друга хвойные деревья, а потому сейчас развлекался, пытаясь насчитать как
можно больше различий. Иногда он останавливался - взглянуть на
какой-нибудь диковинный вид, совершенно не обращая внимания на возражения
компьютера по поводу подобных задержек. Слант обнаружил несколько
деревьев, которые, как ему показалось, не относились к земным видам, но
чем-то походили на них, потому он решил, что это скорее какие-нибудь
гибриды или мутанты, чем представители исходной флоры планеты. Учитывая, с
какой легкостью правительство Древней Земли шло на применение ядерного
оружия (если посланный сюда флот все же достиг своей цели), несложно было
представить себе выжженную радиоактивную пустыню, какую являл собой
какое-то время этот мир. Ничего удивительного, что в результате возникли
мутации.
редким, и идти по мягкому пружинящему ковру оказалось легко и приятно.
Слант нашел, что эта пешая прогулка доставляет ему немалое удовольствие
после стольких лет заточения на корабле, и некоторое время спустя он даже
начал напевать себе что-то под нос, что, впрочем, кончилось приказом
заткнуться. Компьютер слишком серьезно относился к этой игре в войну, и
заложенная в него программа решительно запрещала все, могущее привлечь
нежелательное внимание.
ветви елей, окрашивая ковер иголок и упавшие ветки во все оттенки
коричневого, серого и зеленого и постепенно нагревая воздух. К полудню
Слант уже радовался, что на корабле не нашлось подходящей рубашки. Решение
его основывалось, в сущности, на том, что ни одна из них не показалась ему
достаточно грубой, а сейчас ее все равно пришлось бы снимать. Еще
несколько часов назад он расстегнул меховую безрукавку и уже жалел, что не
выбрал шорты вместо кожаных штанов.
показалось, что день здесь гораздо короче того стандартного
двадцатичетырехчасового цикла, который искусственно поддерживали на
подземных базах Марса и который он по привычке оставил на корабле. Может,
так оно и было, а может, в своем субъективном времени он отошел от
обычного времени еще дальше, чем предполагал. На соответствующий запрос
киборга компьютер информировал его, что сутки здесь действительно короче
земных и составляют приблизительно двадцать часов.
приземлился он достаточно близко к северному полюсу, а по календарю здесь
сейчас что-то между летним солнцестоянием и осенним равноденствием. Слант
вышел на дорогу, довольно широкую, мощеную когда-то. Теперь лишь узкая
тропа посередине свидетельствовала о том, что ею пользуются.
же лес вокруг. И все-таки дорога - это уже нечто: все они имеют
обыкновение куда-нибудь да вести, и эта, поворачивающая к северо-востоку
справа от него, может сгодиться не хуже любой другой.
тащиться под палящим солнцем. Поэтому, присев на обочине в благодатной
лесной тени, он вытащил из мешка несколько плиток синтезированной на
корабле пищи и приготовился перекусить.
на исследуемой планете, и использовать припасы с корабля лишь в экстренных
случаях. Он и сам бы предпочел натуральные продукты искусственной пище,
которой целую вечность пришлось питаться на борту, потому и захватил с
собой лишь несколько плиток.
взять побольше: еловая смола вряд ли съедобна, а что касается местной
фауны, он не видел пока ничего, кроме каких-то неведомых пичужек.
вьющиеся растения, но не было покамест никакой возможности выяснить, что
из этого съедобно и не окажутся ли растения, схожие с известными ему
земными видами, ядовитыми мутантами.
синтезированная. Впрочем, Слант понимал, что рано или поздно доберется до
населенных районов, а то, чем питаются местные жители, вне всякого
сомнения, сгодится и ему.
приближающийся топот копыт и, схватив автомат, вскочил на ноги. Всадники
приближались справа - с востока. На каком расстоянии они находились,
определить было сложно. Но вот он начал различать не только стук копыт, но
и бряцанье металла - едва ли они слишком далеко.
Во-первых, на это уже не оставалось времени, а во-вторых, если он хочет
хоть сколько-нибудь продвинуться в своем расследовании, ему все равно рано
или поздно придется вступить в контакт с местным населением. Спустив с
плеча автомат, Слант стоял в ожидании на обочине дороги.
всадников - рослые, атлетически сложенные люди, по виду воины. На них были
меховые безрукавки, очень похожие на его собственную - Слант поздравил
себя с удачным выбором гардероба, - и искусно сплетенные набедренные
повязки. У каждого на широкой кожаной, окованной железом перевязи висел
тяжелый меч, а на плече был закреплен округлый щит. Лошади их - высокие
животные с гладкой блестящей шкурой - несли на себе, помимо всадников,
притороченные к седлам увесистые тюки.
последовали его примеру. Вся кавалькада, перейдя на шаг, приблизилась к
Сланту и остановилась прямо перед ним.
волосами и невероятной длины висячими усами, причем Сланту показалось, что
воин моложе его.
на пустынной дороге. - Мы не ожидали встретить кого-нибудь в этих местах.
Куда ты идешь и откуда ты родом?
труда понял незнакомца - речь его представляла выродившуюся форму
англо-испанского диалекта, на котором говорили во многих завоеванных
мирах.
минимальной задержкой, но даже этой заминки оказалось достаточно, чтобы
вызвать недоумение воина - чужак явно медлил с ответом.
говорил на каком-либо языке, кроме родного. Так что поначалу само
произношение осмысленных звуков давалось ему с трудом, и, кроме того, ему
пришлось на ходу приноравливаться к искаженному диалекту собеседника.
Тер, и у меня нет определенной цели.
несколько легкомысленно решил, что сойдет и так.
Слант ответил:
должно было бы застрять в памяти. Это по нашу сторону Праунса?
поместить свои предполагаемый дом как можно дальше.
вражеских документов, но, не будь ее, Слант, пожалуй, вообще не нашел бы
подходящего случаю выражения.
что в этом обществе люди не увлекаются бесцельными путешествиями.
ни дома, ни семьи, и мне надоел Тер.
придуманное название его воображаемого дома яр очень-то вписывается в
здешний язык.
подумал, а вдруг она на что-нибудь сгодится.
предупредил его:
даже не знает, что это оружие - ему просто интересно. Если бы я сдавался,
я бы отдал ему и нож, так ведь?
если решит, что он сдается, и надеялся всем сердцем, что всадник не
Посняков Андрей
Ильин Андрей
Роллинс Джеймс
Березин Федор
Ильин Андрей
Конан-Дойль Артур