Чтение 5–й страницы книги ~Зеркало Мерлина~

скалами, думая только об одном: как бы поскорее добежать до дома клана. И
не заметил подозрительных перемещающихся теней пока чья-то рука не
ухватила его за лодыжку. Он упал и от удара едва не потерял сознание.

Сильные руки прижали его к земле. Он тщетно пытался сопротивляться.
Кто-то ухватил его за волосы, повернул голову чтобы разглядеть лицо.

- Слава милосердной троице! - радостно произнес кто-то. - То самое
отродье! Сам пришел к нам в руки, как петух за зерном.

У Мирддина не было возможности рассмотреть своих похитителей. На него
набросили плащ кисло пахнувший смесью человеческого и лошадиного пота.
Поверх плаща повязали веревку, так что мальчик превратился в беспомощный
тюк, который любой торговец может легко бросить на спину лошади. И вот,
подобно такому тюку, он лежит на спине лошади, голова его свесилась и
подскакивает на каждой неровности дороги.

Вначале мальчик подумал, что попал в руки отряда саксонцев. Тогда
почему они сразу его не убили? Он попытался рассуждать спокойно и тут же
вспомнил, что говорили похитители на его языке. Именно он был "отродьем".
Очевидно, они искали его. Но зачем он им?

Мирддин с трудом дышал под плащом, отчаянно пытаясь сохранить
мужество. Очевидно, он чем-то ценен... как раб? Нет, рабов достаточно.
Из-за того, что он родственник Найрена? Но ведь вождь клана теперь Гвин...

Голова его свисала со спины лошади, от неудобной позы в ней шумело,
мальчика начало тошнить. К тому же очень трудно было бороться со страхом.

Долго ли продолжалась эта пытка, Мирддин не знал. Он был почти без
сознания, когда его сняли с лошади и без церемоний швырнули на землю.

- Осторожнее! - приказал кто-то. - Помни, он нужен живой, а не
мертвый.

- Дьявольское отродье, такие приносят беду, - ответил другой.

Кто-то ухватился за плащ, но Мирддин не мог двигаться. К тому же
чьи-то руки сомкнулись вокруг его тонкой талии. Человек, так грубо
тащивший его, в темноте виднелся смутной фигурой. Мальчику прочно связали
руки. Потом рывком проверили прочность веревки, и только тут Мирддин смог
рассмотреть окружающих.

Фигуры появлялись и исчезали, и он не знал, сколько их. Слышно было,
как переступают лошади. Ночь очень холодная, а ледяная земля, на которой
он лежал, вызвала безостановочную дрожь. Похитители молчали, и мальчик
по-прежнему не знал, кто они. Впрочем, теперь он был уверен, что это не
саксонцы.

Кто-то подъехал к небольшой поляне, где они остановились. Одна из
скорчившихся фигур поднялась на ноги и пошла навстречу пришельцу.

- Он у нас, лорд.

Ответом было хмыканье, затем всадник сказал:

- Тогда поезжайте. Не время отдыхать. В конце концов в нем кровь
Найрена, и клан не оставит его без отмщения. Торопитесь. У Зуба Гиганта
вас ждут свежие лошади.

И всадник исчез в темноте ночи. Мирддин слышал недовольное ворчание.

Снова мальчика посадили на лошадь. Только на этот раз он сидел в
седле; веревка, пропущенная под животом лошади, стягивала его ноги. На
него опять набросили плащ. Голова у него отчаянно болела, он боролся с
обмороком, опасаясь упасть на землю и быть затоптанным, прежде чем
всадники подхватят его.

Они ехали всю ночь, остановившись один раз у высокой скалы, которая
действительно могла быть зубом, вырванным из чьей-то огромной ужасной
пасти. Тут они пересели на свежих лошадей. Мирддин погрузился в туман
страха, боли и недоумения. Никто не разговаривал с ним, не заботился о его
состоянии. Все его тело превратилось в сплошной синяк, и каждый шаг лошади
вызывал новый взрыв мучительной боли. Он сжал губы, решив, что никакая
боль не вырвет у него крик.

Они спустились с холмов. Рассвет застал их на одной из дорог,
построенных римлянами. Теперь Мирддин мог лучше разглядеть своих
спутников. Они были такими же, как люди клана Найрена, только с
незнакомыми лицами. Из десяти человек восемь обычные копейщики, какие
могут служить любому вождю клана.

Но поводья лошади Мирддина держал человек в искусно сшитом алом
плаще, правда, изорванном и испачканном. Его волосы цвета полированной
бронзы спускались ниже плеч. Толстогубый рот окружали густые усы и щетина:
несколько дней его полных щек не касалась бритва.

Это был сравнительно молодой человек, с широкими плечами, с
бронзовыми браслетами на толстых руках. На боку у него висел меч римского
образца, а спину закрывали полоски металла. Глаза покраснели: вероятно, он
долго не спал; время от времени он зевал чуть не выворачивая челюсти.

Сосед Мирддина слева представлял полную противоположность. Это был
худой человек в измятой, лишенной украшений кирасе. Шлем без шишака все
время съезжал набок, так как был ему слишком велик. Оружием ему служили
меч и копье с острым наконечником. И ехал он не сонно, а напряженно, все
время оглядываясь по сторонам, как будто ожидал в любую минуту наткнуться
на засаду.

Мирддин так устал, что качался в седле, но похитители не обращали на
него внимания. Знания, полученные в пещере, не помогли ему определить,
чего ожидать. Он знал только, что будущее не сулит ему ничего хорошего. Но
он не пытался представить себе, каким оно будет, это будущее. И не
интересовался ни похитителями, ни местностью, по которой они проезжали. А
местность, для человека, родившегося в горах и проведшего там всю жизнь,
была очень странной.

К полудню дорога стала оживленной. Трижды отряды вооруженных
всадников - саксонцев - уступали им дорогу. Перед ними возвышались
каменные здания, построенные по-другому, чем дом клана.

Мирддин хотел есть и пить, но ничего не просил у ехавших рядом.
Однако когда они остановились у ручья, чтобы напиться и напоить лошадей,
один из копейщиков набрал воды в деревянную чашку и поднес к губам
мальчика. Мирддин с жадностью выпил воду, и в голове у него прояснилось.
Он посмотрел на воина, менее зачерствевшего, чем его товарищи.

Копейщик был гораздо моложе остальных. Глаза его, бледно-голубые,
смотрели с тяжелым, мрачным выражением.

Мирддин продолжал глотать. Горло у него болело. Попытавшись
заговорить, он испустил вначале лишь хрип.

- Спасибо... - начал он, но тут повернулся человек в шлеме.

- Придержи язык, дьявольское отродье или мы загоним тебе в рот кол! -
Он подъехал ближе. - Мы не нуждаемся в твоем волшебстве. - Рывком он
натянул на голову Мирддина капюшон плаща, так что мальчик ослеп. - Дурак!
- Очевидно, он обращался к копейщику, давшему Мирддину воды. - Ты хочешь,
чтобы тобой овладели демоны? Этот колдун, хоть он и молод, может вызывать
духов.

Мирддин услышал приглушенное восклицание, должно быть, своего
благодетеля, и был доволен, что успел немного попить, прежде чем вмешался
один из руководителей отряда. Он очнулся от транса, в котором находился
большую часть ночи. Надеяться не на что, но он начал думать. Как будто шок
от внезапного нападения отбил у него способность рассуждать логично а
небольшая проявленная щедрость вернула эту способность.

Где искать помощи? В иллюзиях, с помощью которых он скрывал свои
походы в пещеру? Хотя Мирддин был молод, знания его велики. И где-то в
мозгу появилось ощущение, что вся эта история - часть того будущего, к
которому готовило его зеркало.

Они называют его дьявольским отродьем. Он и раньше слышал эти слова,
хотя в лицо ему этого не говорили. Кровь Найрена имела свои права в клане.
Но поговаривали, что отец его не небесный повелитель, а демон. Разве не
зачат он в канун Самейна, когда высвобождаются все злые силы? Не найди он
пещеру с зеркалом, возможно, он и сам поверил бы в это. Но пещера была
несомненным доказательством существования небесного народа, и там он
узнал, что рожден с определенной целью. Вся его жизнь должна быть
посвящена этой цели.

До сих пор у него не было врагов. Кланом правил Гвин, но Мирддин
никогда не протестовал: его не привлекало будущее военного вождя. Было
давно известно, что со временем он уйдет с Лугейдом и будет изучать
ведомые друиду тайны.

Для кого он может быть угрозой? Он размышлял над этим, пока они не
прибыли в город, признававший власть Вортигена. Из разговоров своих
похитителей Мирддин понял, что этот город и есть их цель. Захватили ли его
в качестве заложника? Но со смертью Найрена он потерял всякую ценность как
заложник.

Очнувшись от своих мыслей, он попытался оглядеться. Капюшон позволял
ему видеть только дорогу под ногами и основания каменных стен. Вначале его
слух, привыкший к звукам небольшого поселка, был совершенно оглушен.
Мальчик с трудом отличал один звук от другого.

Лошади остановились; веревка, связывавшая ноги Мирддина, упала.
Тяжелая рука сняла его с седла и грубо бросила на землю. Ноги под ним
подогнулись. Он почувствовал отвратительный запах. С него сдернули плащ, и
Мирддин увидел, что стоит в каменной клетушке, с единственной скамьей и
узкой щелью в стене

Ему развязали руки, но он их почти не чувствовал. Веревки развязал
человек в шлеме. Он толкнул мальчика в сторону скамьи.

- Жди развлечения Высокого Короля, - проворчал он и ушел, захлопнув
за собой дверь. Мирддин оказался в полутьме.

Король. Мирддин не произнес этого слова вслух. Есть лишь один король,
хотя его власть опирается главным образом на саксонцев, которых он
пригласил, вначале чтобы укрепить свою армию и защититься от набегов