Чтение 5–й страницы книги ~Жизнь как в сказке~

"Остальные", стало быть, все еще в упакованном состоянии. А я, стало быть, поднимайся и... Тоже мне, нашли добровольца. Но спрашивать: "почему именно я?", думаю, не стоит. Если бы кто-другой мог сходить и выяснить, над этим другим Крант, скорей бы всего, и стоял. Получается, я единственный и весь незаменимый из себя? И почему это меня не радует?

Подниматься в облом. Даже двигаться не охота. Будто всю ночь вагоны разгружал. С крупным и тяжелым грузом. Я поворачиваю голову и смотрю на небо. Бледно-серое. И никаких облаков. Но это там, где мне видно. Основную часть неба и равнины загораживает камень. Или из чего тут сделаны эти торчуны?

Приходится выпутываться из подстилки и вставать.

Качает, однако.

Но помогать мне никто не собирается. А вот прогуляться со мной Крант, вроде как, не против. Мол, куда меня, болезного, без охраны пускать.

В таком вот "жизнерадостном" настроении я покидаю нашу стоянку. И тут же замечаю оплавленный штырь. Тот самый, возле которого Асс рассыпал свои бибки. И настроение у меня почему-то лучше не становится.

И пейзаж под стать моему настроению. Равнина цвета детской неожиданности. На ней какие-то уродливые фиговины, будто этой "неожиданностью" измазанные. И небо. Уныло-серого цвета. На такое глянешь - напиться и забыться хочется. А протрезвеешь, сгрести всю эту срамоту - и в прачечную. Или в мусорку, если не захотят стирать.

У горизонта небо совсем уж поганого цвета. Сизо-багровое. В черно-желтых пятнах. Только глянул, и тут же шибануло в нос больной плотью и застарелым гноем. Да-а. Дохлое дело. Рану такого вида я бы не взялся лечить. Тут ампутация нужна. Да и то, никаких гарантий.

Вспомнил, что я не в операционной, и чуть попустило. Но долго смотреть на это безобразие... я не настолько мазохист.

Резко отвернулся и чуть не столкнулся с Крантом. Повезло, что у него реакция лучше. Если бы все только от меня зависело...

- Нутер... - вежливый шепот за ухом.

Смотреть на равнину - мало радости, и я смотрю на единственный живой объект, который чего-то от меня хочет. Но Кранта слишком мало, чтобы спрятать за ним открытую рану неба. Остается смотреть под ноги.

Две пары сапог. Пыль такого же цвета, как и равнина. На почве - грубые шрамы, как от сильных ожогов.

"Веселенькое" местечко. Встретить бы того, кто его придумал... ампутировал бы воображалку на фиг! Вместе с головой. И денег бы за работу не взял.

- Нутер...

- Чего?

- Банулма ушла?

Смотрю на нортора. Он что, издевается надо мной?!

На морде оберегателя почтительная невозмутимость.

- Повтори, чего ты сказал!...

Повторяет. Слово в слово.

Не сразу, но до меня доходит. Иногда я бываю на редкость тупым. И сегодня, похоже, тот самый день.

- Ушла. И надеюсь, больше не придет.

- Придет, - "радует" меня Крант. - Начался сезон банулмы.

- И долго он... длится?

- Сезон.

- Ага. Понятно.

Хотя, ни хрена мне не понятно, если честно. Но спросить, сколько дней в этом сезоне, не успеваю.

- Повезло нам, что ты Видящий, изрекает Крант.

- А-а?...

- Банулма в этом году раньше пришла.

- Что ж Асс ее проморгал-то?

- Ее не всем дано видеть. Даже из тех, кто зрит будущее.

- Ага, будущее... Как же. Какое ж это будущее, если его изменить можно?!

Фыркаю зло и насмешливо. Вот поругаться сейчас я очень даже не против. Или поспорить, на крайний случай.

- Будущее нельзя изменить. Видящие только предупреждают об опасности. Как ты предупредил нас.

- Ну, да. А если в следующий раз у меня не получится?

Блин, как же я не люблю слово "ответственность"! Еще больше, чем слово "должен".

- У нас опытный Первоидущий, господин. Теперь он знает о начале сезона, и будет осторожнее.

- Выходит, он и об этом укрытии знал, и специально гнал нас сюда?...

На этот вопрос я не получаю ответа, да и не жду его, если честно. А с караванщиком нам, в натуре, повезло. Тертый мужик оказался. Поверил он моей болтовне или нет, не знаю, но действовать решил по принципу: лучше перебдеть, чтобы потом не было мучительно больно.

А застань нас буря под открытым небом, и никто не спасся бы.

- Кто-то бы спасся, - поправляет меня Крант. - Из тех, кто знает, что делать. И кто делает, а не боится.

А я смотрю на Кранта и пытаюсь понять: он мысли мои прочитал или я сам их озвучил, и не заметил.

У горизонта полыхнула зарница. И я вдруг увидел... или вспомнил...

Красно-оранжевая сеть дрожит под напором силы. Как тяжелая от росы паутина. Ветер трогает ее, и капля срывается вниз. Падает, сверкая. Превращается в огромную ветвистую молнию. А внизу -люди и животные. Кто-то в ужасе бежит. Кто-то остается на месте. Замирает от страха. Или строит защитный контур. Кто-то отдает приказы. Им повинуются. Или не слышат их. Бегут. Сгорают... Еще капля огня срывается вниз...

- Нутер?...

С трудом прихожу в себя. Глаза пялятся на горизонт и не хотят закрываться. Хоть пальцами их закрывай!

- Там туча, видишь?

Кран смотрит сначала по сторонам, потом на меня и, совсем уж в последнюю очередь, туда, куда я показываю.

- Не вижу, нутер, - не сразу отвечает он.

- Но я же!...

- Ты - Видящий. А я всего лишь оберегатель твоего тела.

"Всего лишь". Ну-ну. Побольше таких "всего лишь", и лекари этого мира вымрут с голоду.

- Твоя банулма ушла туда. И сейчас под ней караван. Кажется. Ты бы видел, что там...

Мне все-таки удается закрыть глаза, и я чуть не падаю.

- Тебе надо отдохнуть, нутер. Ты потратил много сил.

- Ага.

Разворачиваюсь и, как послушный мальчик, топаю к лежбищу. Пока Крант не решил, что меня нужно нести. Зрелище получилось бы то еще. А спорить с нортором... здоровья у меня не хватит. Особенно сейчас.

- Ладно. Идем, поднимем нашу спящую команду. Ужинать пора.

- Уже утро.

- Значит, еще и позавтракаем. Жрать хочу, словно дня два не ел! И спать... С чего бы это?

- Все Видящие много едят. И много спят.

- С таким режимом и растолстеть не долго.

- Среди них нет толстых.

- Уже хорошо. Но что-то не нравится мне эта работа.

Останавливаюсь, и рука Кранта тут же мягко касается плеча.

- Кто-то должен смотреть на банулму.

Спасибо. Утешил. Утешитель ты мой. Не думал, что это тоже входит в работу телохранителя.

Иду дальше. А недалеко, вроде бы, уходил. Ноги подгибаются. Глаза закрываются сами собой. За мной, надежный и заботливый, как медбрат из психушки, идет Крант. Готовый подхватить, удержать. Не-е, приятель, я на своих, я уже большой...

- ...смотреть на банулму? Ну, да. За ней надо, присматривать. А то встретишь ее в чистом поле...

- Надеюсь, нутер, этого не случится.

Если бы желания телохранителей сбывались, жизнь их клиентов стала бы очень скучной.

Не, знаю, сказал я это или только подумал.

Кажется, я заснул раньше, чем добрался до подстилки.

Второй караван мне не приснился. И не приглючился. Вот только путь к нему я постыдно продрых. Но самое интересное не пропустил. Наверно, у Пал Нилыча научился. Старик тоже мог все дежурство продремать, а серьезного больного везут Нилыч свежий и бодрый, как пучок молодого салата.

Вот и я проснулся аккурат перед поворотом дороги. Караван только-только поравнялся с ней. Камни, кусты и ровная степь насколько хватает глаз. Тишь, благодать... птички поют, поалы фыркают, где-то железо звенит.

Тут меня по затылку и хлопнули. А я лбом в шею поала сунулся.

"Атас, наших бьют!", - я заорал не с перепугу. От неожиданности токмо.

Но громче, чем надо бы.

Как бежит испуганная лошадь, я видел. А на что способен поал, если его напугать, словами передать трудно. На нем сидеть в это время надо.

Всего две секунды - и со средины каравана мы вырвались в начало. Я и мой пятнистый. Поравнялись с вожаком... А черный вожак - мужик серьезный. Ну, пусть не мужик, а зверь, все равно. Он себя обгонять не позволяет. Иначе, какой он тогда вожак!

И черный прибавил ходу. Ни "стой!", ни "чтоб ты сдох на Мосту!" на него не действовали. Я-то своего зверя не тормозил, тут самому бы удержаться... Вот так и мчались они голова к голове, а за ними весь караван припустил. Там ведь у каждого свое место: попробуй отстань или обгони...

И дорога загудела под десятками лап!

Вот так и на засаду мы вылетели и, не сбавлял темпа, рванули вперед. Куда тут тормозить, когда педаль в полу, до упора!

Снесли мы этот завал, как танк деревянный заборчик сносит. И тех, кто стрелял в нас из засады, в дорогу втоптали.

Не сразу остановился живой и многоногий таран...

А когда остановился, я с Пестрым были уже в середине второго каравана. Битого грозой и добиваемого грабителями.

Эти "рыцари ножа и топора" в сторону больших караванов только облизываются. Не с руки им наезжать на солидную охрану. А вот "подранка" или маленький караван могут и "задрать".

Но увлеклись немного "работники больной дороги" - наш караван куснуть задумали. Но Марла им быстро втолковала, что не на тех они пасть разинули. И команду она хорошую подобрала. Профессионалов. А после профи, не лечить - закапывать надо. И боевых зверюг с собой взяла. Двух серых длиннолапых медведей, черную короткохвостую пантеру, тощего белого волка... Где лапушка прятала их все это время?

Потом я увидел Кранта. Он рассек побоище, как скальпель мягкую ткань, сдернул меня с поала, и сунул между тюками и перевернутой телегой. Тот, кто вез ее, недавно стал кучей горелого мяса.

Смотреть бой не с высоты, а из-за Крантовой спины... Не такая уж она широкая у него, но... То плащ дергается, то сам нортор. Похоже, он решил завал из трупов перед нами сделать. И как он Малька в запале не зацепил?

Разборка получилась не слабая. Может, обиделись грабители, что их законной добычи лишают, а может, посчитали неправильно. Конечно, два каравана больше, чем один, но и охраны побольше будет. Вот так сразу ее всю не положишь. Самим лечь можно. И больше не встать...

Участвовать в разборке я не рвался. Не фехтовальщик я и не рубака. Реакция есть, бойцыцких навыков нету. А вот Малек прям исстрадался весь, так ему хотелось туда, где железом звенят. Все цепочку на руке теребил, да на меня посматривал. Умильно. Словно косточку выпрашивал.

Крант только глянул на Малька и тут же повернулся так, чтоб пацана тоже видеть.

- Осторожно, нутер, - сказал. - Зверь просыпается.

Забеспокоился чего-то нортор...

Да любого зверя надо иногда спускать с цепи. А то он и цепь порвет и хозяина...

- Давай сюда свою гибору. И иди гуляй.

Это я Мальку.

Он уставился на меня. Недоверчиво. А зрачок уже овальный.

- Не хочешь мне, отдай Кранту.

- Я. Не. Возьму!

Крант оглянул на меня и дернулся. Как от удара.

И я понял - не возьмет. Ну, вампиры в моем мире тоже за серебро не сильно хватались. Те, что в кино.

- Ладно. Не можешь - не бери.

Малек протянул цепочку мне. Она извивалась, как живая.

Да-а, брать такое голой рукой мне тоже вдруг расхотелось. Увязал в край шарфа.

- Надеюсь, не потеряется.

- Это нельзя потерять. И украсть нельзя.

А голос у Малька стал даже ниже, чем у Марлы. Прям, не голос, а рык.

- Иди. Но умирать не разрешаю.

- Не умру, хозяин.

- Тень трудно убить, - сообщил Крант.

Я на секунду отвлекся, и Малек исчез. Только вещи его остались. У меня под ногами. Быстро глянул на правую руку. Ножа в ней не было. Уф! Прям камень с души...

Не знаю, успел пацан поучаствовать в разборке или опоздал. Закончилась она скоро. Наверно, нашелся кто-то умный среди "работников дороги", сообразил, что лучше быть голодным, чем мертвым.

Протрубили отход, выпустили несколько стрел, типа, не идите за нами, и убрались. Прятаться, вроде, негде, а с Дороги сошли и, как сквозь землю провалились. Тоже профи. Из потомственных грабителей караванов. Низкие, рыжие, худые. Не нашего ли Асса родственники?

Крант, наверно, еще минуту держал меня в том закутке. А выпустил, я тут же Первоидущего увидел. Живого и целого. Но что-то мало радости на его лице наблюдалось. С чего бы это? И сам цел и другу помог...

- Он мне не друг!

- Враг, значит?

- Он у меня жену увел!

- Твою жену?...

- Я хотел, чтобы она стала моей...

- Но пришел этот красав ец и она ушла с ним.

- Кто тебе сказал?! Первоидущий дернулся, будто его укусили.

- Никто. Сам догадался.

И мужик резко успокоился. И голос на три тона понизил.

- Прости, многовидящий. Я забыл, кто ты.

- Это все из-за нападения, Идущий-первым. Только из-за него.

Я тоже могу быть вежливым. Если захочу.

- Ты видишь скрытое в моем сердце, многоуважаемый, - благоговейно шепчет караванщик.

Ну, вижу, так вижу.

- Не думаю, что все эти годы у тебя не было жены.

- У меня были жены. И теперь есть.

- Но все-таки ты помнишь ту. Первую.

- Помню, многовидящий.

- И его не забыл.

- Нет!

Караванщик сверкнул глазами, посмотрел в сторону. Там среди разбросанных тюков и мертвых животных бродил человек. В богатой, но испачканной кровью одежде.

- А знаешь, Идущий, еще не известно, кому повезло. - Караванщик забыл про своего обидчика. - Вот смотри сам: за тобой большой, богатый караван, а твой соперник - в убытке. А не уйди та жена с ним, может, ты так и остался бы поводырем последнего поала.

- Кто тебе?...

- Каждый Идущий Первым был когда-то последним.

Ну, блин, прям, поговорками говорить начал.

- Ты прав, Видящий. Ты видишь то, что скрыто от моего разума. Я никогда не думал так об уходе жены. И я не стал бы Первоидущим, если бы... Получается, я его должник?

Мужик побледнел.

Странное отношение к долгам в этом мире. Страшно серьезное...