кому-либо другому. И вот через десять лет после смерти сына король Маледикто
отправил Ребозо в ежегодную поездку по провинции, дождался, когда канцлер
уедет подальше, после чего собрал придворных и угрюмо объявил им свою волю.
Сэру Стикки и сэру Чалико он велел на следующее же утро до зари быть
готовыми выехать из замка. Затем король вернулся в свои покои и всю ночь
лежал на кровати, глядя в потолок и дрожа.
еще до рассвета, оделся в дорожное платье, нацепил железный нагрудник и шлем
и отправился на место, где условился встретиться с двумя рыцарями. Все трое
оседлали коней и спустились по подъемному мосту в предрассветном полумраке.
направляется. Время от времени сэр Стикки и сэр Чалико обменивались
удивленными взглядами, однако ни тому, ни другому ничего вразумительного в
голову не приходило.
вокруг развалин храма. Тут рыцари подъехали друг к другу поближе.
скрывается здесь, - прошептал сэр Стикки на ухо своему товарищу. - Наверняка
решил лично расправиться с преступником.
пробурчал в ответ сэр Чалико. - Мог бы нас отправить, и все.
не обижайся, Чалико. При дворе ходят такие слухи. Уверен, ты то же самое
слыхал и обо мне.
это король не убьет нас да еще и сохраняет за нами высокое положение?
нам теперь делать, Чалико? Он наверняка задумал испытать нас. Наверняка
хочет пытать беднягу монаха до смерти, и чтобы мы смотрели!
подытожил сэр Чалико с угрюмым лицом, - когда поймет, что мы готовы
броситься на помощь священнику и тем самым обнаружить себя, тогда-то он нас
и уничтожит своим колдовским пламенем или еще чем-нибудь. - Тут рыцарь
выпрямился в седле. - Он пробил, Стикки, - час нашего мученичества!
занял острый восторг предстоящей битвы.
ночью мы будем в Раю!
лодке. А вот и наш лоцман, хотя сам он об этом ни капельки не догадывается.
ободранное, чем остальные, и с первого взгляда можно было подумать, что тут
никто не живет. Но король приосанился, расправил плечи и проревел:
так и трясутся от страха, однако у тех, которые решились выйти на улицу, вид
был весьма угрожающий: лица угрюмые, кулаки сжаты, в руках серпы и цепы.
Однако король не обратил на них никакого внимания. Он продолжал взывать к
обитателю хижины:
хижины вышел крестьянин, такой же грязный и оборванный, как остальные, с
такими же перепачканными землей руками, вот только на голове у него была
шляпа, в то время как остальные стояли с непокрытыми головами.
рукой стянул с головы шляпу. На макушке у него блестела круглая лысина -
слишком правильной формы, чтобы быть естественной. То была тонзура.
Господу Богу и ближним своим!
занес над несчастным монахом хлыст, не обнажил меч?
руки и опустил голову и взмолился:
исповеди?
как бы вымерла.
Священник еле успел вытащить из кармана ветхую домотканую епитрахиль и
набросить ее на шею. Плечи его поникли: он слушал ужасные вещи, - и глаза
его наполнялись испугом. Минуло несколько минут, и священник опустился на
колени рядом с королем, потом взял старика за руки. Он слушал исповедь,
кивал головой и, как мог, подбадривал кающегося.
как только Дьявол услыхал: <Исповедуй меня>, - он тут же послал сюда беса, и
тот мигом очутился рядом, когда король не успел еще и произнести слова
<согрешил>. Расстанемся же с жизнью радостно, брат Стикки, умрем за короля и
за королевство! Мы заплатим своей жизнью, но мы должны дать королю время...
сжал его руки железной хваткой и удержал рядом с собой, продолжая
скороговоркой выкладывать все свои прегрешения.
покоилось на дюжине когтистых лап, и еще четыре лапы хватали воздух. Между
этими четырьмя лапами к спине змея было приторочено седло, а в седле сидел
человек в ярко-алом балахоне с капюшоном, из-под которого сверкали только
глаза. В руке всадник сжимал боевой топор. Топорище было шириной фута в два
простому смертному такой топор ни за что бы не удержать. Сэр Стикки
прокричал:
коня следом.
Чудище взвизгнуло и нацелилось на рыцарей стальными когтями, а всадник
гневно крикнул таким ужасным голосом, что вся деревня буквально сотряслась,
и замахнулся мечом. Сэр Стикки вскричал от боли: лезвие меча разрубило его
доспехи и коснулось плеча. Но и он успелтаки нанести удар - его меч пронзил
грудь страшного змея. Чудище злобно и испуганно закричало и обожгло рыцаря
своим дыханием. Шлем у сэра Стикки почернел и обуглился, его лошадь
испуганно заржала, но рыцарь удержал ее. Он продолжал колоть и рубить чудище
мечом, при этом отчаянно распевая боевой гимн. Сэр Чалико присоединился к
товарищу, ударив с другого бока. И чудище, и всадник ревели от ярости и
боли. Стучали когти, звенела сталь. Сэр Стикки упал, из горла его фонтаном
забила кровь. Его лошадь дико заржала и в страхе бежала. Сэра Чалико объял
столб пламени. Он взвыл от боли и упал, и тогда чудище ступило на его тело и
продавило лапами доспехи. И вторая лошадь, тоже насмерть перепугавшаяся,
ускакала бы, но лезвие меча достало и ее. Чудище зашагало через валявшиеся
на земле тела рыцарей, намереваясь добраться до Маледикто.
огромный боевой топор взметнулся и снес голову короля и она покатилась по
земле. А еще через секунду туда же покатилась и голова священника.
Да, король был умерщвлен, мертв был и священник, что исповедовал его, но
сразу три души отправились на Небеса, а одна - не в Ад, а в Чистилище.
Сатану обвели вокруг пальца, и его слуга пострадал больше, чем его жертвы.
Взметнулось пламя, объяло чудище и всадника, и они исчезли. Но крестьяне еще
долго сидели по домам и вышли похоронить павших, только когда окончательно
развеялся запах серы.
***
руку, намереваясь по-приятельски хлопнуть канцлера по спине, но вовремя
одумался и отдернул руку. - Парнишка просто молодцом, право слово!
него есть возможность развлекаться с самыми лучшими женщинами, да только он
не хочет. То есть, может, и хочет, но нечасто. Если зовет на ночь к себе,
так только по одной женщине, и то не каждую ночь. Правду сказать, никто из
них на его обращение не жаловался.
женщины жаловались на Бонкорро, но у него хватило такта промолчать.
развлечений. Вернее сказать - нужно было. Время его пребывания у вас подошло
к концу.
было ни печали, ни радости. - Значит, вы его от нас увозите?
Гарчи.
чтением написанной по-латыни книги - истории древних императоров. Почему-то
Шилова Юлия
Ильин Андрей
Каменистый Артем
Самойлова Елена
Лукьяненко Сергей
Сапковский Анджей