Чтение 5–й страницы книги ~Операция "Вонючка"~

Сержант повернулся кругом.

- Минуточку, - окликнул его полковник.

- Есть, сэр.

- Мне очень жаль, сержант, но вам и всему подразделению,
прикомандированному к машине, не разрешается покидать территорию базы. Я
не могу допустить утечки информации. Сообщите своим людям. Если кто-нибудь
пикнет, я с ним живо расправлюсь.

- Есть, сэр, - сказал сержант и вежливо козырнул, но вид у него был
такой, словно он сейчас полковнику глотку перережет.

Когда сержант вышел, полковник сказал мне:

- Эйса, если ты что-то знаешь и молчишь, а потом это выплывет наружу
и я окажусь в дураках, то я сверну твою тощую шею.

- Чтоб мне провалиться, - сказал я.

Он как-то чудно на меня посмотрел.

- Тебе известно, что это за скунс?

Я покачал головой.

- Это вовсе не скунс, - сказал он. - И мы обязаны выяснить, кто же
это.

- Но ведь его здесь нет. Он убежал в лес.

- Его можно поймать.

- Это мы-то вдвоем?

- Зачем вдвоем? На базе две тысячи солдат.

- Но...

- Ты думаешь, им не очень-то по вкусу ловить скунса?

- Примерно так. Может, они и пойдут в лес, но сделают все, чтобы не
найти скунса, ни за что не станут ловить.

- Станут как миленькие, если пообещать вознаграждение. Пять тысяч
долларов.

Я посмотрел на него так, словно он окончательно спятил.

- Поверь, - сказал полковник, - он того стоит. Всех этих денег, до
последнего цента.

Я же говорю, свихнулся человек.

В облаву на скунса я не пошел. Я знал, как мало шансов найти его. К
этому времени он мог выбраться за пределы штата или залезть в такую нору,
где его и днем с огнем не сыщешь.

Да и ни к чему мне было пять тысяч долларов. Я получал хороший оклад
и пил вволю.

На другой день я зашел к полковнику покалякать. У него был крупный
разговор с военным врачом.

- Вы обязаны отменить свой приказ! - разорялся костоправ.

- Не могу я его отменить! - орал полковник. - Мне необходимо это
животное!

- Вы когда-нибудь видели, чтобы скунсов ловили голыми руками?

- Нет, никогда.

- У меня уже одиннадцать штук, - сказал костоправ. - Больше я не
потерплю.

- Капитан, - ответил полковник, - прежде чем все это кончится, у вас
будет гораздо больше одиннадцати скунсов.

- Значит, вы не отмените приказ, сэр?

- Нет.

- В таком случае я сам прекращу это безобразие!

- Капитан! - свирепо произнес полковник.

- Вы невменяемы, - заявил костоправ. - Никакой военный трибунал...

- Капитан!

Но капитан ничего не ответил. Он повернулся кругом и вышел.

Полковник взглянул на меня.

- Иной раз приходится тяжко, - сказал он.

Я понял, что надо срочно найти этого скунса, иначе полковника смешают
с грязью.

- А все-таки я в толк не возьму, - сказал я, - на кой черт вам сдался
этот зверь. Обыкновенный скунс, разве что мурлыкать умеет.

Полковник уселся за стол и стиснул голову руками.

- О господи! - простонал он. - До чего же тупы люди!

- Это-то да, - не отставал я, - но все-таки непонятно...

- Сам посуди, - сказал полковник. - Кто-то копался в твоей машине. Ты
утверждаешь, что это не твоя работа. Ты утверждаешь, что не подпустил бы к
машине никого другого. Ребята, которые исследовали обломки, заявляют, что
в машине есть такие премудрые устройства, до каких у нас еще никто не
додумался.

- Если вы думаете, что этот скунс...

Полковник трахнул кулаком по столу.

- Да какой там скунс! Нечто, _п_о_х_о_ж_е_е_ на скунса! Нечто,
смыслящее в машинах побольше твоего, моего, да и вообще больше, чем будет
когда-нибудь смыслить человек!

- Но у него и рук-то нет. Как, по-вашему, мог он сотворить то, что вы
думаете?

Но он не успел мне ответить.

С треском распахнулась дверь, и ввалились двое солдат из караулки. Им
было не до того, чтобы приветствовать полковника по всей форме.

- Господин полковник, - сказал один из них, переводя дух. - Господин
полковник, нашли. Даже не пришлось его ловить. Мы свистнули, и он пошел за
нами следом.

За ними, виляя хвостом и мурлыча, вошел скунс. Он сразу подбежал ко
мне и стал тереться о мои ноги. Когда я наклонился и взял его на руки, он
замурлыкал так громко, что я побоялся, не взорвется ли.

- Он самый? - спросил меня полковник.

- Он и есть, - подтвердил я.

Полковник схватил телефонную трубку.

- Соедините меня с Вашингтоном! Пентагон! Мне нужен генерал Сандерс!

И махнул нам рукой.

- Вон отсюда!

- Но, господин полковник, вознаграждение...

- Получите! А теперь убирайтесь!

Вид у него был, как у человека, которому только сейчас объявили, что
его не расстреляют на рассвете.

Мы повернулись через правое плечо и вышли из кабинета.

У двери с винтовками в руках топтались четыре субъекта устрашающего
вида, типичные техасские гангстеры.

- Ты на нас не обращай внимания, друг, - сказал мне один из них. - Мы
всего-навсего твои телохранители.

Это и вправду были мои телохранители. Ни на шаг от меня не отставали
- куда я, туда и они. И с нами ходил скунс. Поэтому они ко мне и прилипли.
Я-то им был до лампочки. Это скунса надо было охранять.

А скунс привязался ко мне - клещами не оторвешь. Он шел за мной по
пятам и шмыгал у меня между ботинками, но по большей части ему хотелось,
чтобы я таскал его на руках или сажал себе на плечо. И он все время
мурлыкал. То ли смекнул, что я ему настоящий друг, то ли считал меня
простофилей.

Жить стало трудновато. Скунс спал вместе со мной, и в моей комнате
ночевали все четыре охранника. В отхожее место я шел со скунсом и одним
охранником, а остальные трое околачивались поблизости. Я ни на миг не
оставался один. Я говорил, что это непорядочно. Я говорил, что это
неконституционно. Ничего не помогало. Деться было некуда. Охранников было
двенадцать штук, и работали они в три смены, по восемь часов каждая.

Несколько дней я не видел полковника и подумал, что это странно:
раньше он себе места не мог найти, пока не заполучит скунса, а теперь ему
до скунса и дела нет.

А я тем временем пораскинул умом насчет того, что говорил полковник о
скунсе: будто это и не скунс вовсе, а существо, по виду схожее со скунсом,
и будто оно знает о чем-то побольше нашего. И чем дольше я об этом думал,
тем больше верил в то, что полковник, пожалуй, прав. Но все-таки казалось
невероятным, чтобы какая-то безрукая тварь разбиралась в машинах, не
говоря уж о том, чтобы мудрить с ними.

Но тут я вспомнил, как мы с Бетси всегда понимали друг друга, и,
более того, представил себе, что человек и машина сближаются настолько,
что могут друг с другом беседовать, и тогда человек, даже безрукий, может
помочь машине улучшиться. И хоть, когда говоришь это вслух, получается
что-то вроде нелепицы, но в глубине души мне казалось, что так и должно
быть, и как-то тепло становилось при мысли о том, что человек и машина
могут стать закадычными друзьями.

Если на то пошло, не такая уж это нелепость.

Быть может, говорил я себе, когда зашел в кабачок и оставил скунса в
машине, то скунс оглядел ее и пожалел эту старую колымагу, как мы с вами
пожалели бы бездомную кошку или больную собаку. И, может быть, скунс тут
же, на месте, решил починить ее, как умеет; с него сталось бы и металлом
разжиться где-нибудь, где не скоро хватятся, чтобы смастерить вычислитель
и все эти хитроумные штучки.

Кто его знает, может, до него не доходило, хоть тресни, как это их не
было в машине с самого начала. Может, он считал, что машина без этих
штучек вообще не машина. А скорее всего, подумал, что Бетси неисправна.

Охранники прозвали скунса Вонючкой, и это были враки, потому что от
него ничуть не пахло - редко я встречал таких спокойных и воспитанных
зверей. Я сказал охранникам, что это несправедливо, но они только ржали
надо мной, и вскорости об этой кличке прознала вся база, и, куда бы мы ни
шли, отовсюду нам кричали: "Эй, Вонючка!" Скунс, как видно, ничего не имел
против, и я тоже в мыслях стал называть его Вонючкой.

Так я сам додумался, что Вонючка мог починить Бетси и почему он ее
чинил. Но одного я никак не уразумел - откуда он вообще взялся? Думал я,