разведкой.
***
городке было темно и тихо. Казалось, трудно найти лучшее время, чтобы
прокрасться через открытое пространство.
Талли вел их по направлению к дереву. Не дерево, а деревце, подумал Смед.
Толстый приземистый ствол, серебристая кора, футов пятнадцать в высоту...
Больше всего похоже на молодой тополь. Смед не заметил ничего особенного. А
сколько болтовни было!
Значит, правда! Одного мимолетного взгляда хватило, чтобы ощутить исходившую
оттуда пульсирующую злую силу. Будто там мерцал не металл, а ледяной сгусток
чистой ненависти.
его взять?
что такое? Смед почесал в затылке, но откуда ему было знать, что перед ним -
останки дракона. Того самого, который, по слухам, успел перед смертью
сожрать знаменитого колдуна Боманца. Будь посветлее - быть может, Смед и
сообразил бы, что это за камни, за которые он сейчас цепляется руками и
ногами...
какого-то зверя. Потом - другой звук, будто зверюга принялась скрести землю
когтями. Смед огляделся вокруг. Футах в десяти от себя он увидел Талли. Тот
завороженно таращился на дерево. А с деревом происходило что-то неладное. На
кончиках его листьев плясали бледные, призрачно-голубоватые огоньки.
взглянул на дерево. Точно. Там творилась настоящая чертовщина. Вся крона
теперь полыхала ярким голубым заревом.
увидел глаза какой-то твари, пялившейся на него из темноты. Ее голова была
размером с пивной бочонок; в отсветах голубого сияния ярко поблескивали
глаза и зубы. Особенно - зубы. Никогда прежде Смеду не приходилось видеть
таких больших зубов. И таких острых.
вокруг. На глаза попались Талли и Тимми. Они удирали прочь сломя голову.
широко разинув пасть, норовя сомкнуть страшные челюсти на его шее. Смед
вышел из оцепенения и метнулся в сторону. Чудовище упало на лапы,
извернулось и прыгнуло снова, но тут голубой язык пламени, полыхнувший из
кроны дерева, отбросил бестию в сторону. Легко, словно муху.
вскочить и дать деру. Назад он уже не оглядывался.
***
попыткам Талли доказать, что Смед страдает галлюцинациями. - Все так, как он
сказал. Оно большое, как дом. Вроде громадной псины на трех лапах. Дерево
метнуло в него молнию. Тогда оно удрало.
как собака, когда та откапывает зарытую кость.
затянется. А лишнего времени у нас нет. Рано или поздно сюда припрется
кто-нибудь еще, кому придет в голову то же самое. Не я один такой умный.
Только так, парень. Иначе так никогда и не узнаешь, что значит быть богатым.
Просто не доживешь.
сих пор ощущавший жаркое дыхание бестии на своем лице.
называли Пес-Жабодав. - Какого хрена его так прозвали?
сукой.
душу отвести.
Глава6
работы. Я был сыт по горло. Хватит. В тот день пришлось изувечить одного
мерзавца. Этот псих напросился сам: пытался ограбить детей моего босса. Но
на душе было гадко. Все же человек. И почему-то мне втемяшилось в башку, что
во всем виноват Ворон.
не выдержал я. - Присосался к бурдюку с вином, как к материнской титьке.
Великий и могучий, знаменитый Ворон. Крутой парень. Такой крутой, что не
побоялся зарезать свою бабу прямо посреди городского парка в Опале. Такой
отчаянный, что решился повздорить даже с Хромым. Пролеживает здесь бока и
скулит от жалости к самому себе, как трехлетнее дитя, у которого крутит
животик. Встряхнись и приведи себя в порядок! Мужчина! От одного взгляда на
тебя тошнит!
не лезть не в свои дела.
каждый день нюхает эту вонищу? Рвота, пролитое вино, дерьмо. Собственный
горшок не нашел времени вытряхнуть, скотина! Когда ты последний раз мылся?
Когда ты последний раз надевал чистое?
такого ублюдка поискать надо! - наседал я. - Даже собственный бардак
прибрать за собой не можешь!
Может, сам себе был противен не меньше, чем мне. Но кто же станет спокойно
смотреть, как ближний безнадежно спивается, превращаясь в бессмысленный
кусок дерьма!
дверью на прощание не шарахнул. Он никогда не сжигал за собой мосты.
советов, как поступать с пропойцами.
выходки. Не принимай никаких извинений. Поставь их в безвыходное положение,
тычь их носом в собственное дерьмо, пока сами не поймут, до чего докатились.
Ни один , из них ни на толику не изменится, пока сам того не захочет. Пока
сам не допрет, что по уши завяз и пора что-то менять.
сообразит, что он взрослый мужик. Пока не посмотрит правде в глаза. Душечка
теперь далеко, что поделаешь. Ему надо найти детей. Надо вытащить наружу и
перетряхнуть прошлое, похороненное в Опале, разобраться с ним окончательно.
Его глубокое презрение к самому себе должно было прорваться наружу. Но
ждать, пока он очухается, становилось почти невыносимо.
похожий на того Ворона, каким я его помнил. Он дико извинялся, бил себя
кулаком в грудь и обещал быть паинькой.
два, придя домой, я обнаружил, что он опять упился в стельку. Так, что даже
ползать не мог. Ну и черт с тобой, решил я.
Глава7
Тимми голубой молнией, он слег. Но для Смеда разницы не было. Все равно они
сидели без дела.
стоило стемнеть, всякий раз появлялась та бестия. Чтобы рыть дальше свою
яму. И опять-таки, они не могли подобраться к нужному месту. Дерево, прогнав
проклятую тварь, долгое время оставалось настороже, готовое встретить
молниями других незваных гостей. Тимми как следует прочувствовал это на
собственной шкуре.
можно было без особого риска попытаться сделать что-нибудь путное.
малейшего шанса. Окопать корни? Вряд ли стоило надрываться, даже если б им
удалось подобраться к дереву достаточно близко и достаточно надолго. Сколько
пройдет времени, пока окопанное дерево засохнет? Тем более такое?
мусолили эту идею, припоминая, кто, как и какой дрянью выводил сорняки. Но
для этого нужна отрава. Тогда пришлось бы тащиться назад в Весло. Причем с