Чтение 5–й страницы книги ~Скорость убегания~

обстоятельству, что оказались в числе жертв. Командир согнал всех в кучу,
выстроил в две шеренги и пересчитал. Те же действия произвел и вольмарский
предводитель, после чего высокие договаривающиеся стороны встретились.

- Что касается братство вольмарцы, - обратился туземец к полковнику,
- наличествует двадцать десять погибшие. С твоя сторона - тридцать два.

- У меня те же цифры, старина, так что спорить не буду.

Вождь ухмыльнулся и протянул раскрытую ладонь.

- Плати, вражина.

Полковник вздохнул, вынул чековую книжку, выписал вексель. Вольмарец
с улыбкой спрятал трофей в складках плаща.

К ним приблизились лейтенант и один из вождей рангом помладше, каждый
с бумагами в руке. Старшие по званию взяли бумаги и принялись их
просматривать, переговариваясь вполголоса.

- Кажется, все, - полковник постучал ладонью по торцу своей пачки. -
Только одно несоответствие.

Вольмарец кивнул:

- Я то же самое.

- Что ж, будем выяснять... О'Шварцкопф!

- Сэр! - из гущи пивососов выступил капрал и встал во фрунт, щелкнув
каблуками. При этом он умудрился не пролить ни капли из пивного жбана,
прихваченного с собой.

- Этот воин... гм... Кслитплокс утверждает, что пометил тебя.
Подтверждаешь?

- Так точно, сэр.

- Кслитплокс! - рявкнул вождь.

- Тута я, - вольмарец выбрался из группы товарищей.

- О'Шварцкопф заверяет, он тебя метить раньше, - обратился к
подчиненному вождь.

- Так оно есть, - кивнул Кслитплокс.

- Должно быть, стакнулись, - заметил полковник.

Вождь пожал плечами:

- Поравняй их. Удар по нулям.

Полковник кивнул:

- Хотят обменяться десятками, их дело. Ладно! - он похлопал стопкой
банкнот по бедру и отсалютовал вольмарцу: - Кто куда, а я прямиком в банк.

- Я тоже идти, - вольмарец подхватил с подноса проходившего мимо
солдата две кружки пива. - Выпить в честь дружба?

- Не возражаю, - полковник принял кружку. - За революцию!

- Ваз хель! - вольмарец чокнулся с ним. - Все на баррикады! Мы
сломить и похоронить коррумпированное колониальное правительство.

- А мы покончим с тиранией Вольмара! Твое здоровье!

- За тебя! - согласился вольмарец и они выпили.

- Что же это такое? - набросилась на Дара Самми. - Кто против кого
восстает?

- Все будет зависеть от того, у кого ты спрашиваешь. Я хочу сказать,
что каждая сторона называет себя законным правительством планеты, так что
каждый считает, что должен организовать сопротивление против правящего
режима.

- Что за кретинизм! Да любой видит, что вольмарцы законные
собственники планеты.

- Это еще почему? Они здесь такие же пришлые, как и мы.

- Да как ты можешь так говорить! - возмутилась Самми.

- Читал книгу по истории. Вольмарцы на самом деле потомки тонитов,
последней оппозиционной субкультуры. Тебе надо бы послушать их музыку -
они различают целых двадцать четыре тона. Тониты оказались здесь, спасаясь
от современной цивилизации.

Самми передернула плечами.

- Это ничего не значит. Все равно они прибыли сюда первыми.

- Спорить не буду. К тому же им кажется, что мы последовали за ними и
опять хотим командовать. В конце концов, над нами стоит правительство, их
же представления о политических дебатах сводятся к тому, что все
усаживаются в кружок и спорят до тех пор, пока не охрипнут.

- Звучит просто божественно, - пробормотала Самый, закрывая глаза.

- Может быть, для постороннего это выглядит и так, но генерал Шаклер
по-прежнему остается здесь единственным достаточно сильным правительством,
против которого можно восстать. По крайней мере, так считают вольмарцы.
Нам, в свою очередь, кажется, что туземцы пытаются указать нам, как
проводить колониальную политику. А этого мы не потерпим.

- Это ваше право, - пожала плечами Самми. Мне, пожалуй, не стоит
заводиться: сегодня я видела одну из самых бескровных боевых стычек, какую
могла себе вообразить.

- Это уж точно, особенно если вспомнить, что здесь творилось первый
год или два.

- Шла настоящая война?

Дар нахмурился:

- Привязав камень к концу палки, можно убить человека. Так оно и было
на первых порах. Я видал немало проломленным черепом и тел, пронзенных
копьями. Наши потери были поистине кровавыми.

- А мертвые вольмарцы выглядели предпочтительнее?

- Тогда нам казалось так, - Дар поморщился от нахлынувших
воспоминаний. - Трупы вольмарцев были чисты, как клиенты морга. Лишь
маленькие крохотные дырочки и никакой крови - лазер следов не оставляет.

Самми побледнела и схватила его за руку.

- Достаточно.

- Извини, - сказал Дар. - Вот уж не думал не гадал, что я такой
искусный рассказчик.

- У меня чересчур богатое воображение, - Самми прислонилась к нартам.
- Сколько тебе тогда было?

- Восемнадцать.

- И никто не мог придумать, как остановить бойню?

- Никто. А потом губернатором назначили Шаклера.

- И он сразу решил проблему. Заговорил всех до смерти?

Дар опешил:

- А ты откуда знаешь?

- Да я просто пошутила. Нельзя же в самом деле остановить войну
словами!

Дар пожал плечами.

- Возможно, он взмахнул волшебной палочкой. Во всяком случае, ему
удалось разговорить вольмарцев. Как, никто не знает, но в конце концов он
склонил их к подписанию договора о нынешнем порядке ведения войны.

- А ты сильно удивишься, если открою тебе секрет? Человеку ничто
человеческое не чуждо, понял?

- Временами человеки об этом забывают, - печально сказал Дар. - Что
касается меня, то я верю Шаклеру, что бы он ни сказал.

- Надо понимать так, что все остальные придерживаются похожего
мнения?

Дар кивнул.

- Пройдись по адресу секретаря флота, поизмывайся над исполнительным
секретарем Федерата, можешь даже посмеяться над богом, но против генерала
Шаклера слова не скажи.

Самми нахально улыбнулась:

- Мне кажется, что тому, кто скажет, придется несладко.

- Каких размеров "несладко" тебя устроит, чтобы стало понятно?
Обычный стандарт - полметра в ширину, два в длину и три в глубину.

- Ишь ты, выступил против и загремел в могилу. Не должно быть у
человека такой власти!

- Власти? Шаклер даже не приказывает! Так, просит...

- Ага, и все с ног сбиваются, кто быстрее выполнит. Отвратительно!

Дар окрысился:

- От солдата никто не требует привлекательности, солдат должен быть
отвратителен, как отвратительно само понятие войны.

- Сексуальный стереотип воина должен быть привлекательным в высшей
степени, - безапелляционно заявила Самми.

- Хорошо, хорошо, - усмехнулся Дар. - С другой стороны, скажи, какие
чувства можно испытывать к человеку, который мало того, что спас тебе
жизнь, но и сохранил твое реноме?

- Мое реноме не нуждается в сохранении.

Дар решил не ввязываться в спор:

- Послушай, Самми, войну можно остановить двумя путями: либо кто-то
победит - а здесь этого не предвиделось, либо каким-то образом спасти
реноме обоих противников. Шаклер избрал второй путь.

- Поверю тебе на слово, - Самми скорчила мину оскорбленной
невинности. - Допустим, генерал нашел способ спустить пар, который возник
в котле контакта от соприкосновения двух культур.

- Не только, - сказал Дар, - его метод дает разрядку любым внутренним
побуждениям.

- Не хочешь ли сказать, что он предвидел и лечебный эффект своего
нововведения?

- Обязательно. Ведь Шаклер - психиатр.

- Психиатр?

- Ну, конечно. Случайно руководство флота назначило губернатором
именно того, кто больше других подходил для управления тюрьмой. Я хочу
сказать, что каждого оказавшегося здесь обязательно тревожат проблемы
личного плана.

- Даже если этот каждый не псих, - подхватила Самми, - то через
полчаса, проведенных на этой планете, он сделается таковым. Но ведь Шаклер
- мазохист.

- А кто еще способен выдержать такую работу? - Дар обозрел поле боя.
- Кажется все стихло. Пошли.

Он перекинул веревку через плечо и потопал по равнине. Самми