женщина, как ты, должна принадлежать сильному мужчине. - Он отпустил ее
талию и схватил обе кисти огромной рукой, а другой рукой повернул ее
голову к себе. Она закрыла глаза: страшно было заглянуть в это лицо,
увидеть его выражение.
царапины, что нанесли Ранульф и его друзья, снова стали кровоточить. Ничто
не поможет ей. Он слишком силен. Бриджит смотрела на него с тупым
равнодушием жертвы.
скитаний. Сколько морей и стран видели эти глаза? Он совсем не выглядел
жестоким. Просто пьяный и удивленный. Должно быть, женщины редко
сопротивлялись ему. Несмотря на сломанный нос, он был по-своему красив -
светловолосый, загорелый, обветренный. Но он так похож на Ранульфа. И
Бриджит содрогнулась, вспомнив боль, издевательства, грубый смех. И это
воспоминание придало ей сил. Она гордо выпрямилась.
улыбнулся Халдор. - Я не буду брать тебя насильно. В этом мало радости.
Разденься! - Он отпустил ее руки.
грабителей и убийц. И сопротивляться бессмысленно - он намного сильнее и в
гневе может лишить ее покровительства. "О Боже, ты поймешь меня!" На
удивление спокойно она сняла крест, поцеловала его и положила на пол.
Затем скинула верхнюю одежду, рваную и грязную, а за ней и нижнее
полотняное белье. Верная обычаям своей родины, она аккуратно сложила всю
одежду.
белым в свете лампы: маленькие упругие груди, плоский живот, узкие бедра,
покрытые царапинами и синяками, нежный пушок внизу живота. "О Боже, лучше
бы ты сделал меня безобразной!" Она стиснула кулаки.
задержался, коснувшись золотого пушка на холмике Венеры. Девушка
вздрогнула. - О, ты очень страдала. И теперь боишься меня. Этим юнцам еще
многому нужно учиться.
перед ней, сильный, мускулистый. Грудь и живот покрыты рыжеватыми
волосами. Там, где его кожи не касались солнце и ветер, она была белой. Он
совсем не стыдился наготы.
последние дни узнала о мужчинах слишком много. Но Халдор не был ни
больным, ни насильником. Девушка вздрогнула и закрыла руками грудь.
эти монашеские тряпки. - Он положил руку на ее маленькую ягодицу и
легонько подтолкнул к своему ложу. Бриджит не противилась.
она молила напрасно.
руки царапали нежную кожу.
прикасающихся к самым тайным местам. Но не думать было очень трудно - то и
дело сладкие судороги пробегали по ней. С тех пор, как она оказалась во
власти этих зверей, много рук касалось ее, но прикосновения Халдора были
совсем другими, они приводили в смятение, рождали незнакомые ощущения. "Уж
лучше бы он убил меня! Что ему еще надо?" И когда Халдор вошел в нее, она
прикусила губу, чтобы заглушить рвущийся крик боли. Ранульф и его друзья
не слишком нежно обходились с ней. "Скоро это кончится. Я достаточно
сильна, чтобы вытерпеть это. Во всяком случае, шестеро других не ждут
своей очереди за ним".
Халдор еще был в ней. Она старалась удержать боль, чтобы не пустить то
восхитительное наслаждение, которое начинало овладевать ею.
себе. Наконец Халдор громко вскрикнул, по телу его пробежала судорога,
пальцы впились ей в плечи. Он лежал неподвижно, полностью опустошенный, а
затем откатился в сторону и повернулся лицом к ней. Бриджит не отрывала
взгляда от потолка. Она была и рада, что все кончилось, и разочарована. Но
затем она подумала, что он слишком тяжел и она едва не задохнулась. Это
помогло ей снова ощутить радость от того, что все кончилось.
натянул одеяло на плечи.
время ее пленения. "Я ничего не добилась, излечив Ранульфа. Он не убьет
меня, но и не оставит в покое. Сам Бог оставил меня. Нет, Бог простит мне
невольный грех". Она со стыдом вспомнила волну наслаждения, накатившую на
нее, но так и не захлестнувшую.
не застал ее голой, и посмотрела на алтарь, где под распятием спал
Ранульф. Христос-мученик был где-то очень далеко. Когда Бриджит нашла
ощупью свою жалкую постель, мрак мгновенно опустился на нее.
тяжелораненых - Ранульфа и двух других. На острове было безопасно:
ирландцы не могли нагрянуть сюда неожиданно. Тем не менее Халдору очень не
хотелось оставлять беспомощного сына под надзором девушки, с которой тот
так жестоко обошелся. Но будь что будет! Бездействие еще хуже.
была невелика - только пища и домашний скарб. Они не встретили никого:
крестьяне скрылись в лесах, которые обступали берега реки, хмуро глядя на
пришельцев.
Ранульфа, который скривился при виде жалкой добычи. - Там есть аббатство -
вроде того, что мы захватили, только гораздо больше. Это настоящая
крепость. Там же, поблизости, живет вождь.
спросил юноша.
ценное. К тому же вождь не может собрать большие силы. Он в ссоре со своим
западным соседом и должен держать воинов на границах. Я не зря проехал
здесь прошлой зимой. - Он перевел дух. - Если же, паче чаяния, ирландцы
соберут большой отряд, мы разгоним его: лишь очень немногие из них имеют
кольчуги, да и неважные они бойцы. И тогда аббатство и дом вождя перейдут
к нам в руки со всеми ценностями. После этого мы сможем спокойно уйти.
будем грабить окрестности.
которую мы захватили.
поспешил уйти.
торопливо направился к часовне. Сердце его бешено стучало. К горлу
подступал комок. За дверью было темно, и только две лампы бросали слабый
свет на Бриджит, склонившуюся над алтарем. Она сразу поднялась и отошла
прочь. Халдор нашел глазами сына.
жило. В глазах плясали коричневые огоньки. Язык словно распух, слов было
не разобрать.
лохмотьях она казалась тенью во мраке.
разделял их, и подалась вперед, обхватив себя руками.
ровным. - Его судьба в руках Бога. Но я думаю, что надежда есть. Он силен
и поправляется быстрее, чем я ожидала.
выпалила: - Это помещение не годится для больного. Здесь можно
простудиться. Перенеси его в монашескую келью, где можно разжечь огонь. А
святилище нельзя больше осквернять. - Она коснулась распятия. - Я буду
просить Всевышнего о милости.