Чтение 5–й страницы книги ~Вне закона на Горе~

вырвал шипы из ноги. Это растение жалит как кобра, втыкая свои шипы в тело
жертвы. Оно действует как насос, высасывая кровь для питания. Я
порадовался, что это не был укус ядовитого оста. Три луны наконец
пробились сквозь густые облака. Я взглянул на вырванное растение и в
серебристом свете лун было видно, что моя кровь смешалась с соком растения
и окрасило его в темный цвет до самых корней. Обычно эти растения
выпалывают с обочин дорог и вообще тех мест, где живут люди. Оно опасно
для детей и небольших животных. Но даже взрослый человек, попав в заросли
этих растений, имеет мало шансов остаться живым.

Я приготовился идти дальше. Свет лун сделал мой путь намного легче. Я
спросил себя, почему бы мне не найти укромное местечко на ночь? Я знал,
что это было бы разумное решение, но я не мог этого сделать. Тысячи
вопросов жалили мой мозг, но я боялся отвечать на них. Только мои
собственные глаза и уши могли рассеять мои страхи. Я боялся узнать правду,
но я должен был узнать ее. А правда лежала в конце этой дороги.

Вдруг до меня донесся запах, очень похожий на запах хорька или ласки,
но значительно более сильный. Я застыл, насторожившись. Я стоял, не
двигаясь, и, насторожившись, незаметно поворачивая голову, осматривая
камни и кусты возле дороги. Мне показалось, что я услышал глухое рычание,
а затем вновь наступила тишина.

Животное, наверно, тоже замерло, чувствуя меня. Скорее всего, это был
слин. Хорошо, если молодой. Я решил, что он не охотился за мной, иначе я
не почувствовал бы его с подветренной стороны. Я стоял неподвижно
шесть-семь минут и затем увидел его, пробирающегося по дороге на шести
коротких ногах. Длинное, покрытое шерстью тело ящерицы, вытянутый нос,
вынюхивающий дорогу.

Я облегченно вздохнул.

Это был молодой слин, не более восьми футов длиной. У него не было
терпения опытного зверя. Если он заметит меня, то конечно же, нападет с
шипением и рычанием. Но он исчез в темноте, так и не заметив меня. Это был
очень молодой слин. Он в своей самонадеянности не обратил внимание на
слабые следы, которые довольно часто в хищном и жестоком мире Гора
означают границу между жизнью и смертью.

Я продолжал свой путь.

Черные клубящиеся тучи вновь закрыли три луны. Начал усиливаться
ветер. Я видел тени огромных деревьев ка-ла-на, которые качались в ночи.
Их листья шелестели на ветру. Мне показалось, что собирается дождь. Где-то
вдали сверкнула молния, а через несколько секунд донеслись раскаты грома.

Чем быстрее я шел, тем большее нетерпение охватывало меня. Мне
казалось, что я должен уже видеть огни города. Ветер все усиливался. Он
раскачивал деревья, грозя вырвать их с корнем.

При вспышках молний я пытался рассмотреть надписи на пасангах. Да,
все правильно. Я должен был видеть огни Ко-Ро-Ба.

Но я не видел ничего. Город был погружен в мрак.

Почему не горят огни на высоких мостах? Почему не светятся
разноцветными огнями окна цилиндров? Ведь по свету в окнах можно
определить, чем занимаются в этот час хозяева: болтовней, ужином,
любовью... Почему огромные маяки на стенах города не горят, созывая
тарнсменов, вышедших на дальнюю охоту?

Я стоял у камня, пытаясь понять все это. Я был в полном смятении.
Теперь, не видя огней города, я вдруг понял, что не видел огней окрестных
деревень, факелов любителей ночной охоты на слинов. Да, ведь к этому
времени меня уже несколько раз остановили бы ночные патрули!

Ужасные молнии рассекали темное небо, выхватывая из мрака отдельные
куски реальности. Чудовищный грохот оглушил меня. Начиналась буря, ледяной
дождь сек мое лицо.

Мгновенно я промок до нитки. Ветер рвал тунику. Я был ослеплен
яростью бури. Глаза заливало водой, огненные хлысты молний обрушивались на
окружающие холмы, то на мгновение освещая их ослепительным светом, то
вновь погружая в беспросветный мрак.

Огненный столб ударил прямо в дорогу в пятидесяти ярдах передо мной.
Мгновение он стоял, как гигантское искривленное огненное копье, а затем
рассыпался искрами. Копье ударило передо мной. Это мог быть знак
Царствующих Жрецов, запрещающий мне идти дальше.

Но я пошел вперед до моста, куда вонзилось копье. Несмотря на ледяной
ветер и дождь, я почувствовал через сандалии тепло нагретых камней. Подняв
глаза к небу, я вскинул щит и меч и крикнул в бурю. Мой голос утонул в
грохоте разбушевавшийся стихии, в завываниях ветра, который рвал на мне
одежду.

- Я иду в Ко-Ро-Ба! - крикнул я.

Но едва я сделал следующий шаг, как увидел слина, на этот раз вполне
взрослого, 19-20 футов длиной. Он приближался ко мне, стремительно и
бесшумно. Уши его прижимались к вытянутой голове, шерсть блестела от
дождя, клыки были обнажены, огромные глаза горели жаждой убийства.

Странный звук вырвался у меня из груди - дикий хохот. Это была
опасность, которую я мог видеть, с которой мог бороться.

С той же яростью, что и слин, я бросился вперед, а когда заметил его
прыжок, выставил вперед копье с широким острием. Мою левую руку схватили
острые клыки, а затем я полетел на землю, когда рычащее от ярости и боли
тело обрушилось на меня. Я выдернул руку из ослабевших челюстей зверя.

При следующей вспышке молнии я увидел, что слин злобно грызет
деревянное древко копья, воткнувшееся ему в живот. Его глаза уже
подернулись дымкой. Моя рука была вся в крови, но это была, в основном,
кровь слина. Я пошевелил пальцами. Все было цело.

Следующая молния выхватила из тьмы уже мертвого слина.

Невольная дрожь прошла по моему телу. Не знаю, что вызвало ее - холод
или дождь, или же вид длинного покрытого шерстью слина, лежащего у моих
ног. Я попытался вытащить копье, но оно застряло между его ребрами.

Тогда я хладнокровно вытащил меч и, разрубив тело зверя, вытащил
копье. После этого я, подражая охотникам на слинов, вырезал сердце
животного и съел его. Они считали, что сердце слина приносит счастье. Для
меня утолить голод тоже было счастьем.

Правда, считалось, что сердце ларла приносит больше счастья, чем
сердце слина - коварного и жестокого животного, но выбирать не
приходилось. Ведь я убил самого опасного хищника.

Я рассмеялся.

- Неужели ты, о Брат Ночи, думал остановить меня на дороге в
Ко-Ро-Ба?

Как глупо было с моей стороны считать, что между городом и мной встал
просто слин. Я смеялся, думая о самонадеянном животном, но откуда ему
могло быть известно, что я Тэрл из Ко-Ро-Ба и возвращаюсь в свой город?
Есть на Горе пословица: человека, который возвращается домой, остановить
нельзя. Неужели слин не знал этой пословицы?

Я покачал головой, сознавая, что мне в голову лезет всякая чушь.
Может я немного опьянел от убийства и от первой пищи за долгое время?

Затем, хотя и считал это глупым суеверием, я решил совершить
горийский ритуал над кровью. Набрав в ладони горячую кровь, я выпил ее, а
затем набрал еще пригоршню. После этого я стал ждать вспышки молнии.

Считалось, что нужно взглянуть на свое отражение в крови, и если оно
черное и переливчатое, то человек умрет от болезни, а если отражение
четкое и алое, то погибнет в бою, а если из крови на вас взглянет старое
лицо с седыми волосами, то вы проживете долго в мире и покое, окруженные
большим семейством.

Молния сверкнула и я взглянул на кровь. В это короткое мгновение я
увидел в алой поверхности странное лицо, похожее на золотой круг с
овальными глазами, лицо, которое я никогда не видел, оно вселило суеверный
страх в мое сердце.

Воцарилась тьма. Затем снова сверкнула молния. Я взглянул на кровь,
одновременно желая и страшась увидеть жуткое лицо, но передо мной была
гладкая алая поверхность - кровь слина, которого я убил на дороге в
Ко-Ро-Ба. Там не было даже моего отражения. Я выпил кровь, закончив
ритуал.

Затем я тщательно вытер копье о мокрую густую шерсть слина. Его
сердце прибавило мне мужества.

- Благодарю тебя, Брат Ночи, - сказал я мертвому зверю.

Увидев, что в вогнутости щита собралась дождевая вода, я с большим
удовольствием выпил ее.

5. ДОЛИНА КО-РО-БА

Теперь мне пришлось карабкаться наверх. Дорога была знакомой.
Длинный, довольно пологий подъем. За перевалом лежала долина Ко-Ро-Ба. Это
была дорога, по которой шли караваны вьючных животных и носильщики,
напоминающие бедного Зоска. Дорога, по которой можно было идти только
пешком.

Ко-Ро-Ба лежал в окружении зеленых холмов и был расположен в
нескольких сотнях футов над уровнем пролива Танбер и таинственного
огромного пространства воды, которое горийцы называли "Тасса" - море.
Ко-Ро-Ба не был так удален от внешнего мира, как, например, Тентис,
расположенный высоко в горах Тентис, но он не был и равнинным городом, как
роскошный Ар, или прибрежным, как шумный беспорядочный город-порт Кар у
пролива Танбер. Ар был прекрасным величественным городом, который уважали
даже враги. Тентис гордился свирепой красотой гор Тентис, а порт Кар
хвастался широким проливом Танбер, как своей сестрой, и этим могучим
загадочным морем. Я же самым прекрасным считал свой город. Его стройные
цилиндры мягко вонзались в небо среди зеленых холмов, и это производило
неизгладимое впечатление.

Древний поэт, воспевая города Гора, назвал Ко-Ро-Ба Утренними