никогда не было ни малейших шансов на успех у девушек такого рода, когда я
корпел в Трайбеллском университете.
старина Даниэль Темпер, бросай-ка свой бидон! Зачем таскать на себе
тяжесть? Ты смахиваешь на осла, на подлинно вьючное животное! Я не желаю,
чтобы кто-нибудь здесь копировал меня. Понял? Хо-ха-и-а! Усек?
божеств. Дурхэм просчитался, думая, что накажет его, обратив в осла.
Поливиносел на самом деле гордился своим превращением и, если я верно его
понял, извлекал из него пользу в такой степени, что даже умудрился
насадить свой культ. Разумеется, он не первый, кто создал религию из
собственных недостатков.
божественного напитка? Оставь это рекам всего мира и Мэхруду, Бык его имя.
поэтому я не спеша отстегнул шлейки. Поливиносел помог мне, подхватив
бидон и зашвырнул его в темноту кустов. Я тут же ощутил столь страшную
жажду, что, не в силах сдержаться, дернулся к бидону.
Там у меня маленький чудный храм. Понимаешь, никакой такой роскоши, как в
Цветочном Дворце Мэхруда, да пребудет он во веки веков Все-Быком! Но очень
славный. И мы здорово там повеселимся!
глазами Алису, проецируя на нее уже не одни только помыслы. Как и у всех
дегенератов в этой местности, оно было лишено абсолютно всех сдерживающих
начал. Будь у меня пистолет, я, не раздумывая, пристрелил бы его на месте.
Если бы, разумеется, здесь могли взрываться патроны.
пойдем туда, куда пожелаем. Идемте, Алиса. Бросим этого самовлюбленного
осла.
другую, перегородив нам дорогу. Чуть монголоидный разрез глаз делал его
еще больше похожим на упрямого мула из Миссури. Огромного, злобного и
сильного, причем среди этих качеств преобладала злобность.
я сделаю вам что-нибудь плохое, чтобы вы могли пожаловаться своему
пастырю, а тот - доложить о моем поведении Мэхруду! Не надейтесь! Это было
бы с моей стороны страшным грехом, вы, смертные!
одной рукой обвил мою шею, а другую запустил мне в рот и дернул за верхнюю
челюсть.
челюсть в черноту леса. Я метнулся к кустам, туда, где, как мне
показалось, белели на земле мои зубы. Упав на корточки, я стал лихорадочно
шарить вокруг, но найти их не мог. Внезапный вопль Алисы поднял меня на
ноги, но вскочил я чересчур быстро и сильно трахнулся головой о ветку.
Невзирая на боль, я обернулся, чтобы посмотреть, что случилось, и напролом
кинулся через кусты, но, больно ударившись голенью о какой-то предмет,
полетел лицом вниз, да так, что дух вышибло.
не пытаясь возблагодарить каких-либо богов за эту удачу, что они мне
послали, я подхватил бидон, бросился туда, где барахтались в траве
Поливиносел и Алиса, и с размаху обрушил бидон на затылок негодяя. Тот
беззвучно обмяк. Отшвырнув бидон, я наклонился к Алисе.
испуга. Я погладил ее по плечу - кожа у нее была восхитительно гладкой - и
провел пальцами по длинным черным волосам.
а теперь подбирается ко мне!
добрых два дюйма выше.
мать потом вышла замуж за полковника Рурке. Но мы всегда были близки.
раны на затылке сочилась кровь, обыкновенная красная кровь, а не голубая,
на которую можно рассчитывать, имея в виду божественную должность.
говоря, заслужил смерть. Тупое ничтожество, вообразившее себя Дон Жуаном,
которое принесло несчастье моей сестре...
и увидел, как растекается по земле наша бесценная вода. И сразу испытал
внезапный острый приступ жажды. Ощущение, разумеется, было чисто нервного
свойства, но от того, что я это сознавал, во рту не стало менее сухо.
незагрязненной воды.
заметил у кустов нечто белеющее. Это оказались мои зубы. Повернувшись к
Алисе спиной, я водрузил их на место и, чувствуя себя намного увереннее,
напомнил ей, что пора отправляться в путь.
остались чистыми. Ведь Отвар только в реке, не так ли?
не пытаясь увиливать от прямого ответа, признался я.
впереди, увидели пламя приближающихся факелов и поспешно спрятались в
кустах.
Гимн Республики", но текст был составлен из исковерканных латинских слов.
Вряд ли хоть кто-нибудь из них понимал, что поет.
сошествие на землю.
бога, который все еще не пришел в сознание.
куски!
глубже понять мотивы их поведения и выработать правильную линию общения с
туземцами. Она согласилась со мной. Несмотря на нашу обоюдную неприязнь,
должен признаться, что ума и смелости ей не занимать. Можно было даже
простить некоторую ее нервозность. В конце концов, на то были серьезные
причины.
раненому, они сбились в кучу, явно не зная, что делать. Сначала я ничего
не мог понять, но приглушенный гул голосов помог мне понять причину столь
странного поведения - они просто опасались вмешиваться в дела полубога,
даже такого ничтожного, как Поливиносел.
мужчины или женщины старше двадцати пяти, и все без исключения отличались
великолепным сложением.
подпрыгнули от неожиданности. Группа почитателей Осла пустилась наутек,
как стая перепуганных кроликов. Мне невероятно хотелось присоединиться к
ним, но я остался, лихорадочно молясь в душе, чтобы это не оказалось еще
одним щекочущим нервы чудищем.
высокий, с длинным тонким носом. Можно было представить его в прошлой,
цивилизованной жизни преподавателем колледжа. Тем более, что носом своим
он уткнулся в какую-то книгу. Как я уже упоминал, свет луны был достаточно
ярок, чтобы можно было свободно читать, но меня, честно говоря, удивило,
что кто-то в здешних краях воспользовался этим.
с колли, висящая у него на плечах. Наверное, туземец возвращался с охоты,
хотя я никогда прежде не слышал о том, чтобы на белок охотились ночью. Да
и оружия у него не было. Размеры белки меня не удивили - я уже видел
фотоснимки огромных животных, сделанные в пограничных участках этой
местности.
Однако, подойдя к распростертому телу, он, нисколько не колеблясь и ничем
Буджолд Лоис
Гюго Виктор
Посняков Андрей
Русанов Владислав
Володихин Дмитрий
Никитин Юрий