меня завтраком и я прямо из своей прихожей, пробормотав часто повторяемое
заклинание, вступил на свою Серую тропу, которая повела меня к месту перехода.
потом побывал на Ближнем Востоке, прекрасно понимает, насколько
действительность отличается от сказки и насколько у европейцев неверное
представление об этой сказочной стране... Об этом сказочном Мире...
свою разведку с монастырей Тань-Шао. На мой взгляд, действительно именно там
должен был бы начаться Путь Серого Магистра. Ведь для чего-то настоятели
монастырей ожидали его, и ожидали не один век. Но свое путешествие в
Разделенный Мир я все-таки решил начать с Великого ханифата Ариам. Нет, я
совершенно не собирался мстить Главному хранителю трона, белю Озему, за смерть
Златы, просто меня очень заинтересовала книга, которую пыталась вынести наша
бедная девочка. Что она в ней нашла?
Ахурамазда, когда мне его первый раз показал Многоликий с помощью свихнувшегося
камня. Только что-то подсказывало мне, что это другой фолиант. И все-таки
неспроста бель Озем так бережет эту книженцию, что даже наложил на нее
несколько охранных заклятий. А в том, что это сделал именно бель Озем, я
совершенно не сомневался.
оказался на стрелке при впадении реки Протвы в реку Оку, недалеко от славного
города Серпухова. Именно здесь, в небольшом сосновом лесочке, недалеко от
маленькой деревни Гурьево, находился переход, которым воспользовалась три
недели назад наша маленькая Злата.
практически невозможно, но я точно знал ориентиры. Так что очень скоро стоял
перед зеленовато светящейся ниточкой, слегка припорошенной песочком, и читал
необходимое заклинание. Когда я шагнул через зелененькую границу, вокруг ничего
не изменилось, только гул недалекого шоссе моментально стих. Зато зазвучал
птичий щебет. Вот так буднично я оказался на этот раз в Разделенном Мире.
направление, я не спеша двинулся вперед. К сожалению, я не мог встать на Серую
тропу. Просто потому, что не знал точно, где находится место, к которому я
направлялся. Так что приходилось добираться пешком. Правда, мне было известно,
что Злата от перехода до города добиралась около четырех часов.
кончился. Я вышел на открытое пространство холмистой равнины, лишенной
растительности и большей частью покрытой песком. Лишь кое-где из-под наносного
песка выступали небольшие языки серой земли, покрытой чахлыми кустиками
сероватой травки, или огромные каменные глыбы со скругленными, отшлифованными
ветрами и песком краями.
осмотрел окрестности. Вокруг было пусто, только далеко на горизонте еле заметно
двигалось несколько темных точек. Караван. И тут мне пришло в голову, что идти
вместе с караваном удобнее и проще, вот только как к нему присоединиться.
Появление одинокого путника в глубине пустынной территории труднообъяснимо и
довольно подозрительно. Пока что ничего путного мне в голову не приходило, но
держаться поближе к каравану я счел целесо? образным. Прикинув расстояние и
направление, я снова произнес заклинание и окунулся в легкий туман Серой тропы.
Через минуту туман рассеялся, и я увидел караван впереди себя всего в
каких-нибудь пяти сотнях метров. Накинув пелену, я двинулся следом за
караваном, ступая по истоптанному копытами и перевороченному колесами песку
караванной дороги.
моя поклажа нисколько меня не обременяла. Видимо, поэтому я постепенно нагонял
караван. Уже был слышен монотонный безрадостно дребезжащий перезвон ботал на
шеях вьючных животных, напоминавших наших верблюдов, только без горбов, крики и
разговоры погонщиков, скрип плохо смазанных тележных колес. Караван был
небольшой - около тридцати животных и не более пятидесяти человек, из которых с
десяток женщин, шесть-семь повозок. Была в нем и охрана. Насколько я смог
заметить, десятка полтора различного возраста мужчин были вооружены длинными
копьями, а на поясах у них висели разнокалиберные клинки, в основном кривые
узкие сабли.
направляется в нужном мне направлении. За это время характер дороги не
изменился, она оставалась такой же однообразной, безлюдной и песчаной, хотя по
моим расчетам мы уже должны были приближаться к столице ханифата. Именно в этот
момент впереди показался, как бы его назвать... оазис что ли... В общем,
впереди на дороге замаячили какие-то невысокие и не слишком густые заросли, от
которых потянуло влажной свежестью.
и через несколько минут первые животные уже входили в уютную лощину,
образованную склонами двух невысоких холмов, покрытых курчавыми кустиками и
невысокими деревцами. Скоро и я, следом за караваном, подошел к входу в лощину.
Но едва мои ноги ступили в тень первых деревьев, впереди внезапно раздался рев
десятка глоток, а через мгновение - яростный звон стали. Я бегом припустился
вперед и почти сразу же выскочил на довольно большую поляну, посреди которой и
был остановлен караван.
животных в кучу и устроить вокруг них некое подобие круговой обороны.
Нападавших было тоже не слишком много - десятка два довольно оборванных
молодцев с увесистыми дубинами в руках. Только у некоторых я заметил. кое-какие
мечи и сабли. Но к несчастью для защитников каравана в числе нападавших
находилось трое лучников с вполне приличными луками. Пристроившись в нескольких
десятках метров от сбившихся в круг животных, эти ребята под прикрытием двоих,
вооруженных саблями товарищей методически расстреливали оборону каравана.
чтобы махать саблями, требовалось определенное пространство, а стоило хоть на
мгновение показаться из-за щита, в цель летела стрела. Двое защитников каравана
уже были убиты, четверо или пятеро ранены, оставшихся сильно теснили, так что
исход схватки был очевиден и скор. И тут в дело ввязался я.
движением рук смахнул ножны с клинков и с криком "Держитесь..." бросился на
лучников. Их охрана настолько не ожидала нападения, что явно растерялась. Я уже
был совсем рядом, когда один из охранников шагнул мне навстречу, поднимая свой
клинок. По тому, как он это сделал, я сразу понял, что фехтовальщик из него
аховый. Поэтому я не стал ввязываться в обмен ударами, а просто заехал ему в
физиономию эфесом шпаги, одновременно принимая на дагу тупую саблю второго
охранника. Первый с глухим хрипом, захлебнувшимся в крови, хлынувшей из
разбитого носа, рухнул на емлю, широко раскинув руки, а второй оторопело
уставился кусок железа, оставшийся у него в руке, после того как Ращенный
клинок перерубил его оружие словно кусок пластилина. Но его изумление длилось
недолго, после того как я с разворота въехал ему каблуком в висок, он безмолвно
повалился рядом со своим товарищем.
же бросили луки и, петлял как зайцы, рванули в сторону зарослей. Третий
попытался выстрелить в меня, благо стрела уже лежала у него на тетиве. Но
стрелять с поворота и практически не целясь он не умел совершенно. Так что
стрела прошла далеко мимо, а сам стрелок, оставив в траве мешающее ему оружие,
метнулся вслед за своими товарищами.
появление. Раздался громкий командный выкрик, и из рядов нападающих вывалились
трое обнаженных до пояса ребят, вооруженных тяжелыми саблями, и рысью
направились в мою сторону. По манере держать свое оружие я понял, что на этот
раз мне достались серьезные противники. Не доходя до моей персоны четырех-пяти
шагов, нападавшие разошлись в стороны, грамотно охватывая меня полукольцом. А
я, прежде чем вступить в схватку с новыми противниками, бросил быстрый взгляд в
сторону обороняющегося каравана. Похоже, выбив из драки лучников и оттянув на
себя троих солдат, я оказал значительную услугу обороняющимся. Во всяком
случае, борьба вокруг караванных животных явно выровнялась, и теперь уже нельзя
было сказать, что охрану каравана вот-вот сомнут.
мне не дали. Как я и рассчитывал, первым напал верзила, расположившийся в
центре. Он с цирковой ловкостью завертел перед собой клинком, пытаясь запутать
меня и замаскировать направление атаки. Однако я прекрасно понимал, что его
тяжелая, с утолщением на остром конце, сабля мало приспособлена для колющей
атаки. Значит, надо было ожидать рубящего удара. Чтобы ускорить его атаку, я
сделал короткий шаг вперед, держа оба своих клинка несколько на отлете.
противник пытался отступить. Именно из-за этой неожиданности средний саблист
поторопился нанести свой коронный рубящий удар, еще не до конца подготовленный.
Конец его сабли от левого плеча не слишком точно вписался в дугу поворота для
удара сверху и справа. Ему пришлось напрячь кисть для того, чтобы удержать
клинок на заданной траектории, что было для меня вполне достаточно.
мне, плавно продолжив движение, перейти в глубокий выпад. Когда его тяжелый
изогнутый клинок завис над моей головой, готовясь всей своей тяжестью и
приобретенной инерцией обрушиться вниз, кончик моей длинной шпаги десятью
сантиметрами смертельной стали уже вошел в горло нападавшего.
сабля вынырнула из ладони и, кувыркаясь, полетела далеко в сторону. А сам боец,
сразу после того как я выдернул свой клинок из его горла, сломался в коленях и
ничком рухнул на песок, засучив длинными ногами.
велика была инерция моего броска. Но неожиданность и эффективность моего удара