увлекая за собой разноцветные спутавшиеся ленточки, и протянул могучую
волосатую старческую руку великого стратега. Он буравил меня глазами,
испытывая, его брови сошлись, образовав выпуклые холмики, которые
подпирались чуть меньшими складками, и так мы оба стояли, слитые в
рукопожатии - главнокомандующий и тайный посланник.
здоров!
слыша, как он пьет остывший чай. Могучий это был старец - Кашебладе...
Секретарши прихорашивались и помешивали чай. Из раструба пневматической
почты выпала стопка бумаг с моим назначением, подписанных завитушкой
командующего.
"Совершенно секретно" и передала другой, которая занесла их все до одной в
картотеку, после чего картотека была зашифрована на ручной машинке, ключ
шифра на виду у всех был уничтожен, все оригиналы документов сожжены,
пепел после просеивания и регистрации помещен в запечатанный сургучом
конверт с моим идентификационным номером. Его положили на подъемник и
отослали в хранилище.
как бы издали, ошеломленный внезапным оборотом, который приняли события.
Загадочные замечания командующего, несомненно, относились к делам столь
секретным, что в отношении их были допустимы только намеки. Рано или
поздно меня должны были посвятить в суть дела, поскольку иначе я не смог
бы приступить к выполнению миссии. Я не знал даже, имеет ли она вообще
что-либо общее с затерявшимся вызовом, но эта деталь бледнела перед фактом
моей совершенно неожиданной карьеры.
при сабле. Он представился как тайный адъютант командующего лейтенант
Бландердаш.
моей особе. Затем пригласил меня в кабинет, находившийся напротив по
коридору, угостил меня чаем и стал распространяться о моих способностях,
по его мнению незаурядных, раз уж Кашебладе подсунул мне такой крепкий
орешек.
носа. Лишь потом я сообразил, что и то, и другое он считал фальшивым. Я
молча помешивал чай, полагая, что сейчас мне уместнее всего запастись
терпением. Минут через пятнадцать лейтенант провел меня по
предназначенному только для офицеров проходу к служебному лифту, с
которого мы вместе сняли печать, после чего поехали вниз.
коридор, - вы случайно не имеете склонности к зевоте?
вы, не приведи Господь, не храпите?
нашивки на мундире.
Как раз на этом этаже, вон там, где колонны, расположен Отдел Экспозиций.
временем.
профессии чем больше знаешь, тем лучше.
поблескивали другие, стальные. После набора соответствующей комбинации
цифр на кодовом замке они раздвинулись, и тайный адъютант пропустил меня
вперед.
одного окна. Потолок поддерживали колонны, стены были покрыты
великолепными гобеленами и коврами, выдержанными главным образом в
оттенках золота, серебра и черного цвета.
колоннами стояли на навощенном основании застекленные демонстрационные
стенды, витрины на изящных ножках и гигантские сундуки с поднятыми
крышками.
словно драгоценные камни. Я узнал в них запонки от сорочек. Их тут было,
пожалуй, миллионы. Из другого сундука поднимался конус из продолговатых
жемчужин. Лейтенант подвел меня к витрине под стеклом. Искусно
подсвеченные, лежали на бархатной подстилке искусственные уши, зубные
мосты, имитации ногтей, бородавок, ресниц, фальшивые флюсы и горбы -
некоторые были показаны для наглядности в разрезе, чтобы была видна их
внутренняя структура; встречались надувные экземпляры, доминировал,
однако, конский волос. Отступив назад, я задел сундук с жемчужинами. Меня
пробрала дрожь - это были зубы: большие и маленькие, как жемчужинки,
лопаткообразные, с дырками и без, молочные, коренные, мудрости...
указал мне на ближайший гобелен. Я подошел к нему поближе. Поверхность его
сплошь была покрыта париками, бакенбардами, пышными бородами,
располагавшимися на нейлоновой основе так, что пряди златовласых имитаций
образовывали на фоне остальных большой государственный герб.
заполненные самыми разнообразными странными предметами: карточными
колодами, имитациями различных подарков, сырами. С ребер потолочного
перекрытия, обшитого деревом лиственницы, свешивались фальшивые протезы,
корсеты, платья. Не было здесь недостачи и в поддельных насекомых - эти
последние, выполненные с совершенством, какое может себе позволить лишь
могущественная, располагающая любыми средствами разведка, занимали целиком
четыре ряда стеклянных шкафов. Адъютант не спешил с объяснениями, словно
был убежден, что собранные в столь громадном количестве вещественные
доказательства говорят сами за себя, и только тогда, когда я среди
множества экспонатов готов был пропустить какой-то, достойный внимания, он
делал в его направлении предупредительный жест рукой. Одним из таких
движений он привлек мое внимание к кучке маковых зерен, лежащей на белом
шелке и находящейся под стеклом, искусно отшлифованном таким образом, что
непосредственно над кучкой маковых зерен прозрачный покров, утолщаясь,
переходил в мощную лупу, заглянув в которую, я увидел, что зернышки мака,
причем все без исключения, были слегка выщерблены. Изумленный, я
повернулся к лейтенанту с новым вопросом, но он лишь сочувственно
улыбнулся и развел руками в знак того, что ничего сказать мне не может, а
его оттененные усиками полноватые губы, зашевелились, беззвучно произнося
слово "секретно". Лишь у следующих дверей, распахивая их передо мной, он
обронил:
убранством. Я поднял голову. Всю стену напротив занимал гобелен:
превосходная композиция, выдержанная в оранжевых и иссиня-черных тонах,
изображающая какой-то важный государственный акт. Адъютант после
некоторого колебания указал мне на подстриженные черные бачки, которые
явно были когда-то частью парадного одеяния одного из сановников, давая
при этом понять, что они принадлежали разоблаченному лично им агенту.
широкой анфилады. Я уже не разглядывал экспонаты, ошеломленный,
потрясенный, в растерянности шел следом за моим проводником мимо их
искрившихся от яркого света россыпей, мимо экспозиций вскрытия сейфов,
искушения, проделывания отверстий в каменных стенах, продырявливания гор и
осушения морей, поражался многоэтажными махинами, предназначенными для
дистанционного изучения мобилизационных планов, для превращения ночи в
искусственный день и наоборот. Мы прошли через зал с огромными
хрустальными колпаками, посвященный подделке солнечных пятен и планетных
орбит. Вплавленные в толщу какого-то драгоценного камня, сверкали
снабженные этикетками и разъяснительными шифрами имитации созвездий и
фальсификаты галактик.
высокое разряжение и сверхнизкий уровень радиации. Только в таких условиях
могли существовать, не распадаясь, поддельные атомы и электроны.
несомненно, понимал мое состояние, ибо предложил, чтобы мы направились к
выходу. Перед дверями с номерным знаком мы вскрыли печать на верхнем
кармане его мундира, и он извлек конверт с нужным сочетанием цифр и
паролем, лишь после чего мы смогли открыть дверь.
готовить комплименты, которые я выскажу после осмотра этой грандиозной
коллекции, теперь, однако, я не мог выдавить из себя ни слова. Видимо,
Бландердаш понимал причины моего молчания, поскольку не делал попыток его
нарушить.
Самойлова Елена
Сертаков Виталий
Скальци Джон
Земляной Андрей
Орлов Алекс
Распопов Дмитрий