с хорошо подвешенными языками, умеющие добыть достаточно большие суммы
денег. Ему нужны были люди, обладающие гипнотическим сочетанием деловой
хватки и религиозного энтузиазма, способные убедить богатых граждан
Орбитсвиля раскошелиться. Надо сказать, что найти миллионеров на
Орбитсвиле было довольно сложно, но даже если богач и обнаруживался, даже
если удавалось выманить его из своей крепости, все равно он не спешил
жертвовать крупную сумму денег на то, что считал нелепым чудачеством
христиан.
средства, необходимой для успеха его крестового похода, что его устами
говорит и трогает сердца людей сам Бог. Но так было шесть лет назад.
Монтейн едва не застонал от мысли, сколько же времени миновало с тех пор,
как он прозрел, и как мало за это время было достигнуто.
примечательным обитателем городка Пьютерспир-97. Число в названии
указывало на номер ближайшего к городку портала. Впоследствии вместо этого
на Орбитсвиле была введена система индексации. То, что номер Пьютерспира
завершал первую сотню, свидетельствовало об удаленности городка от
столицы, Бичхед-Сити. Но Монтейна это мало беспокоило, ему нравилось жить
вдали от крупных городских центров, вдали от промышленности и торговли.
Ему принадлежала небольшая пекарня. Выпечка хлеба, приготовление мясных
пирожков и изысканных кондитерских изделий приносили скромный, но вполне
достаточный доход. В доме Монтейна царила гармония, у него никогда не
возникало конфликтов с помощниками, он любил свою жену Милли и дочь Тару.
перемены, наоборот, все свидетельствовало о том, что Монтейн проживет до
глубокой старости в полной гармонии с окружающим миром. Но все изменилось
за какие-то мгновения.
вовсе не собирался предаваться унынию. Крупные капли дождя стучали по
мостовой, разбиваясь хрустальными фонтанчиками. Монтейн подумал, что
сегодняшний день очень напоминает сочельник, с которым у него всегда
ассоциировалась дождливая погода. Освещенные витрины весело отражались в
мокрой мостовой, внося свой вклад в сходство с праздничной атмосферой
грядущих Святок.
предпраздничным днем - торговля в это утро шла исключительно бойко. Пора
уже и пополнить прилавок новой порцией товара. Монтейн решил нарезать на
куски большой пирог с телятиной и яйцом и парочку сладких "марципановых
горок".
подевала все ножи?
котором горкой лежали остро заточенные ножи. Ее раздраженный голос
напомнил Монтейну, что жена этим утром собиралась отправиться в Кентербери
выпить кофе с приятельницами. В эту минуту Милли внезапно поскользнулась,
нелепо взмахнула руками и упала лицом вперед. Впоследствии предположили,
что всему виной оставленные покупателями лужи на полу магазина. Но в это
слегка грустное, ностальгическое утро у Монтейна не было никаких
предчувствий чего-либо неожиданного, тем более, трагического. Однако в то
самое мгновение, когда Милли падала на пол, он отчетливо понял, что
случилось непоправимое. Жуткий полухрип-полувздох, в котором смешались
боль, страх и недоумение, подтвердил его страшную догадку.
женой. Из-под Милли выглядывал краешек подноса. С перекошенным от ужаса
лицом Монтейн опустился на колени и перевернул тело жены. Под левой грудью
торчала ручка ножа, лезвие которого целиком ушло в тело Милли.
понимающим взглядом. Он чувствовал, как жизнь толчками уходит из ее тела.
На светлой блузке расплывалось алое пятно. Ручка ножа под действием
последних сердечных сокращений вздрагивала и игриво покачивалась. Все было
кончено.
провела предварительный следственный осмотр места трагедии, и карета
скорой помощи увезла тело Милли, Монтейн остался наедине с дочерью. Он
повернулся к Таре, чтобы обнять ее, надеясь, что вместе им будет легче
пережить страшную трагедию, в одно мгновение разрушившую их счастливую
жизнь. Но к его недоумению Тара ответила на его молчаливую мольбу холодной
яростью, словно это он был виновен в смерти Милли. Монтейн так и не смог
пробиться сквозь стену ненависти и отчуждения, внезапно выросшую между ним
и дочерью. Сразу после похорон Тара собрала свои вещи и уехала из города,
никому не сказав, куда направляется.
пытался философски осмыслить тот удивительный факт, что причиной перемены
в его мировоззрении явились не смерть жены и уход дочери, а как это ни
странно, геологические особенности района Пьютерспира.
обозначаемой на старых топографических картах как ложе Макинтоша. Монтейну
всегда было известно это название, но прежде оно являлось лишь поводом для
вульгарных школьных шуток. Он также знал, что толщина слоя каменистой
почвы, на котором стоял город, в некоторых местах не превышала и двух
метров, но это мало его заботило. Все изменилось, когда он впервые после
похорон пришел на могилу Милли.
земля примет и его тело, и тогда он воссоединится с Милли, ведь смерть -
лишь часть естественного природного цикла. Человек выходит из земли и
возвращается в землю.
серого слоя илема отделяет всего лишь ширина ладони. А за ним ледяная,
мертвая пустота космоса, безмолвие звездного неба! Милли от этого черного
пространства отделяют лишь несколько десятков сантиметров почвы и илема! А
значит, она никогда не воссоединится с землей, никогда не обретет покоя.
Здесь невозможно тихое поглощение тела умершего человека окружающим миром,
здесь невозможно воссоединение с этим миром, данным Богом. Но ведь это же
несправедливо!..
парящей в небе птице, балансировал между божественным вдохновением и
безумием. Когда же Монтейн, наконец, поднялся на онемевшие ноги, он стал
уже совсем другим человеком. Позже люди, имеющие отношение к медицине,
говорили ему, что его превращение явилось результатом скорее
психологического шока нежели глубокого религиозного переживания. Монтейн
отвечал им, что ему лучше знать, что с ним случилось.
площади Оринджфилда и мирно потягивал горячий чай - он никуда не мог
деться от одной-единственной грызущей его день и ночь мысли. Почему никто
так и не может понять того, что все они оказались в дьявольской западне?!
Что за вид массового безумия, что за форма коллективной слепоты поразили
человечество после того, как оно переселилось на Орбитсвиль?!
которой являлась борьба за выживание. Люди были суровы, циничны, их
одолевали самые разные сомнения. Они понимали, что за все надо платить,
что космос ничего не отдает даром. И тем не менее, обнаружив Орбитсвиль,
они, не раздумывая, доверились ему, как пчела доверяется цветку.
спешить, давайте обдумаем то, что мы видим. А видим мы гигантскую сферу из
не поддающегося анализу материала, обладающего необычными гравитационными
свойствами. В центре сферы висит солнце, окруженное силовым полем,
образующим что-то вроде клетки. Силовая клетка устроена так, что на
внутренней поверхности Орбитсвиля существует смена дня и ночи и даже смена
времен года. Эта штука без всякого сомнения имеет искусственное
происхождение! Орбитсвиль сулит нам разрешение всех наших проблем, он
сулит нам избавление от трудностей, обещает исполнить все наши мечты! Он
слишком хорош, чтобы быть правдой. А если так, то стоит задуматься, может
быть эта штука ничто иное, как ЗАПАДНЯ?!"
но он знал сердцем, что эти загадочные существа задумали исказить судьбу
человечества, данную Богом. А значит, создатели Орбитсвиля - враги Божьи.
Орбитсвиль оставался спокойным в течение двух столетий - срока, достаточно
долгого по сравнению с жизнью человека, но для истории Вселенной
являющегося лишь кратчайшим мигом. Плотоядные цветы всегда хранят
спокойствие до тех пор, пока жертва не заберется поглубже, пока не
исчезнет малейший шанс на ее спасение. Эти два века Орбитсвиль попросту
ждал!
перемещающихся вдоль поверхности гигантской сферы. Монтейн увидел в этом
первые признаки грядущей катастрофы. Челюсти капкана дрогнули в
предвкушении момента, когда они захлопнутся и жертва будет поймана...
Вдалеке он увидел фигуру возвращающегося Нибза Аффлека. Нибз торопился и
время от времени переходил на бег. Белое пятно в его руке скорее всего
было газетой. Монтейн улыбнулся, вспомнив те безвозвратно ушедшие времена,
когда он мог позволить себе растрачивать силы зря. В свои шестьдесят лет
проповедник выглядел еще довольно крепким человеком - густые темные