бестелесную тварь из колодца, изрыгающую неслышные проклятия. Во всяком
случае, змей был существом земным. Ползучая гибель - но гибель телесная, в
отличие от других, покушавшихся на умысел и душу.
безопасном расстоянии. И не пройдя и нескольких шагов, он услышал стон,
донесшийся из ближайшего отверстия. Осторожность сдерживала варвара, но
любопытство оказалось сильнее. Высоко подняв фонарь, в котором оставался
лишь крохотный огарок, он вошел в тоннель. Конан был готов ко многому, но
увиденное им привело киммерийца в замешательство. Перед ним была обширная
камера, огражденная стальными прутьями, концы которых уходили в пол и
потолок. В центре клетки возвышалась фигура человека - или его точная
копия.
Лианы покрывали листья необычной формы и багряные цветы. Спутанные крепкие
стебли обвивали обнаженное исхудалое тело и, казалось, ласкали его. Один
огромный цветок навис прямо над ртом человека; звериный хрип вырвался из
полуоткрытых губ, широко открытые глаза в упор смотрели на Конана, но не
было в них блеска, свойственного взгляду живого существа - они были
стеклянными и пустыми глазами безумца. Пурпурный цветок наклонился и в
чувственном поцелуе прижал свои лепестки к раскрытым устам. Тело жертвы
задрожало от боли, а лианы заколыхались в экстазе, вибрируя по всей длине.
Волны изменяющихся оттенков потекли вдоль змеящихся сплетений; их цвет
становился все более сочным, все более ядовитым.
свидетелем неведомой чудовищной пытки. Кем бы ни была жертва - человеком
или демоном - ее страдания тронули сердце варвара. После недолгих поисков
он разыскал вход в клетку - маленькую решетчатую дверцу, запертую на
большой замок. Один из ключей связки Шукели подошел к нему. Как только
Конан вошел в середину, цветы раздулись капюшонами кобры, стебли грозно
заколебались, и все задрожавшее растение повернулось в сторону дерзкого.
рассудком - растение явно видело его, и он ощущал волну неистовой злобы,
излучаемую им. Осторожно приблизившись, король обнаружил место, где из
скалы рос основной стебель лиан - солидный, толщиной с человеческое бедро
пень. Не обращая внимания на листья и стебли, тянувшиеся к врагу с
шипением и шуршанием, киммериец взмахнул мечом и одним ударом перерубил
пень. Жертва хищного винограда мгновенно отлетела в угол, выброшенная
судорожным движением стеблей; они извивались обезглавленными змеями,
образовывая огромный клубок неправильной формы; лианы дрожали и выгибались
с громким шелестом листьев, а цветы конвульсивно раскрывали и закрывали
свои чашечки. В конце концов растение легло недвижимо. Цвет его поблек, и
зловонная белесая жидкость начала сочиться из перерубленного пня.
обернулся, поднимая меч для удара - и застыл в изумлении: человек,
освобожденный от палача, пристально рассматривал варвара; глаза на
исхудалом лице уже не были лишены выражения - темные, светящиеся умом и
утонченностью, и маска идиота полностью сошла с лица жертвы хищного
растения.
чертами, наполненными глубокой мудростью. Да и во всей его осанке сквозило
нечто аристократическое. Человек заговорил, и первые его слова привели
Конана в замешательство.
киммериец.
паутины.
пустоты и нельзя ожидать, что мышление сразу восстановится. Кто ты?
оказанную услугу. Но сейчас я подобен внезапно разбуженному спящему - и
сон мой глубже смерти и полон видениями, страшнее адских. Хотя я понимаю,
что освободил меня именно ты. Скажи мне, король, почему ты перерубил мечом
пень растения Йотхга, вместо того, чтобы вырвать его с корнем? Я вижу, ты
способен на это...
Если бы ты вырвал эти лианы, то нашел бы на корнях уцепившихся за них - и
я думаю, что твой меч стал бы бессилен, ибо корни Йотхга погружены в Ад.
Тсотха-ланти, исчезнувший из этого мира десять лет назад?!
оставить мне жизнь, но оковы его страшнее ржавого железа. Меня швырнули в
сатанинский цветок, семена которого приплыли через Черный Космос с
Проклятого Яга, и они нашли здесь плодородную почву в адских глубинах.
Когда этот дьявольский виноград высасывал мою душу в отвратительных
ласковых объятиях - я не мог вспомнить моей магии и слов, бывших мощью
чародея Пелиаса! Днем и ночью пили лианы мой разум, превращая мозг в
треснутый кубок. Десять лет! О Иштар, спаси и помилуй!
догорающий фонарь, а в другой - рукоять меча; легко было предположить, что
перед ним сумасшедший, но из темных внимательных глаз не выглядывало
безумие.
Впрочем, можешь не отвечать - сила моя пробуждается, и в твоих мыслях
читаю я о великой битве и о великом предательстве, и о короле, пойманном в
западню. И вижу я Тсотха-ланти, во весь опор скачущего к реке Тибор, со
Страбоном и королем Офира.
на Тсотха-ланти; мне необходимо время для восстановления былой мощи.
Пойдем, король, выберемся из этих подземелий и утешим наши сердца кубком
благородного напитка.
снаружи. Есть ли другой выход из проклятых казематов?
наверх, и вряд ли это выход. Но не будем заранее волноваться, поглядим на
твою решетку.
ослабевшим ногам. Конан догнал его, и в голосе киммерийца звучали
тревожные нотки.
прямо к нему в пасть!
смотреть, как он пожирает поочередно десять моих учеников. Его зовут
Старый Сатха, и он любимец Тсотха-ланти.
взгорье уже высились руины другого города, более древнего. Основатель
Корхемиша, король Кхосс Пятый, и вознес свой дворец на взгорье, а копая
под ним погреба, наткнулся на коридор, перегороженный стеной. Вломившись
туда, Кхосс и обнаружил подземелья. Но его великого визиря постигла столь
жестокая судьба, что король приказал вновь замуровать вход. Народу
объявили, что визирь свалился в колодец, погреба засыпали, и, со временем,
король оставил дворец, построив другой, за городом; оттуда он однажды и
бежал в панике, обнаружив какую-то черную пыль на полу своей комнаты.
Тогда он перенес весь двор к восточной границе королевства и построил
новую столицу. А дворец на взгорье постепенно ветшал и превращался в
развалины. Когда Аккутхо Первый вернул былое величие Корхемишу, он на
месте руин построил крепость. Она выстояла до времен Тсотха-ланти, -
превратившего ее в Багряную Цитадель и открывшего вход в подземелья; что
бы ни случилось с великим визирем - Тсотха избежал подобной участи.
Наоборот, спустившись в одну из штолен, он вернулся с изменившимся лицом,
и странное выражение уже никогда не покидало его глаз.
чародей, и мне больше лет, чем полагают многие люди, - но я человек.
танцовщица из Шадизара заснула слишком близко к руинам на Взгорье Дагот и
проснулась в объятиях черного демона; вот от этой грешной связи и родилась
проклятая помесь, которую теперь называют Тсотха-ланти...
за собой Пелиаса. Перед ними возникло гигантское туловище Старого Сатхи, и
извечная ненависть к теплокровным пылала в стоячих немигающих глазах.
швырнуть умирающий фонарь в распахнутую пасть и доверить жизнь
одному-единственному удару меча.
плеча киммерийца на Пелиаса, спокойно скрестившего руки на груди и
улыбавшегося.
людей - и рептилия исчезла в глубинах тоннеля.
Нортон Андрэ
Афанасьев Роман
Орлов Алекс
Володихин Дмитрий
Конан-Дойль Артур
Орловский Гай Юлий