Чтение 5–й страницы книги ~Драконья алчность или Дело Алмазного Фонда~

- О, мне вполне понятен твой интерес к великому и неповторимому Цзя Лянь-бяо! И я буду рад ответить на твой вопрос, тем более что не каждый ученик даже такого замечательного учителя, как наш уважаемый Фун Ку-цзы, способен так мудро направлять свой интерес!

Тут он повернулся в сторону оторопевшего старика и заметил:

- Ваш ученик, мудрый Фун Ку-цзы, - редкий ученик, в нем прекрасно сочетаются скромное уважение к старшим и похвальная любознательность. Я сам когда-то был таким учеником, и мне приятно видеть, что и в теперешнее, не самое лучшее время не перевелся дух настоящего ученичества!...

Фун Ку-цзы, надо сказать, мгновенно сориентировался и с самой мудрой своей улыбкой ответствовал:

- Да, достопочтенный Шу Фу, ты чутко уловил высокие моральные качества моего ученика под его невзрачной внешностью...

"Почему же это "невзрачной"!..." - с некоторой обидой подумал я, но советник, не обращая внимания на замечания моего учителя, снова повернулся ко мне:

- Так вот, любознательный Сор Кин-ир, ты должен знать, что Великий маг Поднебесной, Неповторимый Цзя Лянь-бяо, действительно весьма благоволит к правителю Тянь Ши. И это не случайно - Тянь Ши находится в родстве с Неповторимым Цзя и к тому же сам не лишен магических способностей!...

Советник сделал многозначительную паузу, после чего продолжил:

- Однако все имеющиеся у него способности правитель Тянь Ши поставил на службу своему могущественному родственнику! Ты также должен знать, что Неповторимый Цзя отнюдь не склонен гостить у своих родственников и почитателей, он предпочитает, чтобы они сами приезжали в его резиденцию... когда он их к себе вызывает. А нашего господина он вызывает к себе довольно часто. Если же Неповторимый Цзя решает навестить кого-либо из своих почитателей, то он задолго до этого уведомляет его о своем приезде, его управляющие прибывают в выбранную Великим магом резиденцию за две недели до его прибытия, чтобы подготовить все к его приезду, а свита Великого мага состоит не менее чем из двухсот сопровождающих!! В Цуду Неповторимый Цзя Лянь-бяо был дважды и оба раза занимал покои самого правителя Тянь Ши!...

Рассказывая все это, советник Шу Фу продолжал бодро продвигаться вперед по измельченному кирпичу дорожки, но, произнеся последнюю фразу, он вдруг остановился, его лицо приняло весьма удивленное выражение, и продолжил он свой рассказ несколько раздумчивым тоном:

- Правда, в третий, последний, раз... два дня назад... Хм... Великий маг прибыл совершенно один... пешком... Он выглядел... странно измученным... даже, можно сказать, до предела вымотанным... Хм... Что же могло так утомить Великого мага?!

Советник помолчал, задумчиво почесал щеку, словно вспоминая нечто удивительное, и продолжил:

- Да... Так вот... Неповторимый Цзя прибыл поздно вечером, попросил... нет... что это я... потребовал... конечно же, потребовал, устроить его на ночлег в самом скромном павильоне и очень не хотел, чтобы о его пребывании стало известно слугам... Да, собственно говоря, об этом кроме Тянь Шу, меня и служанки малого розового павильона никто и не знает... Утром он осчастливил своим магическим подарком правителя и... Мне он тоже что-то подарил, вот только я не припомню, что именно!...

Советник намррщил лоб, вспоминая, что же такое подарил ему Великий маг Поднебесной, но я сразу же понял, что его память заблокирована и об этом подарке он ничего сказать не сможет. Я и так заставил его рассказать гораздо больше того, что ему было позволено. И тем не менее я попробовал еще раз подтолкнуть его память:

- Может быть, Неповторимый Цзя дал вам, достопочтенный Шу фу какое-нибудь наставление?...

- Точно! - мгновенно "вспомнил" советник. - Великий маг сказал, чтобы мы никому не рассказывали о его пребывании в Цуду и чтобы мы зорко следили за своим уездом. Что здесь могут появиться его враги, которых можно узнать по странной, даже... э-э-э... неприличной... одежде, он, правда, не уточнил, что это за одежда... И если эти... враги начнут выспрашивать о нем, мы должны немедленно их изолировать и сообщить ему об их появлении!... А потом Великий маг... ушел... пешком... с мешком...

Последние слова получились у советника совсем уж растерянными, словно он сам не понимал, как такое можно выговорить, и в этот момент я поймал на себе взгляд Фун Ку-цзы, посверкивающий некоей догадкой.

Я мгновенно сжал правый кулак, как будто мне попалась муха, избавляя Шу Фу от своего магического воздействия, однако его последующее поведение тоже оказалось достаточно странным. Он остановился на полушаге, оглядел окрестности растерянным взглядом и удивленно заявил:

- Вот это да!... Я же прошел мимо отведенного для вас павильона!... Как же это я так?!

И снова я поймал пристальный взгляд своего учителя, направленный на меня.

Советник между тем быстренько развернулся и покатил по дорожке в обратную сторону, громко удивляясь своей рассеянности. Мы, чуть поотстав, последовали за ним, и Фун Ку-цзы, не поворачивая ко мне головы, еле слышно пробормотал:

- Это ты над советником чудишь?!

- Ну что вы, учитель! - как можно естественнее обиделся я. - Просто господин советник, видимо, немного... устал, вот... по рассеянности... и пробежал мимо... цели.

Старик скосил на меня недоверчивый взгляд, и в это же мгновение совсем рядом с нами раздался противный голосок моего собственного... ученика:

- Он, он!... Он еще и не такое может!... Я-то уж точно знаю!... Мы с Фун Ку-цзы резко повернулись на голос, но рядом никого не оказалось, хотя спрятаться на травянистой лужайке, по которой пролегала дорожка, было совершено негде.

- Прошу, прошу за мной! - донесся до нас фальцет советника, укатившего уже довольно далеко. - До ужина осталось совсем немного времени, и из-за моей рассеянности вам придется сократить свой туалет!...

Фун Ку-цзы судорожно вздохнул, укоризненно посмотрел на меня, но ничего не сказал. Махнув рукой, он заторопился вслед за советником.

Вернувшись назад по мощеной дорожке шагов на сорок, Шу Фу свернул на едва заметную тропку, которая метров через десять вильнула прямо в заросли кустиков, напоминающих нашу войлочную вишню. За кустами, на круглой, заросшей невысокой травкой поляне обнаружилась небольшая, легкая постройка, и в самом деле напоминавшая павильон. Стены этой постройки были, похоже, побелены известью и в лучах заходящего солнца отсвечивали нежно-розовым.

- Вот ваше жилье!... - бодро возвестил Шу Фу, останавливаясь около малюсенького крылечка. Оно было украшено изящными витыми столбиками и непременным назидательным изречением, выведенным на желтоватой бумаге и вставленном в деревянную рамочку.

"Чтобы направить силу влево, нужно прежде мыслью устремиться вправо", - прочитал я и подумал, что написанное прекрасно подходит для моего теперешнего положения, вот только здесь не сказано, чью силу надо направить влево...

Советник между тем бодренько взбежал на крылечко и распахнул дверь.

- Юань-чу, - позвал он, и из глубины домика немедленно донеслось:

- Иду, господин!...

Через секунду в проеме открытой двери появилась невысокая молодая девушка с круглым, миловидным личиком и большими, явно подведенными глазами. Окинув нас быстрым взглядом, она присела в поклоне перед Шу Фу и быстро проговорила:

- Слушаю, господин...

- Эти господа, - советник кивком указал на нас, - учитель Фун Ку-цзы и его ученик Сор Кин-ир - гости нашего повелителя. Он поселил их в розовом павильоне, и тебе необходимо позаботиться об их удобствах.

Затем Шу Фу повернулся к нам:

- Располагайтесь, господа, через час я пришлю за вами слугу, и он проводит вас в покои госпожи Имань Фу.

Тут он вдруг поднял руку и, слегка нахмурившись, потер пальцами лоб, а затем внимательно посмотрел на меня:

- Разговор с тобой, Сор Кин-ир, доставил мне изысканное удовольствие... вот только... - Тут он снова потер лоб, после чего добавил: - Только, мне кажется, он не совсем закончен... Я ощущаю внутри себя некую незавершенность...

Его глаза вопросительно взглянули на меня, а я тут же ощутил на себе тревожное внимание своего учителя. Однако мне было хорошо известно, что советник помнил только то, что говорил со мной, а о предмете разговора он и понятия не имел - я не хуже их хваленого Цзя Лянь-бяо владел постановкой магического блока памяти. Но чтобы несколько успокоить советника, я, слегка поклонившись, ответил:

- На ваш последний вопрос, уважаемый советник, я непременно отвечу, после того как немного отдохну. Согласитесь, что такая сложная и неоднозначная тема требует свежей головы!...

- Да, да, конечно...- улыбнулся советник, хотя на его лице была написана некоторая растерянность, он явно не помнил тему разговора и своего оставшегося без ответа вопроса. - Значит, мы продолжим нашу беседу, когда встретимся у госпо... у тетушки.

И, приятно улыбнувшись на прощание, он сбежал по ступеням крыльца.

- И скоро уважаемый Шу Фу вспомнит, о чем говорил с тобой?... - негромко поинтересовался Фун Ку-цзы, глядя в спину удаляющемуся советнику.

- А разве был какой-то разговор? - Я удивленно поднял бровь и улыбнулся своей самой открытой улыбкой.

- Точно, никакого разговора и не было!... - раздался рядом знакомый голосок.

Мы с Фун Ку-цзы опять быстро оглянулись на голос и на этот раз узрели Поганца Сю. Он, совершенно не таясь, стоял около крыльца и довольно улыбался нам обоим.

- А ты что здесь делаешь?! - прошипел старик, забывая при виде моего ученика обо всех виденных им в моем исполнении колдовских штучках.

- Как это "что делаю"?! - в свою очередь изумился Поганец. - Учусь!... Ведь именно для этого я и пошел в ученики к мудрому Сор Кин-иру! И разве не прекрасен урок, который он преподал... советнику Шу Фу?!

Мой старый учитель растерянно взглянул на меня и раскрыл было рот, чтобы достойно ответить этому мелкому поганцу, но в этот момент прозвучал мелодичный голосок забытой нами девушки:

- Господа пройдут в дом или у них есть еще какое-то дело на дворе?...

Мы разом посмотрели на Юань-чу, и она в ответ мило улыбнулась:

- Хочу напомнить, что через час за господами прибудет слуга, а вам еще надо привести себя в порядок. Ведь столь почтенным господам будет неприлично явиться в покои госпожи Имань Фу, беспокоя воздух ее покоев запахом... дальней дороги!...

Тут она слегка поклонилась и жестом предложила нам проследовать в дом.

Глава 3

Чтобы направить силу влево, нужно прежде мыслью устремиться вправо, а чтобы направить силу вправо, нужно прежде мыслью устремиться влево... В любом случае нельзя двигаться напрямую.

Гу Нин-юань, XVI в.

Видимо, напоминание о "запахе дальней дороги" настолько встревожило моего учителя, что он, тут же позабыв о моем нахальном ученике, поспешил в дом, на ходу отдавая приказы:

- Попрошу немедленно наполнить ванну розовой водой, подать белой душистой глины, два больших полотенца и набор ножниц!...

Дальнейшие его слова стали неразборчивы, поскольку он свернул вправо по коридору и исчез, сопровождаемый нашей служанкой. Меня бросили, можно сказать, на произвол судьбы, а потому, обернувшись, я посмотрел на Поганца Сю:

- Ну а нам что теперь делать?... Или тоже срочно бежать в ванну, смывать "запах дальней дороги"?...

Поганец индифферентно пожал плечами:

- Я не воняю...

- Вот как? - усмехнулся я. - Тебе, значит, несвойственно потеть?...

- Свойственно, - ощерился в ответ Поганец. - Только я при этом в отличие от вас источаю упоительный аромат!...

- Да?... - с сомнением произнес я и окинул маленькую, корявую фигурку задумчивым взглядом.

Поганец немедленно развернул свои удивительные уши и противным от испуга голосом заверещал:

- И не надо на меня так смотреть!!! Не надо!!! И колдовать меня тоже не надо!!! Зависть великим магам не к лицу!!! Не надо!!!

- С чего это ты решил, что я тебе завидую и что я... собираюсь колдовать?... - ласково поинтересовался я, откровенно складывая пальцы правой руки щепотью.

- Не надо!!! - снова заверещал малыш, шерсть у него на голове поднялась дыбом, и вдруг он начал исчезать прямо у меня на глазах!

В первый момент я слегка растерялся, а потом чисто интуитивно пробормотал короткий стишок, оказавшийся заклинанием "Истинного Зрения". Перед глазами у меня колыхнулся помутневший воздух, и сразу же все окружающее стало необыкновенно отчетливым. Поганец Сю тоже несколько изменился - из-под его набедренной повязки показались рукоятки двух коротких ножей, на ногах появились странного вида металлические сандалии, но самое главное, у него образовалась еще одна пара рук!

"Ничего себе ученичка я отхватил!..." - изумленно подумал я. А Поганец, будучи уверенным, что он исчез с моих глаз, начал медленно пятиться к углу павильона, стараясь не скрипеть песком дорожки и явно намереваясь смотаться подальше.

- Ну что ты так испугался... - самым добродушным тоном проговорил я. - Мне просто было интересно, как пахнут маленькие поганцы сю после... дальней дороги... И не пытайся сбежать! - Я погрозил ему пальцем. - А то мне снова придется тебя привязывать!

Он немедленно остановился и изумленно уставился на меня широко раскрытыми глазами:

- Так ты меня что, видишь?!

- Конечно! - подтвердил я. - И можешь поверить, что вижу я тебя во всей твоей невероятной красе, со всеми твоими руками... ножами и... сапогами...

- Этого не может быть! - изумленно выдохнул Поганец и вдруг сразу сник. Все четыре его руки безвольно повисли вдоль тела, уши свернулись трубочками и спрятались в шерсти на голове, и без того коротенькие ножки подогнулись в коленках, а вся его фигурка засочилась немым отчаянием.

- Ну не огорчайся ты так! - пожалел я его. - Я никому не скажу, какой ты красивый!...

Поганец посмотрел на меня укоризненным взглядом и снова понурился.

Мне очень хотелось его как-то утешить, но в этот момент позади меня раздался голос Юань-чу:

- Господин ученик, ваш наставник велел передать вам, чтобы вы тоже не теряли времени и быстрее приводили себя в порядок. Вы будете сопровождать учителя Фун Ку-цзы к госпоже Имань Фу.

Я повернулся и, приветливо улыбнувшись, спросил:

- И что же мне надо сделать, чтобы привести себя в порядок? Я, милая девушка, совсем не знаю ваших обычаев и порядков, так что тебе придется меня просветить в части внешнего вида и приличного поведения...

Однако Юань-чу не ответила на мою улыбку, а, коротко кивнув, с важным видом произнесла:

- Следуйте за мной, господин ученик...

Девушка направилась в глубь дома. Я последовал за ней и тут же услышал за своей спиной довольное ворчание:

- Щас тебя девчонка научит, как себя вести!... Попробуй только ее своим колдовством попугать!...

Я немедленно сделал грозное лицо и обернулся, однако заклинание "Истинного Зрения", сотворенное на скорую руку, уже развеялось, так что я никого не увидел, но зато услышал испуганный всхлип Поганца. Наугад погрозив в его сторону пальцем, я поспешил за нашей служанкой... или хозяйкой, не знаю уж, как правильнее ее назвать.

Она привела меня в небольшую комнату, в которой из мебели были только узкая циновка, положенная на небольшом возвышении около глухой стены, и небольшого столика, придвинутого к окну, выходившему в сад.

- Вот ваш кан, здесь вы будете спать, - сообщила мне Юань-чу, указывая на возвышение с циновкой.

Затем она прошла через комнату к небольшой дверке, врезанной в противоположную стену.

- А здесь имеется все, что необходимо для поддержания своего тела в чистоте. - Она приоткрыла дверку и жестом пригласила меня пройти внутрь.

Я приблизился к двери и осторожно заглянул в находившееся за ней помещение. Это была крохотная комнатка без окна, которое я немедленно окрестил про себя чуланом. Свет в этот чулан попадал только через открытую дверку, но его было вполне достаточно, чтобы рассмотреть стоявшую там здоровенную лохань и низенькую скамеечку, на которой возвышался большой кувшин, несколько небольших, плотно закрытых баночек и свернутый кусок ткани. В самом дальнем углу чуланчика виднелся белый горшок, живо напомнивший мне... детский сад - очень похожий горшок стоял под моей кроваткой в том далеком, но незабываемом учреждении, и я передать вам не могу, как я его ненавидел.

- Н-да... - пробормотал я себе под нос. - Вспомним детство!...

- Господин ученик чем-то недоволен? - немедленно раздался за моей спиной голос Юань-чу.

- Значит, именно здесь я могу привести себя в порядок? - переспросил я вместо ответа.

- Именно здесь, - подтвердила служанка. - Ванна наполнена, кувшин для омовения также полон, сосуд для плодов утробы сияет чистотой, душистая белая глина, бальзам из древесных лягушек и эссенция из травы легкого забвения находятся рядом с кувшином для омовения. Пока вы будете очищать тело, я займусь вашей одеждой, она будет готова к моменту вашего выхода...

И она протянула руку, предлагая мне скинуть свой затратный халатик и передать его ей. Не раздумывая, я скинул свое верхнее облачение и протянул его девушке, а та машинально взяла его в руки и прижала к себе. Тут я заметил, что ее глаза широко распахнулись, губы приоткрылись, а растерянный взгляд перебегает с моей шикарной голубой джинсы на мои не менее шикарные рязанские кроссовки.

Несколько секунд продолжалось это молчаливое разглядывание, а затем я, пытаясь как-то объяснить свою столь необычную одежку, немного насмешливо поинтересовался:

- А что, в вашей провинции принято, чтобы девушка так беззастенчиво разглядывала исподнее мужчины?...

Лицо Юань-чу мгновенно вспыхнуло пунцовым румянцем, она резко отвернулась и поспешила к выходу из моей кельи. Но я успел услышать ее сдавленный возглас:

- Ах, какое у вас, господин ученик, необыкновенное... исподнее!...

Дверь за ней захлопнулась, а я снова повернулся к ожидавшей меня лохани и подумал: "Да уж, исподнее у меня необыкновенное... крайне!"

Затем, медленно стягивая с себя свою земную одежку, я припомнил, как советник Шу Фу рассказывал об ожидаемых Великим магом Цзя Лянь-бяо "неприлично одетых" врагах. А ведь я точно подходил под эту категорию... если бы халатик, презентованный мне учителем, не скрыл мое... "неприличное" одеяние!

Раздевшись и аккуратно сложив одежду на полу около дверцы в "ванную комнату", я подошел к лохани и увидел, что она до краев наполнена желтовато отблескивающей водой, над которой курился легкий парок. Попробовав воду, я убедился, что она в меру горяча, и перенес свое внимание на скамеечку, вернее, на разнокалиберные баночки, выстроенные около кувшина с холодной, как я убедился, водой. Баночек было четыре, что меня слегка удивило, потому что я отчетливо помнил, что Юань-чу упоминала только три косметических средства - душистую белую глину, бальзам из древесных лягушек и... как это?... Ах да, эссенцию из травы легкого забвения!

Я открыл все четыре емкости.

В самой большой имелась... душистая белая глина... Во всяком случае, то, что там лежало, имело белый цвет, консистенцию чуть размякшей глины и довольно приятный запах. Во вторую по величине банку, почти по самый край, была налита темная, маслянистая жидкость, в которой плавали какие-то странные ошметки. В одном из этих ошметков я углядел почти целую лягушачью лапку, правда, довольно сморщенную, и догадался, что это пресловутый бальзам. В двух других, самых маленьких баночках находились ярко-розовая кашица, которую я решил считать эссенцией, так как мелко перемолотый зеленоватый порошок в другой баночке эссенцией быть ну никак не мог.

Я взял баночку с не названным служанкой порошком и, внимательно его рассмотрев, осторожно поднес к лицу. Моего носа коснулся едва заметный, чуть сладковатый, очень своеобразный и совершенно мне незнакомый запах. Едва я ощутил этот запах, как голова моя слегка закружилась, в теле появилось странное, непонятное возбуждение, а через секунду в самом темном углу моего туалетного чулана явственно проступила... фигурка обнаженной женщины!...

Мое неопределенное возбуждение сразу же приняло вполне отчетливые формы, причем в таком интенсивном виде, что я сам слегка испугался. А потому усилием воли, смешанным с изрядной долей имевшейся под рукой магической энергии, я изгнал из себя приторный аромат порошка.

Голая баба в углу немедленно растаяла, голова моя прояснела, возбуждение улеглось. Вот только порошок в баночке явственно потемнел, словно был недоволен оказанным мной сопротивлением.

Закрыв провокационную банку и сунув ее под лохань, я полез в воду, окунулся и, зачерпнув горсть белой глины, принялся намазывать тело сим моющим средством...

Эта белая глина действительно очень неплохо исполняла роль мыла. Она покрывала кожу тоненькой пленкой, которая под действием воды подсыхала и затем скатывалась в мелкие катышки, уносившие с собой всю осевшую на теле грязь. Причем после того как глина удалялась, на коже оставался едва ощутимый, но очень приятный аромат.

Я дважды повторил процедуру помывки и собирался уже в третий раз намазаться остатками глины, как вдруг почувствовал что в отведенном мне помещении кто-то присутствует.

Через открытую дверь "туалетной" комнатки моя спальня была видна практически полностью, во всяком случае, я обязательно увидел бы вошедшего человека, но там никого не было, а ощущение чужого присутствия становилось все явственнее. Я замер, внимательно прислушиваясь к окружающему миру, и тут по окутывавшему меня кокону силы пробежала некая странная, неприятная дрожь, а через секунду мне стало ясно, что кто-то или что-то легкими магическими касаниями ощупывает собранный вокруг меня сгусток Силы.

Осторожно отключив зрение и вкус, я до предела обострил слух, обоняние и осязание. Тут же в окутавшей меня темноте я услышал короткое сухое покашливание и несколько невнятное бормотание:

- Кхм, кхм... Что ж это такое мы имеем... Что ж это такое появилось в доме у нашего дорогого Тянь Ши...

Я явственно ощутил прикосновение ловких, жестких, импульсов-пальцев к моему магическому кокону - его снова начали требовательно ощупывать. Это была мощная и еще не до конца понимаемая мной магия!

Качнувшись чуть влево, я ушел от этих нахальных пальцев, зато сразу же почувствовал весьма неприятный запах и в следующее мгновение понял, что эта вонища не что иное, как магическое сопровождение яростного недовольства моего неведомого исследователя.

- Так, так, так... - снова послышалось его бормотание. - А уплотненьице это к тому же весьма резвое... И что же это его вызывает... Ну-ка, ну-ка... где там его сердцевинка?... Кто ж это из гостей моего дорогого Тянь Ши умеет создавать такие магические запасы... и зачем?!!

Пальцы шустро забегали вокруг меня, пока еще не находя моего кокона, но я очень хорошо чувствовал их быстрое перемещение, и было у меня такое ощущение, что этих настойчивых пальчиков не один десяток!

Откачнувшись еще раз влево, я увеличил расстояние между собой и ищущими импульсами. Затем несколько, может быть, небрежно, но зато очень быстро сформировал рядом с собой еще один, правда, довольно рыхлый магический кокон и, поместив в его середину банку с остатками белой глины, толкнул свое создание в сторону чужой магии.

Ищущие меня импульсы почувствовали новый кокон и на мгновение замерли, а затем буквально вцепились в свою находку.

- Вот ты где, дорогой, - раздалось довольное бормотание. - Теперь я тебя уже не упущу... Так, что тут у нас имеется?...

Дальнейшие слова были очень неразборчивы, но, как я понимал, исследование моей "куклы" проводилось весьма подробное. Я сам между тем очень осторожно продолжал увеличивать расстояние между собой и "исследователем", тем более что некоторые из задействованных импульсов продолжали обшаривать пространство вокруг пойманной "куклы".

И тут мне в нос снова шибануло вонью, причем на этот раз аромат был настолько мощным, что из моих незрячих глаз вышибло слезы. Похоже, неведомый исследователь пришел уже в совершеннейшую ярость. И бормотание сразу же стало абсолютно отчетливым:

- Значит, этот дурак снова взялся за изготовление магических предметов!... Я же его предупреждал, чтобы он не делал этого, что его Дар может понадобиться мне в любой момент!... А он, выходит, решил, что мой приказ можно... игнорировать!... Ну, Тянь Ши, ты, видимо, не до конца осознаешь, насколько суров может быть Неповторимый Цзя!... Придется тебе сделать еще одно внушение!!!

И в это же мгновение магическое присутствие Великого мага Поднебесной... исчезло. Вокруг меня клубилась совершенно пустая темнота, окружающий магический фон, еще секунду назад взбаламученный исследовательскими манипуляциями, мгновенно успокоился. Еще несколько секунд я напряженно следил за окружающим пространством, однако ничто не указывало на присутствие рядом со мной какой-либо чужой магии. Глубоко вздохнув, я снял напряжение со слуха, обоняния и осязания, но... зрение и вкус почему-то не возвращались!... Меня по-прежнему окружала вязкая однородная темнота.

Стараясь не впасть в истерику, я со всей тщательностью повторил установку на восстановление зрения и вкуса и... снова у меня ничего не получилось!

Я закрыл глаза и провел по векам пальцами - все вроде бы было в полном порядке, вот только глаза мои не видели. Несколько раз вздохнув, чтобы унять начинающееся сердцебиение, я постарался как можно тщательнее сосредоточиться, еще раз повторил установку на восстановление зрения и совсем уже собрался открыть глаза, как вдруг совсем рядом раздался громкий возглас Юань-чу, прозвучавший с изрядной долей лукавства:

- Ой!... Прошу прощения, господин ученик, я не думала, что вы в такое время будете заниматься медитацией!

Я вздрогнул и быстро огляделся... Зрение мое совершенно восстановилось, как, впрочем, и вкусовые ощущения, поскольку во рту чувствовался сильный привкус крови.

Юань-чу, старательно отворачивая от меня личико, возилась возле кана, рядом с которым появился маленький трехногий столик с установленной на нем лампой из зеленого камня, а я, голый и не совсем обсохший, сидел вовсе и не в лохани, а посреди комнаты, в позе лотоса. Впрочем, через секунду я уже был в своей ванной комнате и быстренько натягивал свое не слишком чистое бельишко, даже не подумав обтереться приготовленным для этой цели полотенцем. Трусы и футболка, надетые на мокрое тело, как-то сразу успокоили меня и вернули некоторую уверенность. Немного подумав, я решил не надевать джинсы и куртку, а ограничиться подаренным учителем халатиком, и тут же вспомнил, что халатик этот утащила нахальная служанка.

Осторожно выглянув из чулана, я увидел, что комната пуста, а на моем спальном месте - кане, как называла его Юань-чу, лежит моя аккуратно свернутая одежка. Накинуть халат было делом нескольких секунд, после чего я смог убедиться, что все прорехи в нем тщательно и умело зашиты, к бортам халата были приделаны новые завязки из узорчатой тесьмы, такая же тесьма была предложена и в качестве пояса. В общем, халатик стал хоть куда!...

Едва я успел завязать последнюю тесемку, как за дверью моей спальни раздался зычный голос Фун Ку-цзы:

- Сор Кин-ир, долго ты еще будешь прихорашиваться?! Или ты думаешь, что госпожа Имань Фу будет безропотно дожидаться, пока столь важная персона, как мой ученик, закончит обрызгивать себя лотосной водой?!

И вдруг, в ответ на вопль моего учителя, раздался мелодичный голосок Юань-чу:

- Господин учитель, господин ученик только что закончил свою дневную медитацию и, безусловно, уже готов к приему у госпожи Имань Фу...

- Медитацию?!! - проревел старикан, и было непонятно, чего в этом реве больше - ярости или удивления.

Я толкнул дверь и с полным достоинством вмешался в разговор:

- А что тебя удивляет, учитель? Не хочешь же ты, чтобы твой ученик предстал перед столь важной персоной полной деревенщиной?... Для такого важного визита мне необходимо было привести в порядок не только свое тело, но и свой дух!

Старик выпучил глаза, набрал полную грудь воздуха и... перевел взгляд на стоявшую рядом служанку, которая с интересом ожидала продолжения нашего разговора. Затем Фун Ку-цзы снова посмотрел на меня, ярость в его узких глазках погасла, и он с шумом выпустил набранный воздух... не произнеся ни одного из приготовленных слов. На мордашке Юань-чу читалось жестокое разочарование, которое, видимо, несколько порадовало моего учителя. Гордый выказанной им выдержкой, он оглядел меня и уже совершенно спокойным тоном произнес:

- А где это ты раздобыл... э-э-э... такую... приличную одежду?...

Поскольку его халат тоже явно побывал в заботливых руках Юань-чу, я со спокойней совестью ответил:

- Здешняя хозяйка весьма сведуща в том, как подобает выглядеть мужской одежде и испо... И старается постоянно совершенствоваться в этом знании!...

При этом я весьма красноречиво взглянул на девушку, и та, вспомнив, видимо, мое "исподнее", густо покраснела.