подхватываешь его - и улетучиваешься. Человек без бронескафандра весит
гораздо меньше самой амуниции и боеприпасов.
бы и оторвать его от земли: слишком тяжел бронескафандр. У двоих это
кое-как получилось.
старт, а при приземлении нам приходилось несладко. Балансировать было
тяжело - видно, гироскопы у Диззи совсем вышли из строя.
засек посадку, но это было слишком далеко от нас. Мы услышали и команду
сержанта отряда:
стоящую шлюпку, услышали завывание сигнала, предупреждавшего об отлете.
Отряд еще не начал грузиться, а занял оборону вокруг ракеты, образовав как
бы щит, который должен обезопасить шлюпку.
далеко! Я видел, как грузится первая группа, как сжимается и уплотняется
круг десантников вокруг шлюпки.
скоростью, возможной только для офицерского скафандра.
пусковую установку Флореса и помог нам мощными двигателями своего
скафандра.
но дверь была открыта. Мы ворвались внутрь, втащили Флореса и задраили
люк. В динамике раздался угрюмый голос капитана: она крыла нас, что не
сможет вовремя быть в точке встречи, и мы все - именно все - получим свое!
Джелли не обращал на нее внимания. Мы уложили Флореса и сами легли рядом.
Когда стартовали, Джелли сказал самому себе:
придумать. Встреча шлюпки и корабля на орбите рассчитывается и выверяется
неимоверно тщательно. Я не знаю, как это делается, но только мне сто раз
втолковывали, что, раз она рассчитана, изменить ничего нельзя. Никто не в
состоянии ничего изменить.
может прийти к месту встречи вовремя, ухитрилась затормозить, потом опять
набрать скорость, встретить нас и забрать на борт - и все лишь с помощью
глаз и рук, не имея даже времени обработать данные на компьютере. Если
Всемогущему когда-нибудь понадобится помощник, который следил бы за тем,
как звезды соблюдают предназначенные им траектории, я знаю, где можно
такого помощника найти.
о подобном в детстве, меня бы просто выпороли, а будь я постарше -
удостоили бы отцовской проповеди о том, как некоторые нерадивые сыновья
только и делают, что позорят свою фамилию.
Службу, - когда уже учился в старших классах. Полагаю, что в таком возрасте
каждый парень начинает думать об этом. Мне исполнилось восемнадцать через
неделю после окончания школы. Однако большинство ребят относилось к такой
перспективе не очень серьезно - скорее так, в шутку. Некоторое время они
забавлялись этой идеей, щекотали себе нервы, а потом благополучно поступали
в колледж, нанимались на работу или находили еще что-нибудь. Вполне
возможно, что так случилось бы и со мной... если бы мой лучший друг всерьез
не решил поступить на службу.
вместе высматривали девушек, вместе приударяли за ними. Вместе гуляли с
подружками. Мы вместе занимались физикой и электроникой в самодельной
лаборатории, устроенной дома у Карла. Я не был силен в теории, но зато
ловко паял и собирал схемы. Как правило, Карл разрабатывал идею, составлял
схему, а я следовал его инструкциям.
родителей Карла не было такого состояния, как у моего отца, но это не
влияло на наши отношения. Когда отец купил мне к четырнадцатилетию
небольшой вертолет, машина настолько же принадлежала Карлу, насколько и
мне. То же и с лабораторией, устроенной в подвале их дома: я мог
распоряжаться в ней по своему усмотрению.
дальше учиться, а решил сначала попробовать военной службы, я призадумался.
Похоже, он считал такой путь для себя естественным. В конце концов я
сказал, что пойду с ним.
попытается сделать все, что в его силах, причем будет действовать скрытно.
Вербовка в Федеральную Службу была первым полностью свободным выбором
человека (и, похоже, последним). Если юноше или девушке исполнялось
восемнадцать, он или она могли сделать свой выбор, и никто не смел
вмешиваться.
разговор.
ты научился ходить и из тихого младенца превратился в сорванца, который
долгое время был сущим наказанием для всего дома. Помню, ты великолепно
грохнул одну из любимых маминых ваз - китайскую, эпохи Мин. Причем вполне
сознательно - я в этом уверен. Ты был, конечно, слишком мал, чтобы понимать
цену этой вазы, поэтому я тебя просто отшлепал по рукам... Еще я помню, как
ты стащил одну из моих сигар и как тебе потом было плохо. Мальчишкам просто
необходимо попробовать, чтобы понять, что забавы мужчин пока еще не для
них. Мы наблюдали, как ты вступаешь в пору юности и начинаешь замечать, что
девчонки не все на одно лицо и что среди них есть такие, что заставляют
чаще биться сердце.
службы. Это же не навсегда!
хорошенько обдумать. И выслушай. что я думаю об этом. Даже если ты уже
решил, постарайся понять и меня. Хочу тебе напомнить, что наша семья вот
уже сто лет далека от всякой политики, она выращивает свой сад на своем
куске земли. И я не вижу причин, ради которых ты стал бы нарушителем этой
замечательной традиции. Сдается мне, что здесь не обошлось без влияния
одного из твоих учителей в старших классах - как его имя? Ты знаешь, о ком
я говорю.
ветерана федеральной Армии.
всех имеющихся законов кто-то использует школы как скрытые центры
вербовки в армию. Похоже, мне стоит написать резкое письмецо на эту тему. У
налогоплательщиков тоже есть кое-какие права!
силах найти подходящие слова. Мистер Дюбуа на самом деле всегда относился к
нам с нескрываемым чувством собственного превосходства. Он ясно давал
понять, что никто из нас не достоин службы. Мне он просто не нравился. -
Наоборот, - сказал я, - он всегда смеется над нами.
Окончишь школу, потом поедешь в Гарвард и будешь там изучать теорию и
практику бизнеса. Ты это и раньше так себе представлял. После поедешь в
Сорбонну, будешь путешествовать понемногу, встречаться с нашими клиентами и
контрагентами и сам увидишь, как делается бизнес в других частях света.
Потом возвратишься домой и приступишь к работе. Начнешь с самой
примитивной. Биржевым агентом или кем-нибудь в этом роде. Это нужно, чтобы
Семенова Мария
Сертаков Виталий
Курылев Олег
Лукин Евгений
Пехов Алексей
Посняков Андрей