заставить его позабыть о субординации и - что совсем скверно - вывести из
себя. Уж лучше откровенное насилие - оно причиняло всего лишь физическую
боль.
За них нужно цепляться, чтобы тебя не сдуло. Если все-таки разожмете руки,
не вздумайте цепляться ни за что. Сколько здесь людей со сломанными
запястьями. Просто сгруппируйтесь и катитесь.
полного штиля скорость ветра дошла до ста шестидесяти километров в час, а
температура упала от плюс десяти до минус двадцати. Так может продолжаться
и десять минут, и два дня. Приходит ва-ва с северо-запада. Автоматические
станции на побережье дают предупреждение за двадцать минут. Мы включаем
сирены. Это значит, что вы должны не расставаться с теплыми вещами и
находиться не далее чем в пятнадцати минутах ходьбы от ближайшего бункера.
Они вырыты везде - Ан указал рукой вниз. Его голос звучал серьезно и
вполне искренне. - Если услышите сирену, что есть силы спешите в укрытие.
Иначе при вашем весе вас просто поднимет в воздух и снесет как пушинку в
море, а там ищи-свищи.
сказанное по метеоархивам базы. Он взглянул на передающее устройство.
хочется знать, откуда вы их взяли. Я ведь должен буду делать то же самое.
но... мне кажется, я просто чувствую их. - И он, словно иллюстрируя
сказанное, глубоко втянул в себя воздух.
соли и затхлый, йодистый дух гниющих водорослей, к которому примешивалась
вонь нагретого пластика - от работающих приборов. Да, из той информации,
которую получали его ноздри, вычленить температуру, давление и влажность
воздуха было просто невозможно, не говоря уж о прогнозе на восемнадцать
часов. Майлз указал на метеооборудование.
дал сбой.
прогнозы, но, честно говоря, я давно не пользуюсь ими. Они недостаточно
точны.
не лгал и ничего не придумывал. Эти способности были просто пятнадцатью
годами практики, вошедшими в подсознание. Майлз же ничем не мог
компенсировать отсутствие опыта. Откровенно говоря, не больно-то ему и
хотелось приобретать его.
базы. Тот не шутил, когда говорил о ва-ва. Более того, он не шутил, и
когда говорил о компьютерных прогнозах. Автоматизированная система
предсказывала погоду в районе базы с вероятностью 86 процентов, которая
снижалась до 73 процентов для недельных прогнозов на большие расстояния.
Чудесный нос Ана обеспечивал точность прогнозов в 96 процентов,
снижавшуюся до 94 процентов на недельных сроках. Когда Ан уедет, точность
упадет на 10 и 21 процент, соответственно. Существенная разница.
персоной, чем думалось Майлзу. Здешняя погода убивала или миловала.
тысячами вооруженных людей, советуя принюхиваться к ва-ва?
Ана было обманчивым, у того случился рецидив. Майлз просидел целый час,
ожидая появления чудесного носа и его хозяина на рабочем месте. Наконец,
за неимением лучшего, он извлек из компьютера данные стандартного
прогноза, ввел их и отправился на поиски лейтенанта.
версту несло перегаром... Фруктовое бренди? Все попытки растолкать или
докричаться до него закончились неудачей: он только стонал и плотнее
закутывался в одеяло. Пришлось отбросить мысль о насилии и действовать по
собственной инициативе. В конце концов, думал Майлз, скоро я буду
предоставлен исключительно самому себе. Надо привыкать.
плановое обслуживание пяти автоматизированных метеостанций. Шесть более
отдаленных остались на сегодня. Перемещения по острову осуществлялись на
наземных машинах, так называемых скатах, управлять которыми оказалось
столь же приятно, как и антигравом. Скаты были ярко раскрашены, имели
каплевидную форму и, хотя уродовали тундру, отличались образцовой
устойчивостью - любой ураган им был нипочем. Как понял Майлз, персоналу
базы надоело вылавливать утерянные антигравы из ледяного моря.
остальные строения базы Лажковского, только побольше. Майлз отыскал
капрала по имени Олни, накануне отправлявшего его и Ана в поездку.
Помогавший ему техник, который вывел скат из подземного гаража к выходу,
показался Майлзу знакомым. Хотя с чего бы? Высокий, черноволосый, в черной
униформе - под такое описание подходил чуть не весь персонал базы. И
только когда техник заговорил, Майлз вспомнил, где он слышал этот акцент.
Так звучал один из приглушенных голосов, обсуждавших его внешность на
посадочной полосе. Майлз решил не подавать вида.
оборудования, он внимательно просмотрел его. По инструкции скатам в любое
время суток полагалось иметь полный комплект снаряжения, позволяющего
выжить при пониженных температурах. Капрал Олни с легким презрением
наблюдал за Майлзом, роющимся в поисках отмеченных в списке вещей. "Ну что
ж, я действительно медлителен, - пытаясь держать себя в руках, подумал
Майлз. - Зеленый новичок. И только таким образом смогу стать не таким
зеленым. Медленно и постепенно".
раздражение - чертовски опасная штука. Думай о деле, а не об этих чертовых
зрителях. На тебя всегда глазели. Это неизбежно.
маршрут своей поездки. Подобная процедура, по словам Ана, также входила в
инструкцию. Олни хмыкнул в подтверждение того, что все понял. На его лице
появилось скучающее выражение, чуть-чуть не дотягивающее до наглого
невнимания - ровно столько, чтобы в случае чего Майлзу было нечем крыть.
губы и сказал:
издевкой. - Вы собираетесь посетить Станцию Девять?
ветра, в низине сразу за станцией. - Толстый палец указал на место на
карте, отмеченное голубым цветом. - Вы ее сразу увидите. Тогда вы без
проблем доберетесь назад.
Какие же тут проблемы?
налетит ва-ва.
переворачивало, - пробормотал Паттас.
Майлзу вслед.
сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться, тронул скат и направился в
глубь острова. Через несколько минут он прибавил скорость, и машина
понеслась, продираясь сквозь похожую на папоротники коричневого цвета
растительность. Первые полтора-два года учебы в Имперской академии ему
приходилось постоянно доказывать первому встречному, что он не слабак. На
третий год он, вероятно, расслабился за недостатком практики, а зря.
Неужели ему суждено каждый раз нарываться на хамство, получая новое
назначение? По-видимому, да, с горечью подумал Майлз, и прибавил скорость.
Слава Богу, эта "новость" больше не застанет его врасплох.
когда Майлз достиг Станции Шесть, находящейся на восточном побережье
острова, к нему вернулось хорошее настроение. Как приятно в одиночестве
заниматься своим делом. Никаких зевак, никаких словечек. Можно не спешить
и не дергаться. Майлз работал неторопливо, замеряя питание, опустошая
пробоотборники, проверяя петли следов коррозии, повреждений и нарушений
соединений в аппаратуре. И если он и ронял инструмент, никто не отпускал
идиотских замечаний о мутантах. Нервное напряжение спало, он делал все
меньше ошибок. Наконец и тик прекратился. Закончив работу, Майлз
выпрямился и всей грудью вдохнул влажный воздух, наслаждаясь непривычной
роскошью одиночества. Он даже задержался на несколько минут и прошелся