратить. Лучше уж с ребятами заниматься в
техническом кружке.
плавучем острове работать. Вы же об этом знаете... А тут... - Она
прикусила губу и отвернулась.
сам в утешении. - Забудем обо всем, о любых неприятностях. Вы же
знаете... Сегодня такой день - только радоваться! - Он невольно
вздохнул. - Я вас познакомлю с занятным человеком. Только что прилетел
из Москвы, причем всю дорогу занимал Саиду своими изобретениями. Мне
кажется, он и вам не даст скучать на вечере... Я устрою так, что он
будет сидеть с вами рядом.
говорю, а вы...
мостику в комнату отдыха.
радиотелефону. Была договоренность с парторгом, что на праздник
пригласят вновь организованную молодежную бригаду.
оставляла у нее свободного времени, Мариам занималась с группой
комсомольцев института. О ней в шутку говорили, что конструктор
Керимова заново "переконструировала" этих ребят и заставила их
по-настоящему полюбить технику. Инициатива и чувство нового помогали
ей в этой благодарной работе, так же как и за чертежным столом.
давно уже выехали. "Почему они так задержались? - недоумевала она. -
Ну, пусть только появятся! Я с ними поговорю!"
условились, то, значит, так и должно быть, без всяких разговоров. Эта
маленькая девушка крепко держала в кулачке не только комсомольцев из
технического кружка, но и взрослых чертежников из своей группы. Тихим
голосом она давала указания, мягко поправляла ошибки, но избави бог,
если кто-нибудь из ее помощников повторит ту же самую ошибку!
Неприятности обеспечены. Мариам никогда не прощала равнодушия к работе
и считала это самым большим преступлением.
подъехала лодка и из нее вышли парторг института Рустамов и незнакомый
Мариам юноша в щегольском сером костюме и шляпе.
кавказские сапоги, широкие брюки, аккуратно заправленные в голенища,
белая длинная гимнастерка с пузыристыми рукавами, спадающими на
обшлага. Из-под густых, нависших бровей молодо блестели глаза. Они
всегда были прищурены, словно затем, чтобы случайно не потерять
запрятавшуюся в них лукавую улыбку.
комсомольцах.
Пока не съехались гости, можете осмотреть нашу технику. Здесь у нас
почти все автоматизировано. Эта вышка - опытная. Она установлена в
двадцати километрах от берега... Сами понимаете, что дальше
продвигаться очень трудно - уже начинаются большие глубины, а
сооружение такого основания и рискованно и дорого...
Здесь глубина пятьдесят метров. Вот оно, основание, чувствуешь? - Он
стукнул о деревянный настил каблуком. - Стоит целый месяц, не
шелохнется.
спеши, Ибрагим Аббасович! Во-первых, - Рустамов назидательно поднял
палец, - не было еще ни одного шторма. Подожди до зимы! А, во-вторых,
сто метров, двести метров - это не пятьдесят. Трудности постройки
несоизмеримо возрастают. Это инженер Гасанов знает лучше меня. Работа
начата, но, как хочешь, у меня нет полной уверенности, может ли такая
легкая стометровая конструкция из стальных труб противостоять... ну,
скажем, десятибальному шторму. Понимаешь - сто метров! Какая нагрузка
на нижнюю часть основания! - Он остановился и с волнением добавил: -
Да, Ибрагим, большие дела нам надо делать, и если у тебя и Васильева
ничего не получится, то пока придется плескаться у берега, где
помельче.
сможет возразить.
новый проект. Основание на любой глубине: хочешь сто, хочешь двести
метров. - Он недовольно посмотрел на недоверчивое лицо студента и
решительно заявил: - даже триста метров!
Корнев Павел
Шилова Юлия
Лукьяненко Сергей
Круз Андрей
Шилова Юлия
Соломатина Татьяна