дышал от восторга, видя, как Замок постепенно уменьшается и исчезает
позади, и от еще большего восторга - потихоньку испытывая свои ноги в
стременах и ощущая, что они подчиняются ему.
склону, туда, где начиналась пустыня. Осенний день прояснился и стал почти
жарким. Прямо перед ними простиралась равнина, покрытая гладкими холмами и
слегка искажавшаяся миражем. Отмеченная редкими островками растительности,
она простиралась до самого горизонта, где вздымались Черные горы,
остроконечные и загадочные. Рольф выбрал то единственное направление,
которое быстрее всего вело к цели, и направлялся прямо на восток от Замка.
некоторую помощь Чапу, а могло и не означать. Он не мог рассчитывать ни на
чью помощь.
не остался километрах в десяти-одиннадцати позади. С этого расстояния он,
возвышающийся у нижнего конца горного прохода, все еще был хорошо виден.
Но восточнее точки, в которой они находились в данную минуту, рельеф
местности был таков, что путник, направляющийся на восток, мог для этого
воспользоваться склоном и зарослями и никогда не увидеть Замка или, в свою
очередь, не быть замеченным из него.
уздечку, повернулся к Чапу.
сможешь никуда добраться или долго прожить, но ты ведь об этом просил?
нет?
думаю, что ты будешь лгать просто ради лжи; причинять зло просто ради зла.
Кроме того, из заслуживающих доверия источников я уже знаю о том, что
случилось с моей сестрой, несколько больше, чем рассказал тебе. Что бы ты
ни рассказал мне, это должно соответствовать тому, что я уже знаю.
правду; он почти сожалел о том, что Рольф не проживет достаточно долго,
чтобы извлечь из этого какую-нибудь пользу.
Он служил командиром эскорта и связным между Черными горами и отдаленными
сатрапиями. Может, он и до сих пор им служит; жив ли он сейчас, я не имею
ни малейшего представления.
его привлекательным, и, думаю, он разделяет это их убеждение. Он молод,
силен, среднего роста. Великолепный боец, как я слышал.
по списку.
припоминая. - Это было в последнюю ночь моего путешествия на юг, когда я
ехал из своей сатрапии сюда, в Разоренные Земли, чтобы обвенчаться.
сотнями вооруженных людей. За день до того, как мы достигли Замка, мы
встретили Тарленота - он с пятью или шестью людьми направлялся на север.
Вокруг простиралась враждебная страна, а их было мало, и они были рады
провести ночь под нашей защитой.
заинтересованно слушал, наклонился вперед. Но он был еще недостаточно
близко, чтобы Чап мог напасть на него.
вез захваченную в плен девушку - она могла быть твоей сестрой. Насколько я
могу припомнить, ей, должно было, было лет двенадцать. Темноволосая.
Грубоватой внешности. Было ли у нее какое-либо сходство с тобой, я не могу
вспомнить.
покачал головой. - Не была она мне и родной по крови. Что случилось затем?
том, чтобы продать ее на севере, если не ошибаюсь. Хозяину гостиницы,
здесь, в караван-сарае... - Чап остановился, отвлеченный какой-то внезапно
посетившей его мыслью. - Хотя теперь припоминаю. В ту ночь я задремал, и
это было самое странное. Мне показалось, что я проснулся, в то время как
все вокруг, даже часовые, спали. Тарленот встал со своей постели, но я
видел, что глаза у него по-прежнему были закрыты.
насторожен не меньше. И все еще стоял далеко.
изложении он наверняка выглядел какой-то причудливой ложью или какой-то
хитростью. Но он уже начал.
кто-то выше человеческого роста, в темных доспехах, скрывающих его лицо и
все тело. Великий витязь, вне всякого сомнения, но Востока он был или
Запада, я не мог сказать. Земля, казалось, прогибалась у него под ногами,
словно натянутая материя под ногами идущего. Он остановился перед
Тарленотом, словно бы спящим стоя, и простер руку в том направлении - да,
в том направлении, где, должно быть, лежала девушка.
мне, и ты избавишься от этого, когда я пожелаю". Таковы, или примерно
таковы, были его слова. И Тарленот поклонился, словно человек, принимающий
приказ, хотя его глаза оставались закрытыми.
проснулся, было утро. Часовые бодрствовали, как и должны были в течение
всей ночи. Девушка еще спала и улыбалась во сне. Это напомнило мне мой
сон, но затем я снова забыл его за дневными делами. - Сон был очень живым,
и то, как он забывал и вспоминал о нем, было очень странно. Весьма
вероятно, что за всем этим скрывался какой-то магический смысл. Но какой?
Кем же она была?
заинтересованно наклонился вперед, Рольф продолжил: - Ей было около шести
лет, когда она пришла к нам; в том году, мне исполнилось одиннадцать.
Армии Востока еще не добрались в наши края, но на юге они уже были, и
люди, бегущие на север, иногда проходили по нашей дороге. Мы думали, что
Лиза, должно быть, отбилась от одной из таких проходящих групп. Мы с
родителями проснулись однажды весенним утром и нашли ее голой в нашем
дворе, она плакала. Она ничего не могла вспомнить - ни своего имени, ни
того, как она добралась сюда. Она едва могла говорить. Но было видно, что
ее хорошо кормили и хорошо о ней заботились; моя мать все удивлялась, что
у девочки не было ни ссадин, ни царапин.
простака. Прежде, чем он достаточно приблизится к нему...
еды у нас было в избытке. Мы назвали ее Лизой, в честь моей настоящей
сестры, которая умерла в младенчестве. - Рольф нахмурился, в нем
пробудилась осторожность. - Почему ты расспрашиваешь меня? Скажи мне, что
с ней случилось.
Кроме вот чего: когда мы расставались утром, Тарленот больше не
заговаривал о том, чтобы отправиться на север и там продать свою пленницу,
но собирался отправиться на восток к Черным горам. - Устав говорить, Чап
потянулся к меху с водой и сделал глоток.
подходящее, чему легче было бы поверить. - И все же Рольф еще колебался. -
Ладно, если ты все наврал, скажи мне. Вода и нож по-прежнему останутся с
тобой. И свобода тоже, чего бы это ни стоило тебе здесь.
знаю. - Чап схватился руками за левую ногу и вытащил ее из стремени, затем
то же проделал с правой. Он заставил их безжизненно свеситься вниз. -
Ну-ка, помоги мне спуститься. Еще минута или две, и это животное свалится
под моим весом.
сторону он ни наклонялся, одна из его болтающихся ног цеплялась за седло,
в то время как вторая неуклюже попадала в такое положение, что вполне
могла сломаться под тяжестью тела Чапа, если бы он свалился. Даже человек,
желающий, чтобы его оставили одного в пустыне, не хочет начинать с
перелома бедра. Животное занервничало, пока Рольф держал ему голову.
животному со стороны, противоположной той, куда в данный момент наклонился
Чап. Он освободил ногу Чапа, чтобы она смогла свободно соскользнуть со
спины лошади. Затем, по-прежнему с уздечкой в руке, он снова обошел вокруг
морды животного.
наполовину упасть на свою жертву. Чап в первую же секунду понял, что его
ноги все еще далеки от своей полной силы. Они могли немногим больше, чем
просто держать его.