Может, именно поэтому мы так хорошо поладили с ними - юмор жителей
Менхевена примитивен. Выдернуть стул из-под человека, который собирается
на него сесть. Такого рода вещи. Но они развлекают нас.
какую-нибудь шутку, даже если это не бог весть какое великое дело. Я
слушал роман, написанный одним из их признанных писателей - двенадцать
кассет, должно быть, более пятисот тысяч слов - таким образом он подводил
читателя к грязной шутке, поведанной им в самом конце повествования. Это
был бестселлер в их планетной системе. И они с ума сходят от каламбуров.
Обожают играть словами. Некоторые их фразы имеют пятнадцать или двадцать
значений.
соответствующий факт со времени обучения.
страницы из "Пробуждения Финнегана": "...бег реки, мимо Адама и Евы, от
отклонений берега до изгиба залива, несет нас просторными витками
многократных повторений..." Это детский лепет по сравнению с литературой
ритиан.
подлокотник кресла. Он чувствовал большое, хладнокровное, хорошее упорство
человека, который знает, как освободиться от своих собственных жалких
эмоций.
отношение все это имеет к моей проблеме?
подыскивал слова.
только хотел сказать, что вообще вам следует понаблюдать за проявлениями
чувства юмора. Я имел в виду, что вы уже знаете, что этот рити собирается
причинить вам вред, если сумеет. Но вы должны помнить также, что если он
сумеет, то он постарается сделать это таким образом, который покажется ему
уморительным до колик. Трудно представить себе, каким образом рити
собирается напасть, но иногда это можно сделать, если знать, что может
рассмешить их.
встал. Он был немного раздражен тем, что вообще пришел сюда, но по крайней
мере он был удовлетворен, зная, что этот путь тоже был исследован и ни к
чему не привел, что величина X сведена к нулю.
информацию. Доброго вам вечера.
напоследок.
вежливо-вопросительным выражением на лице.
насчет гипнотизма?
огромному окну - не окну-экрану, а окну в его архаическом виде,
представляющему собой, по сути, просто дыру в стене. Через это окно
беспрепятственно проходило легкое, как перышко, дуновение холодного,
соленого воздуха. С обеих сторон, там, где берег вдавался в воду мысом,
Спенглер видел скопления многоцветных огней - Анжелес, как положено,
справа, Санта-Моника слева. Впереди не было ничего, кроме серебристого
моря и легких серых облаков над ним, похожих на привидения. Иногда
маленькая искорка воздушного корабля беззвучно пересекала небо и исчезала.
открытое окно, чтобы вместить их в себя, размышлял Спенглер, как будто они
были двумя песчинками в океане, которые тянулись к бесконечности.
что-то неприятное. Спенглер все время перемещал свое тело, чувствуя
прикосновение бриза на обнаженной коже. Слишком большой контраст, подумал
он. Возможно, он слишком привык к кроличьим норам Административного Холма,
и теперь неспособен чувствовать себя легко вне его стен. Возможно, ему
нужны перемены...
закроем окно и зажжем свет.
делать так, как тебе хочется.
подошел к окну и нашел кнопку, которая приводила в действие механизм,
опускающий стеклянный щит перед окном.
сервомеханизм, который управлял им, принадлежал прошлому. Таким было и все
остальное в башне Джоанны: нелепые стулья на четырех ножках, массивные
столы, ковры, даже огромная пневматическая кушетка. Тут на полках стояли
бумажные книги, и это был не обычный подбор декоратора, но книги, которые
хорошо начитанные жители двадцать первого столетия действительно имели -
Шекспир и Стерн, Джонс и Джойс, Гомер и Хемингуэй - все стояли вперемешку.
Если бы мода позволила ей, подумал Спенглер, Джоанна бы носила платья.
повернулся, чтобы посмотреть на Джоанну. Одна ее тонкая рука обвивала
колени, ее голова с серьезным выражением склонилась над зажженной
сигаретой, которую она только что взяла из раздаточного устройства. Она
вручила ему другую сигарету.
от их сигарет расплывался, розовый в полусвете, и медленно превращался в
плавающую дымку.
уюта и защищенности.
Спенглер. Это толкование принадлежало Джоанне, не ему; она вычитала его в
какой-то из книг. "Колыбель с видом на окружающий мир". Именно так.
По-детски фантастическое описание, как и следовало ожидать от той эпохи,
но достаточно точное. К несчастью, самообман не входил в перечень пороков
Джоанны. Чтобы завоевать ее окончательно и полностью, нужно было разбить
ясное представление, которое она имела о себе, бросить ее плывущей в
хаосе, сделать так, чтобы она повернулась слепо к нему, ища именно в нем
свою утерянную безопасность. Это нелегко сделать.
минут.
все на свои места... Ты хочешь, чтобы мы были вместе?
когда-нибудь кого-то другого. Но я никогда не выйду за тебя замуж. Ты
должен поверить в это и принять такое положение вещей, если же это тебе не
подходит... Я стараюсь быть честной с тобой.
положил руку на ее колено. - Чтобы быть таким же честным, хочу сказать,
что я вел себя несносно по отношению к тебе. В последний уик-энд я вообще
вел себя, как маньяк, я прошу прощения за это. Можем мы оба забыть об
этом?
к ней: уголки опустились вниз, розовая влажная плоть набухала слепым
желанием. Его свободная рука утонула в мягкости ее спины, внезапно
отяжелевшей, когда ее тело напряглось. Глаза закрылись, он услышал шелест
покрывал, когда ее ноги стали медленно выпрямляться на кровати.
скольжение в спокойной воде. Требовалось усилие, чтобы заставить себя
выйти из этого бездумного состояния удовлетворенности, но это нужно было
сделать. Так же, как был раним он в этот момент, была ранима и Джоанна.
Когда она заговорила с ним лениво, он стал отвечать ей с нарастающей
скованностью, пока не почувствовал, что его напряжение передалось и ей.
на громадную отвратительную пустоту неба и моря. Теперь было легче. Часто
в детстве он преднамеренно доводил себя до состояния белого каления, так
как если он не заставлял себя злиться, то его переполнял страх. Так и
теперь, он обдуманно пошел по дороге отчаяния.
мысли было недостаточно. Что могло быть самым ужасным и неприятным? Ответ
пришел сам собой: Пембан и его ритиане с их телом без костей и
гипнотизмом. Бесформенные лица, смотрящие из моря темноты. Допустим, что
они победят. Предположим, что Империя рухнет под напором бесчувственной,
лишенной разума волны, и все стены повсюду падут, и настанет удушливый
Хаос.
Какое-то мгновение все это было реальностью, это произошло, оно было
здесь. Он был потерян и одинок, несчастный человек в бесконечной ночи.
Прозоров Александр
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Березин Федор
Шилова Юлия