неопределенность, чем неизбежная безысходность. Что еще?
подчинимся призыву, посылаемому сегодня Арднехом.
молвил:
беды обрушатся на наших людей, что бы ни выбрал доблестный принц Дункан.
вы прибавить что-либо обнадеживающее или пугающее к тому, что мы уже
знаем?
он, - схваченного какой-то злой силой, более могучей, чем он; Арднех
схвачен и умирает, а наша армия бежит, не пытаясь помочь ему. Таков будет
результат, если мы послушаем его, примем его руководство. Если же нет, то
я не могу разглядеть его смерть и даже появление этого врага, обладающего
непреодолимой силой.
глядя на Дункана, затем повернулись в ту сторону, куда он смотрел.
свое молчание.
Если мы примем руководство Арднеха, то вот какое будущее я провижу:
Арднех, окруженный врагами и умирающий, и ты, потерявший надежду и
отступающий. А затем... затем следует какое-то чудовищное насилие. Если же
мы откажем Арднеху, не последуем за ним, события грядут неизмеримо
страшнее, и я вижу их куда более ясно... Весь Запад и все то, за что мы
ратуем, прекратят свое существование...
искусству вы можете видеть все это, то не должен ли обладать такой
способностью и Арднех?
закончил свою мысль. Возможно, его отвлекло то, что трое безликих колдунов
теперь повернулись к нему с определенным новым напряжением в позах, словно
они внезапно увидели над Дунканом что-то странное.
он разослал во все стороны на поиски... нет, нет, особенно о тех, кто
находится далеко на севере и... действительно, один патруль, в частности,
требует особой заботы. В этом патруле есть темноволосый юноша невысокого
роста, но крепко сбитый, по имени Рольф или как-то так. Да, возможно, он
слышал об этом Рольфе раньше - в какой-то связи с техникой. Арднех вполне
мог теперь пожелать, чтобы этот Рольф снова занялся чем-нибудь, связанным
с техникой, поскольку раньше это так хорошо ему удавалось и приносило
отличные плоды.
этом деле. Ему, словно он вспомнил тайну, которой можно было поделиться
лишь с немногими или даже ни с кем, стало ясно, что новая техническая
миссия, которую непременно следует поручить Рольфу (а значит, и патрулю, в
состав которого он входит), вероятно, должна будет касаться некоего
объекта, черного, словно изготовленного из блестящего черного дерева,
чем-то напоминающего драгоценный камень, размером с человеческий кулак.
Арднех, возможно, недавно держал такую же вещь, видел и держал такую вещь
впервые и тогда-то получил ключ к тому, чтобы узнать о существовании и
местонахождении большего и неизмеримо более важного предмета, истинную
ценность которого пока не представляло себе ни одно человеческое существо.
Этот предмет в данный момент находился во владении одного из приверженцев
Востока, где-то в северной пустыне, где, если он поспешит и ему будет
сопутствовать удача, его мог бы вовремя перехватить патруль, в который
входил Рольф...
так логично, что лишь затем он подивился тому обстоятельству, что получил
новое знание, и его источник - чей-то другой разум, не его собственный.
равноценна крику. Ответа он не получил, череда мыслей о похожем на
драгоценность предмете, о чьем существовании он никогда не подозревал
раньше, осталась незаконченной.
под контролем". Даже когда у него промелькнула эта агрессивная мысль, он
понимал, что никакая сила не могла управлять им. Он просто частично
удостоился доверия Арднеха.
магов озабоченно обступили его.
Серый. Когда он увидел, что Дункан слышит его, он добавил: - Он пришел
прямо к вам. Принц, разве вы не почувствовали его?
это совсем другое дело.
мало что мог рассказать; Арднех по-прежнему оставался загадкой. Он повел
остальных обратно к лагерю, где на некоторое время в одиночестве заперся в
своей палатке, чтобы обдумать все самому среди карт, рапортов,
аналитических обзоров. Были сильные аргументы как за, так и против, но в
глубине души Дункан уже более чем наполовину был убежден, что вскоре
двинет армию на север.
покрытый пылью после трудного путешествия, изнемогал от зноя в маленькой,
раскаленной от солнца комнатке под самой крышей караван-сарая. Вокруг него
суетилось несколько проворных молчаливых слуг, ловко приспосабливающих
свои движения в тесной комнате к присутствию грузного неуклюжего
констебля. Пыль, поднятая при торопливой уборке, все еще висела в лучах
света, падавших через маленькие высокие окна в похожих на тюремные стенах.
Слуги слаженно распаковывали вещи и заносили их внутрь, пока констебль с
отвращением оглядывался вокруг. Снаружи караван-сарай выглядел более
привлекательным. Было бы значительно лучше, подумалось теперь констеблю,
снова стать лагерем на открытом воздухе; его эскорт был достаточно силен,
чтобы не опасаться бандитов, кроме того, в этом районе не было никаких
существенных сил Запада. Но его спутница пожелала провести одну-две ночи
под крышей, и, чтобы доставить ей удовольствие, он согласился.
двор, но у него выдался трудный день, провел его констебль в седле и даже
подумать не мог о том, чтобы еще подождать с купанием и теми радостями,
которые обещал вечер, проведенный здесь. Следовательно, так тому и быть.
Он слышал как носят ведра с водой для ванны в соседней комнате его
маленького номера, который, несомненно, пострадал меньше прочих. Стоя у
окна - рост позволял констеблю выглянуть из него - он видел, как внизу во
дворе разгружали усталых лошадей его отряда, поили их водой и устраивали
на ночлег.
можно было войти или выйти. С остальных трех сторон располагались
постройки, все трехэтажные. Здание, в котором стоял констебль, и здание,
расположенное напротив, были разделены на маленькие покои и похожие на
бараки помещения; первые этажи попеременно отводились то для животных, то
для людей низкого происхождения. В здании, образовывавшем третью сторону,
напротив ворот, располагались таверна, бордель, столовая и маленькие
квартирки хозяина постоялого двора и его временных охранников. Окна всех
зданий выходили только на внутреннюю сторону, к центральной площадке, а во
внешних стенах имелись лишь узкие бойницы.
трети из них принадлежали к свите констебля. Других людей за последние два
дня они не встречали. Этот отдаленный район континента, казалось, был
обойден даже войной. Там и сям попадались банды бродяг, дезертиров с
Востока и с Запада. Но что касается Дункана, то до него, как и до Оминора,
было много километров на юг.
освободив своего констебля для другой миссии - побольше разузнать об
Арднехе. Маги позорно провалили дело. Абнер пользовался доверием
императора, насколько вообще это было возможно. Он разъезжал по всей этой
обширной, изолированной части страны, расспрашивая людей, главным образом
- офицеров армии Востока, которые в прошлом так или иначе имели дело с
Арднехом. Здесь можно было найти больше служивших ранее Востоку, чем
где-либо в другом месте, поскольку те, кто пережил борьбу с силами,
вдохновлявшимися Арднехом, стремились поддерживать свою репутацию
неудачника, а те, кому это не удавалось, стремились получить назначение в
отдаленные области, где от них не зависело ничто важное. Те, кто, по
мнению Оминора, допустил существенные ошибки, редко оказывались в таком
состоянии, чтобы их можно было о чем-то расспрашивать.
поговорить, очевидцев и участников тех битв, в которых, как считалось,
Арднех принимал участие. Но тогда они принялись бы приукрашивать свои
рассказы, чтобы представить себя в более выгодном свете. Ему пришлось бы