Чтение 5–й страницы книги ~Пересечение Эйнштейна~

трещина в ребре, но тогда было не до этого.) Он попытался приподняться. Я
испугался за этого придавленного жука, за этого пострадавшего,
пострадавшего ребенка.

Я схватил его за плечи.

- Ястреб! Ты...

Он не слышал меня из-за рева быка в яме. Но поднялся, хлопая глазами.
Из его носа хлынула кровь, а руку он прижимал к раненой груди. Ло Ястреба
просто отбросило ударом и, к счастью, важнейшие органы не пострадали; его
только контузило.

- Пойдем отсюда! - и я потащил его к деревьям.

- ...нет, подожди, Чудик... - прозвучал его хриплый голос во время
какого-то короткого затишья между ревом.

Когда я подтащил его к дереву и прислонил к стволу, Ястреб схватил
меня за руки.

- Надо торопиться, Ястреб! Сможешь идти? Мы должны уходить. Я понесу
тебя...

- Нет, - дыхание с клекотом выходило из его легких.

- Ну, пойдем, Ястреб. Шутки шутками. Но ты уже поохотился и бык этот
намного больше, чем другие. Он, наверное, мутант, родившийся в пещере с
высоким уровнем радиации.

Он снова схватил меня за руку.

- Мы должны остаться и убить его.

- Ты думаешь, что он сможет вылезти наверх и причинить вред деревне?
Он сидит в слишком глубокой яме.

- Нет... - Ястреб закашлялся. - Да где бы он там не сидел... Я
охотник, Чудик...

- Посмотри на себя...

- И я буду учить тебя охотиться, - он попытался сесть. - Только тебе
придется выучить первый урок самостоятельно.

- Ха?

- Ла Страшная говорила, что ты готовишься к путешествию.

- О, ради бога... - я искоса посмотрел на него: возраст,
самоуверенность и страдание отражались на этом лице. - Что я должен
делать?

Из ямы опять раздался протяжный рев.

- Спускайся туда, выследи зверя и убей его.

- Нет!

- Это ради Челки.

- Как это? - требовательно спросил я.

Он пожал плечами.

- Это знает Ла Страшная. Она сказала, что ты должен научиться хорошо
охотиться.

Потом он еще раз повторил эту фразу.

- Я уже проверял свою смелость. Но...

- Тут другие причины, Чудик.

- Но...

- Чудик, - он повысил голос. - Я старше тебя и знаю об этом больше,
чем ты. Бери арбалет и иди в пещеру. Иди.

Я сел и решил все обдумать. Храбрость - очень глупая вещь. И
удивительно, как это я боялся и уважал Ло Ястреба с самого детства.

Снова раздался рев. Я встал, взял арбалет в руку, а мачете засунул за
пояс. Если совершать что-нибудь глупое, - а мы все это когда-нибудь
совершаем, - то надо делать это смело и безрассудно.

Я похлопал Ло Ястреба по плечу и направился к яме. С той стороны,
куда я подошел, стены провала были слишком крутыми. Я обошел яму и стал
спускаться там, где спуск казался более пологим.

В высоком потолке тоннеля было много трещин. Сквозь них на пол падал
свет, там же, на полу, валялись ветви, сухие листья и все, что могло
упасть через щели в несколько дюймов шириной или просочиться из пещер с
родниками, которые были на несколько футов ниже.

Я подошел к развилке тоннеля, свернул налево, прошел в темноте футов
десять и споткнулся. Удерживая равновесие, пробежал вперед на цыпочках
(вытянув руки вперед), по лужам и сухим листьям (они шелестели у меня под
ногами), попал в луч света и приземлился ладонями и коленями на гравий.

Грохот!

Г_р_о_х_о_т_!

Немного ближе.

Г_р_о_х_о_т_!

Я вскочил на ноги и выбежал из предательского потока света, подняв
столб пыли. Кружась, она медленно осела.

Я затаил дыхание. Вообще-то, пойти туда, на этот шум - а он утих -
было несложно. Подними ногу, наклонись вперед, опусти ногу вниз. Хорошо.
Теперь подними другую, наклонись...

Неожиданно впереди, ярдах в ста от меня, показался еще один просвет;
до этого что-то очень большое заслоняло его.

Т_р_е_с_к_!

Х_р_а_п_!

Ему хватило и трех шагов, чтобы оказаться рядом со мной.

О_г_л_у_ш_и_т_е_л_ь_н_ы_й _т_р_е_с_к_!

Я отскочил к стене и вжался в землю и корни. Но звук стал отдаляться.

Я проглотил комок, подступивший к горлу и отошел от стены. Быстро
пошел вслед за ним под осыпающимся сводом. А потом и побежал. Шум раздался
справа.

Я свернул в опустевший тоннель. До меня доносился скрежет: тоннель
был таким низким, что рога быка задевали за потолок. При каждом движении
неповоротливых плеч громадины на пол сыпались камни и старые прогнившие
листья.

Вдоль стены тянулся каменный желоб, покрытый фосфоресцирующим илом. И
на спуске струйка воды превращалась в пенящийся поток, который обгонял
меня слева.

Наверное, на одном из копыт быка была металлическая подкова; при беге
из-под его ног вылетали оранжевые искры, высвечивая мощную мохнатую грудь
и живот.

Нас разделяло всего метров тридцать.

Искры взметнулись снова - он свернул за угол.

Я почувствовал под ногами камень, а потом холодный гладкий металл.

Я прошел по сухим, занесенным сюда какими-то ветрами листьям,
загоревшимся от искр из-под копыт быка. Они корчились в огне, вспыхивая
вокруг моих ног. И темнота на миг слилась с запахом осени.

Я подошел к следующему повороту и заглянул за угол.

Повернувшись ко мне, он мычал.

Его нога била о землю в метре от моих ног. Искры из-под копыт
освещали его влажные глаза, его ноздри.

А на меня надвигалась рука. Она опускалась, _п_а_д_а_л_а_. Я отскочил
назад и выхватил мачете.

Его ладонь - как в замедленной съемке, Ястреб, - лязгнула по
металлической плите, на которой я только что был. И тут же опустилась
снова - прямо на меня.

Я лежал на спине. Рядом на полу - мачете, острием вверх. Очень
немногие люди, а тем более быки, могут ударить ногтем (с десятипенсовую
монету) и попасть при этом в рукоятку ножа. Повезло.

Он рванул меня с пола, и я оказался зажатым в его ладони (отбиваясь
руками и ногами и визжа во всю глотку), как в тисках. И все же я умудрился
воткнуть мачете в его руку.

Он тоже завизжал, подпрыгнул, ударился головой о потолок; сверху
посыпались земля и камни. Через двадцать футов он ловко сбросил меня.
Мачете свободно вышло у него из раны - моя флейта наполнилась его кровью.
Я метнулся к стене и покатился куда-то вниз.

Он зашатался: ударился плечом об одну стену, потом о другую. Его
тень, колеблющаяся под потолком, была огромной.

Он спускался ко мне, а я полз на коленях (я растянул сухожилие на
ноге) по острым камням и оглядывался при каждом его шаге.

В стене возле меня оказалась ржавая решетка около трех футов высотой
с разошедшимися прутьями. Похоже, дренажная труба. Я пролез внутрь,
пролетел около четырех футов и упал на мокрый пол.

Непроглядный мрак... и рука, хватающая и хватающая в темноте. Я
слышал, как она царапает стену. Я взмахнул мачете над головой и лезвие
впилось во что-то движущееся.

- Роааааааа...

Сквозь камень рев звучал приглушенно. А ладонь захлопала по стене.

Я бросился вглубь, в темноту.

Уклон все рос, и внезапно я поскользнулся и полетел вперед, сильно
исцарапавшись. Упал, поднялся и полез вверх по крутым трубам.

Я лежал с закрытыми глазами. Арбалет давил в плечо, лезвие мачете
кололо бок; затекшее тело ныло.

Если вы действительно ослабли, глаза у вас закрываются и веки поднять
очень тяжело. Когда я впал в полузабытье, какой-то свет брызнул мне в
глаза и полился, как молоко на дно кубка.

Свет?

Я заморгал. Тусклый серый свет проникал через решетку. Я очутился на
два этажа ниже, на решетке дренажной канавы, такой же, как и первая, в
которую я пролез.

Где-то заревел бык, и сквозь мрачные камни эхо донесло до меня его
приглушенный рев.

Я вскочил, больно ударился локтями, набил на плечах синяки, поцарапал
обо что-то ноющий бок и заглянул вниз. Подо мной был пол из решетки, но